Вакуум (СИ) - Македонов Дмитрий

Артём кивнул.

— Да, я знаю.

— Дед старался спрятать его от армии, а отец, наоборот, всячески его туда толкал. Но Антипов захотел быть журналистом.

— Чего он хочет добиться? Более приземлённо.

Сержант припомнил нашёптанные в его голову слова.

— Он хочет сенсацию. Славы. Доказать высоколобым родственникам, что он — не сами знаете, чем деланный, что он выбрал верный путь по жизни.

Капитан тихо рассмеялся.

— Мальчишка…

Тем временем Георгий и Агния начали разговор.

— Чего хотела?

— Тебе не кажется, что капитан уж слишком часто говорит с нашим новым коллегой? — спросила она шепотом.

Медик усмехнулся.

— Кажется, а что?

— Но это ведь странно? Рыков всего лишь военкор.

— Может, они того?..

Фролова скептически посмотрела на него.

— Ну ты и шутник, чтоб тебя. — она толкнула его в плечо.

Солдат рассмеялся.

— Да ну тебе! Забудь о подозрениях! Здесь все свои!

Наивный дорогой друг, промелькнула у неё мысль.

— Ладно… иди жри.

Он развернулся и направился к избе. Вдруг в этот же миг Агния почувствовала лёгкий зуд на шее. Ощущение, будто от аллергии. Почесала и полегчало. Агния развернулась к столбам деревьев и устремила взгляд в чащу.

— Что скажешь про учёных? — не прекращал расспросов капитан.

— А что именно вас интересует?

— Их взаимоотношения. Это может навредить общему делу. Ну, ты понимаешь.

Капитан, конечно же, замечал теплоту между учёными. В досье он прочёл об их научных достижениях, автобиографии, ими же и написанные и характеристики из Московского государственного университета, но не знал об их дружбе.

— Он любит её по уши. Как кролик по весне. А вот она… скажем так… Она интересная девушка.

— В каком плане?

— Ну… — Владимиру было неловко говорить о личной жизни других людей, но приказ нарушать не собирался. — У девушки есть молодой человек около четырёх лет, но ей он неинтересен. Уже неинтересен. Неинтересен ей и Демидов. Она хочет только знаний.

Артём поднял брови.

— Разжуй.

— Она пришла сюда только ради новых знаний. Она мечтает о них, мечтает поглощать их пока из ушей не польётся. Только это ей важно. А бедный парень думает, что она здесь только ради того, чтобы они спрятались от её парня. М-да…

После паузы, довольно-таки неловкой для сержанта, он спросил:

— На этом всё?

Артём встрепенулся.

— А, конечно. Можешь быть свободен, спасибо.

Теперь капитан знал чуть больше, чем имел право. Однако осознание своего бремени не давало ему поступать иначе: нужно быть в курсе каждого движения в отряде, каждой эмоции в сердцах подчинённых. Хорошо ли, что он роется в их белье? Нет. Но необходимо ли это? Сто процентов. Капитан повернул ко входу в избу.

Но не он успел дойти до двери домика, где стояли Гефест с Разумовским, как в ушах зазвенел голос Контура.

— Капитан, давай ко мне.

Обращение дошло только до него: отряд спокойно занимался своими делами. Майор стоял на пирсе, глядя на спокойное озеро. Артём взошел на пирс и аккуратно зашагал по сухим полуразвалившимся доскам к Контуру. Не успел капитан обратиться, как майор указал на воду.

— Приглядись.

Ничего. Только отражающееся от поверхности воды сиреневое небо. Хотя посреди озера Артём разглядел длинное мокрое бревно. Оно медленно плыло по воде к левому берегу.

— Бревно. Там, впереди, — он указал на него.

Контур внимательно посмотрел на капитана.

— Уверен?

— Нет. Уже нет.

Он чувствовал себя мальчиком перед мудрым учителем, ожидавшим злобной усмешки или упрёка. И то и другое Артём видел во взгляде майора, но командир ничего напрямую не говорил. Контур вытащил из подсумка магазин с красной лентой.

Разрывные, понял капитан.

Майор заменил обычный рожок на «красный», прицелился и сказал:

— Следи за ним.

Звук выстрела проглотил глушитель, но отряд всё равно услышал обрывистый щелчок. Пуля полетела к «бревну» и через секунду достигла его. Массивный кусок от «дерева» оторвался. Туша плавно скрылась под водой, оставив маленький круговорот. Артём раскрыл глаза.

