Рагнарёк. Книга 1 (СИ) - Пылаев Валерий

Похоже, ему совсем не хотелось уходить. Вряд ли он боялся ночного холода или опасностей, которые могли поджидать нас за порогом, но в корчме для нас нашлось вдоволь еды и меда, до которых он явно большой охотник. Здоровяк успел влить в себя три или четыре кружки, пока я ковырялся с одной, и разомлел. Могучие плечи Веора опустились, а на лице появилось блаженно-расслабленное выражение. Он не дремал, но Зима, устроившаяся у него на коленях, уже вовсю заплетала рыжую бороду в косицы. И Веор не возражал — перед девчонкой задира и грозный воитель, способный одним ударом кулака сломать шею медведю, таял и превращался в милейшего увальня. Самого доброго если не во всей «Гардарике», то в этой богами забытой корчме уж точно.

Я и сам больше всего на свете хотел остаться. Хоть ненадолго отвлечься от всего, что ждало меня там, за большаком, и посидеть с кружкой в руках. Со Славкой и Веором, которым я все-таки верил. Вопреки здравому смыслу — или просто потому, что подозревать всех и все или шугаться от каждого куста у меня уже не осталось сил.

Но расслабляться нельзя. Уж точно не сейчас.

— Надо идти, — повторил я, не без сожаления отодвигая недопитую кружку. — Утром поздно будет.

— Уже поздно. — Славка устало подпер голову руками. — Опоздали мы.

— Чего это? — переспросил я.

— Говорю — можешь не торопиться. Попали. — Славка кивнул в сторону окна. — Не слышишь, что ли?

Похоже, Система наделяла снайперов с десяткой с лишним Восприятия не только сверхчеловеческим зрением, но и улучшенным слухом. Ночь выдалась тихая, и до моих ушей пока доносились только звуки корчмы: огонь в очаге, ленивое бормотание лесорубов, тихое сопение Зимы на коленях у Веора и бурчание у него в животе. Но через несколько мгновений потрескивание угольков будто бы стало чуть более ритмичным, а потом и вовсе зазвучало прерывистым многоголосьем… И доносилось уже не из-за спины, а с улицы. С большака.

Со стороны запретного леса к деревеньке приближался стук копыт.

Я не заметил, когда все разговоры успели стихнуть, но теперь лесорубы все превратились в слух. И все до одного смотрели на меня — и нетрудно догадаться, почему. Наверняка все они уже успели узнать от корчмаря, что утром какие-то всадники искали на большаке ведуна.

— Едут… — едва слышно прошептала Зима, закрывая рот ручками. — Едут тати поганые, дяденька ведун! Что ж делать-то?..

Первой мыслью было пробурчать что-то успокаивающее вроде «да может, то купцы с Очепа или с реки люди едут?», но стоило ли выставлять себя идиотом? Все в корчме — от Зимы до самого скудоумного из лесорубов — прекрасно понимали, кто и за кем мог ехать в такой час. Так что я не стал терять время на болтовню и тут же просветил бревна стен «Истинным зрением».

Всадники приближались к деревеньке сразу с трех сторон. Из леса, с реки и откуда-то юга — как и рассказывала Зима. Группа с большака, похоже, уже успела встретиться с остальными раньше — я насчитал примерно два с половиной десятка алых, синих и зеленоватых искорок. А примерно через полминуты в интерфейсе замелькали еще и буквы с циферками — прозвища, уровни и Характеристики.

Плохо. Очень плохо.

Целый клан игроков с неприятным названием «Крысы», среди которых я не заприметил никого ниже двадцатого уровня — а где-то треть и вовсе оказалась тридцать плюс. Похоже, конунг Сивый не поскупился и отрядил на мои поиски серьезных ребят. Я пока не мог разглядеть экипировку, но что-то подсказывало, что бить нас будут явно не кухонными ножиками. А штатные бафферы вполне потягаются со мной и в магическом искусстве.

— Сильны, гады. — Славка, хоть и обладал «Истинным зрением», зачем-то вглядывался в щель между ставней. — Раньше уходить надо было…

Я не ответил. Шестеренки в голове раскручивались все быстрее, пытаясь выдать хоть что-то похожее на план — но пока безуспешно. Всадники уже поравнялись с соседними домишками, я до сих пор и понятия не имел, что делать.

Двадцать с лишним игроков!

— Эй, ведун! — раздался с улицы голос.

