— Можно г-говорить? — тихо проблеял он, прижав деревянную плошку к груди.
Голос мутанта был хриплым и шепелявым, но даже несмотря на заикания и очень быстрый говор, существо сохраняло умение вести внятную членораздельную речь. Его спина сохраняла сутулость, причиной коей остались не то физиологические дефекты, не то банальный страх. Из участков тела, не скрытых тканью, виднелось костлявое тело и торчащие рёбра. Плечи спадали вниз, а правая рука, что заметно превосходила в длине левую конечность, имела увеличение в области кисти. Красные огоньки глаз с волнением взирали на огромного орка.
— Тварь может говорить? — усмехнулся Крог. — Даза, Кус. Чего надо?
— Вы… с-сказали…
— Крог не вы! Крог это Крог!
Собравшиеся за костром зверолюды, притихли. Быстролап приблизился к орку, дабы контролировать развитие событий. Тёмный минотавр, что отличался от белобокого сородича не только цветом шерсти, но и более взрывным, молчаливым темпераментом, размял шею.
— Кровавый колдун…? — тихим испуганным голосом протянул мутант.
— Сдох как собака! — гневно прорычал орк. — Крог лично переломал магу кости и сжёг вместе с проклятой лабораторией! Мы убили всех монстров!
— Орк! Прекрати! — послышался злобный рык из бычьей пасти.
Тра’вага встретился взглядом с тёмным быком. В его взоре читался вызов, что с великой радостью готовился принять Дух Песков. Обстановка стремительно накалилась. Со стороны гноллов послышался радостный рокот.
— С-спасибо, — вдруг, неожиданно для орка прошипел мутант. — Этот м-м-маг, он отнял у н-нас всё! Былую жизнь, память, имена. Б-больше не навредит н-никому. А наши братья… больше они не будут с-страдать. Спасибо, Крог!
На хмуром лице появился клыкастый оскал — на сей раз совсем иного характера. Крог оглянулся в сторону, на минотавра, что умерил свой пыл и мутантов, собравшихся с противоположной стороны костра. Их деформированные конечности жадно прижимали плошки с похлёбкой так же, как это делал его нынешний собеседник. Множество мелких красных глаз взирали на орка со страхом. Это были не воины, не звери и уж точно не безумные демоны. Испуганные беженцы, что могли жить лишь сегодняшним днём и единственным мгновением покоя.
— Как твоё имя? — буркнул орк.
— Я… я не помню, — пожал костлявыми плечами мутант. — Гиены прозвали м-меня Кочергой… из-за руки. Теперь, я Кочерга.
— Сядь, Кочерга, — выдохнул Крог. — Будем говорить.
4
— Давно Кочерга здесь? — услышав вопрос, мутант застыл в раздумьях, начав загибать искривлённые пальцы и высчитывать дни. Крог недовольно хмыкнул. — Быстролап? Всё равно подслушиваешь.
— С начала весны, — опередив рык люпина, раздался мычащий бас со стороны костра. Тон тёмного быка стал более дружелюбным.
— Почти полгода, — чуть слышно пробурчал Крог. — Кочерга помнит, как оказался в Убежище?
— Очень с-смутно. Это Владычица. Она приняла нас-с. Заглушила боль и вернула часть памяти. Мы б-бежали через лес. Всё как в тумане. Б-бежали д-долго. За нами гнались с-соба-аки и чё-чё-чёрные люд-ди. Потом тишина. Много д-друзей не д-дошли, — воспоминания заставляли Кочергу нервничать, от чего речь мутанта становилась всё менее внятной.
— Успокойся. Чёрные люди? С красными крестами?
— Да. Они р-работали с м-магами. Занимались подготовкой в-воинов.
— Воинов? Как Кочерга?
Мутант ответил кивком.
— Ясно. Много воинов?
— М-много! — уверенно прохрипел мутант. — Очень м-много! Б-были до нас, б-будут после. Каждый лучше прежнего. Первые б-были как звери. М-мы б-были лучше, но всё равно плохие. М-маги с-создавали новых. И в д-других л-лабораториях тоже.
— Другие? — лицо Крога вновь явило хмурь.
Несмотря на спокойный настрой вожака, Кус сохранял напряжённость. В отличие от Крога, он всё ещё видел в мутантах лишь ненавистных врагов с горькой кровью.
— Д-да, — покачал головой мутант. — М-маг говорил, что их м-много и все с-спрятаны.
— Маг с тобой разговаривал?