— Теперь идея перебраться через озеро не кажется приятной?

Нельзя было не согласиться с майором. Нужно идти через сушу.

— Ладно… Готовить людей?

— Да, но никого не торопи, — Контур обернулся к берегу. — И прикажи, чтобы на пирс не выходили.

Капитан кивнул и вернулся к избушке. Люди обступили командира.

— Что было? — спросил Георгий.

— Новые вводные. Готовьте болотоступы. Придётся идти через топи.

Кто-то присвистнул, вроде это был Гефест.

— Ну, отставить ребячество! — смутился капитан. — Лучше начните приготовления…

Отдав приказ, он пошёл в дом перекусить.

Наконец учёные собрали последние образцы. Вода, кора и земля. Измерили содержание бактерий, радиации, кислорода и пришли к удивительным итогам. После разговора с капитаном Контур направился к ним, чтобы узнать о результатах, которые, как оказалось, мало его интриговали.

— Рассказывайте, — буркнул он им.

Демидов живо принялся за рассказ, пока Олеся распределяла оборудование по рюкзакам.

— Результаты удивляют! — в его глазах горел огонь первооткрывателя, он уже видел впереди свою «Америку». — В каждой из рассмотренных структур практически полностью отсутствовал кислород: в земле, коре и воде… но… несмотря на это, в них присутствует огромное количество знакомых нам микроорганизмов…

Контур откровенно забил на его слова и наблюдал за отрядом.

— Но эти организмы, бактерии, вирусы, даже насекомые, все он подвергнуты новому типу излучения: оно меняет их ДНК так стремительно, что буквально на глазах появляются те или иные аномальные структуры…

— Ладно, молодцы. — майор обернулся к горящим глазам Демидова. — Нобелевка в кармане. А теперь возьмите жопы в руки и собирайтесь… Скоро выходим.

Майор ушел, а Демидов, явно не ожидавший такого равнодушия, с обидой глядел ему вслед. Олеся в это время собрала приборы и положила мягкую руку на плечо коллеги.

— Расстроился?

— Тупой вояка… — он опустил голову.

— Не переживай, Антон. Мы ведь не ради него работаем.

— Знаю. Но зачем он спросил меня? — вопрос оказался риторическим. — Всё собрала?

— Да.

— Тогда собираемся. Я слышал, что нужно найти болотоступы.

Учёные присоединились к общим сборам. Солдаты уже одели чёрные болотоступы, похожие на короткие широкие лыжи. Георгий даже пошутил, но гораздо тише обычного. Его услышал только Гефест.

— Я как лыжник-короткоствол. — оружейник на это чуть улыбнулся, но настроение нисколько не поднялось. Увиденное за последние часы отложило свой отпечаток.

Собравшись, капитан доложил об этом Контуру, следившим за озером. Майор вернулся к солдатам.

— Пока будем идти, в болото можем вступить в любой момент, так что смотрите под ноги. Ясно?

Молчание.

— Хорошо. Следующая цель — нефтебаза. Из графика не выбиваемся, с чем вас и поздравляю. Вперёд!

Команда выстроилась в колонну и направилась обратно в глубь леса. Но в душе каждого из них появилось новое неприятное ощущение: уверенность в том, что кто-то или что-то преследует их.

И уверенность не беспочвенная.

XIII

Мягкая земля

Шли молча. Адреналин пропал, так что холод вновь обступил солдат. Мёртвый лес снова окрасился в серые тона: отряд переходил в область навечно застывшего осеннего утра. Впереди вновь оказался Контур и вдруг ощутил, как почва под его болотоступами просела.

— Переходим в болото. Идти будем долго. — сказал он в микрофон.

Солдаты направились дальше. Владимир ступил на мягкую землю топи и понял, что под ней — вода, уходящая на неведомые глубины. Тем не менее пихты плотными рядами стояли на островках по всему болоту. Как, пожалуй, страшно пойти в лес и не вернуться только потому, что нога ступила в «зыбучую» землю, которую от обычной не отличить.

Медленно перешагивая от одного куска мягкого ковра к другому, Владимир неосознанно ощутил зловещую долину, только не от вида человека, нет: от вида деревьев. Многие из пихт крюком изгибались у самых корней либо на самых макушках. Дважды сержант замечал верхушки деревьев, скрутившихся до тройных спиралей. Но чем дальше в лес, тем больше чудес. Ещё спустя полчаса Владимир встретил удивительные, висящие, как плети, ветки. Это заметил не только он.