Молодой и задорный. Главарь наемников не только знал, что я здесь, но и, похоже, ничуть не сомневался в собственном превосходстве. Наверняка кто-то там, снаружи, уже успел просветить нас в ответ, подсчитать и доложить, что драться с целым кланом засевшим в корчме попросту нечем.

— Слышишь меня, ведун? — снова крикнул главарь. — Выходи, поговорим! А не выйдешь, так избу подпалю!

— Чего молчишь? — Один из лесорубов повернулся ко мне. — По твою душу пришли, ведун.

— Накликал ты беду! — подхватил второй. — Подожгут нас да дверь подопрут, и дело с концом. Даже Зимушку малую — и ту не пожалеют!

— Неужто убоишься, ведун? Или ты только с нами воевать горазд?!

— А вышел бы!

Все это стремительно начинало напоминать фильм. Какой-нибудь доисторический вестерн с Клинтом Иствудом. Его герои — матерые ганфайтеры без страха и упрека — уж точно не раз попадали в подобное положение: салун, целая свора бандитов снаружи и перепуганные жители маленького городка, которых заботит только собственная участь… и которые готовы сами вышвырнуть наружу бродягу-ковбоя, оказавшегося не в том месте не в то время.

Как бы поступил на моем месте Клинт Иствуд?

Я поднялся на ноги и, одним махом опрокинув в глотку оставшуюся медовуху, громыхнул кружкой об стол. Повернулся к уставившимся на меня лесорубам. И негромко — но так, что все услышали — произнес:

— А выйду.

Глава 12

— И я выйду. — Веор усадил Зиму на стол и с грохотом поднялся со своего места. — Только у трусов и предателей нет чести.

— И я. — Славка незаметно подмигнул мне и тоже вскочил на ноги. — Друзей не бросаем!

Я даже немного удивился. Не то, чтобы предательство уже успело стать чем-то привычным, но все же приятно. Оба моих спутника — и заново обретенный Славка, и неведомо откуда взявшийся Веор — предпочли схлестнуться с целым отрядом высокоуровневых наемников и загреметь на «Окончательную», а не отсиживаться в корчме. Только много ли мне будет пользы от подобной верности, когда я снова потопаю через «Чистилище»?..

— И я выйду.

Из-за соседнего стола поднялся один из лесорубов. Кажется, из тех, кто до этого в целом помалкивал. Явно постарше остальных — лет пятидесяти с небольшим, но еще крепкий. Вряд ли от его топора будет так уж много пользы в драке с всадниками уровня тридцать плюс — но хоть что-то.

— А вы чего сидите? — Лесоруб развернулся к остальным. — Сами Зимушку едва не дочкой величали, а как беда пришла — так и рты позакрывали. Или думаете, ведуна прибьют, да и ускачут, поганые?

— Тебе почем знать? — буркнул один из скандалистов — тот самый, который предлагал мне выйти наружу. — Может, и ускачут. Чего с нас взять-то?

— Голову твою дурную. — Старый лесоруб опустил ладонь на лезвие топора за поясом. — Я, Савка, поболе твоего на свете живу, всякого повидал. Да только ни разу не видывал, чтобы тати поганые ушли, избу не подпалив. Как ведуна саблями развалят, так и за нас примутся. Всех поубивают за то только, что один мед в ним пили, никого не пожалеют, даже Зимушку — и ту не пощадят. К коню привяжут — да протащат по большаку, покуда все мясо с косточек не сойдет!

Уж не знаю, что сыграло большую роль — то ли красочное описание грядущих зверств, то ли сам по себе авторитет седобородого лесоруба — его товарищи один за другим поднимались с мест и брались за топоры. Сидеть остались только самые упрямые — человек пять, не больше.

— Вот это, отец, славно. — Веор радостно оскалился. — Одно плохо — мне нечем сражаться!

— Там возьми. — Славка кивнул в сторону стены. — И под твою руку найдется.

Действительно, на лавке у стены поблескивали сразу несколько бесхозных топоров. Веор засунул за пояс сразу четыре, но, похоже, остался недоволен.

— Маленькие они все какие-то. — Он с тоской огляделся по сторонам. — Как игрушки. Мне бы что потяжелее…

— А бери оглоблю, коли не шутишь, — усмехнулся старый лесоруб. — Сам я едва подниму, а тебе, никак, в самый раз будет.