— Не с Кочергой. С другими м-магами… пока я лежал на столе. Помню только обрывки.
Не в состоянии более сдерживать голод, Кочерга поставил деревянную плошку на колени и окинул орка вопросительным взглядом. Крог взглянул на похлёбку, на жалобный взгляд голодного мутанта и кивнул в знак одобрения.
— Обрывки больше, чем ничего. О чём ещё говорили маги? Имена?
Не в силах смотреть, как кривые руки мутанта черпают похлёбку прямо из миски, орк вытащил деревянную ложку из собственной плошки и вручил её Кочерге. На удивлённом лице мутанта появилась пугающе-милая улыбка, кривая рука неуклюже сжала столовый прибор.
— Да. Имена были, — с набитым ртом прохрипел он. — Имя барона. Кса… Кас…
— Кастуд?
— Д-да! Каствуд! М-маг восхищался им, называл венцом и хор-рошим с-слугой. Были ещё бароны, но без имён и ещё имя. К-кажется, Нотер… Точно! Нортес Беретон! Называл его гением.
— Ностер Бреттон, — злобно прорычал орк и навострил взгляд к огню. — Хм! Старик оказался прав. Живучий ублюдок! Вспоминай, что было ещё?
— Да. Было ещё имя. Вим… Фрик…
Уже в следующее мгновение Кочерга застыл, из пасти Ку’сиба раздался злобный рык, а на лице Крога появился оскал. Вокруг костра воцарилась суета причиной коей, стал визит крайне неоднозначных созданий — привычных обитателей болот и защитников Убежища.
Мощные жилистые тела, шесть с половиной футов роста и почти полтора центнера веса, массивные черепа, короткие толстые ноги, длинные мускулистые руки, увенчанные когтистыми пальцами, а так же непомерное чувство голода и вонь, способная разить не хуже удара молота. Будучи существами, классифицированными как реликты, тролли не являлись представителями смертных народов или гостями, пришедшими из Мира Духов. Ареал обитания сих зловонных созданий простирался от окраин южных лесов до северных рубежей, где обитали самые крупные разновидности, именуемые в народе йети. Следуя инстинктам и зачатками сознания, сопоставимого с разумом двухгодовалого младенца, тролли сбивались в группы, схожие со строем первобытных племён. Каждое племя насчитывало в себе от трёх до пары десятков особей, занимающих свою нишу в уникальной иерархической лестнице.
Ввиду некоторых физиологических особенностей, таких, как бешеный метаболизм, тролли имели практически полный иммунитет ко всем существующим ядам и способность восстанавливать тяжёлые раны в относительно краткий срок. Отдельного внимания заслуживает обоняние этих всеядных существ, их крайне зловредный агрессивный нрав, а так же аппетит, превращающий львиную долю досуга в беспрерывный поиск пищи.
Злейшим же врагом каждого тролля, наряду со слабым зрением и уязвимости к огню, являлась их собственная незаурядная тупость.
— Куда полез, вонючий?! — прорычал Быстролап по приходу «гостей». — А ну пшёл! Зар-р-раза! Бит, убир-р-рай жр-ратву.
Недолго думая, тёмный минотавр задвинул чан обратно к огню, стараясь не тревожить кроху кабира. Гноллы быстро опустошили плошки, оставив объедки, что тут же смёл брюхатый тролль в льняных тряпках. Вопреки агрессивной натуре и недалёкому уму, пузан имел достаточно извилин, дабы не брыкаться на минотавров, что ощутимо превосходил его в силе или стаю гноллов, что при желании были способны поднять на бой добрую половину Убежища. Другое же дело — мелкие испуганные мутанты…
Кучка троллей обшарила окрестности костра, пока моры спешно докидывали в себя остатки похлёбки. Постепенно на запах пищи тянулись и остальные твари, бредя напрямую сквозь топь. Отвратительная тролья баба ухитрилась стащить вязанку грибов, сушившихся близ костра. Самый же смелый и самый уродливый из всех прибывших задир навострил ход к мутанту, что ныне восседал бок о бок с орком и огромным серым волком.
— Даза, Кус, — сквозь зубы прорычал Крог. — Пшёл прочь!
Тролль окинул орка недоумевающим взглядом, словно видел перед собой некое чудесное существо. Семь с половиной футов роста, мощный мышечный каркас и устрашающий оскал на буром лице — даже в глазах недалёкой твари Крог выглядел весьма устрашающим оппонентом и сомнительным источником пропитания. Тролль отступил, но тут же навис над Кочергой. Рука Крога сжала рукоять.
