"Фантастика 2025-32". Компиляция. Книги 1-36 (СИ) - Вязовский Алексей

— И где там бабки?

Хоть Береза был и технически продвинутый, и даже доктор наук, но на мои корявые объяснения только неопределенно хмыкнул.

— Зря отказываешься от осетинской темы, там можно удвоить капитал за месяц!

— А можно и голову сложить. Надоело, Боря, по стрелкам ездить. Максимум могу свести с Компасом — они уже весь север Подмосковья прикрутили и в столице у них полно точек. Раскрутитесь быстро.

— Буду весьма благодарен! — Абрамыч принялся жать руку.

В какой-то момент Руля подошел ко мне и спросил:

— Не пора ли салют, шеф?.

— А почему бы и нет? — согласился я.

Через полчаса на заднем дворе началось настоящее шоу: фейерверки взрывались в небе, окрашивая его в яркие цвета. Гости вышли на террасу, восхищаясь зрелищем. Лариса стояла рядом, держа меня за руку.

— Ну как, нравится? — спросил я ее, прямо кожей ощущая, что она совсем не на своем месте тут. Хищная пиранья, которая сделает из дома аквариум с такими же пираньями.

— Это сказка, Сережа, — ответила она. — Спасибо тебе.

Вечеринка продолжалась до утра. Гости разъехались только перед рассветом, оставив после себя горы пустых бутылок и море впечатлений. Я остался стоять на террасе, глядя на первые лучи солнца, освещающие мою новую виллу. Это был мой дом, мой мир. Но я знал, что этот мир просуществует очень недолго. Я будто жил в долг у Вселенной.

Гигантский дом, отгроханный бывшим босяком только для того, чтобы потешить свои понты, совсем скоро начал напрягать меня холодной, неуютной пустотой. Я ведь строил его вместе с Ленкой и для Ленки. Как ни крути, а дочь — единственное, что у меня осталось в этой жизни. Убери ее, и я снова одинок в этом мире, как раньше. А я не хочу. Для чего мне деньги? Дешевых блядей в шампанском купать? Или для того, чтобы дорогих выгуливать в Париже и Милане? А в гробу карманов нет…

В общем, я плюнул и поставил наблюдение у квартиры Лужиных, чтобы узнать, когда мою дочь вывозят гулять. Это оказалось несложно. Лена — мать ответственная, и коляску вывозила на улицу дважды в день, примерно в одно и то же время. До чего же она хороша все-таки! Ни капли косметики, а словно светится изнутри. Плащ из тонкой замши перетягивает осиную талию, подчеркивая и без того безупречный силуэт. В Москве наступила осень, пошли дожди…

— Привет, — сказал я, как бы невзначай пристраиваясь рядом. — Как Маша?

— Хорошо, — ровным голосом ответила Ленка. — Показываю ей папу по телевизору. Она уже начинает тебя узнавать. Радуюсь, что уроки Софии Леонардовны не прошли зря. Наш папа все меньше и меньше напоминает уголовника и бандита.

— Зачем ты так, Лен! — укоризненно посмотрел я на нее. — Ты же знала, кто я. Всегда знала, с первого дня. Да, я бандит, но ведь именно поэтому жив твой отец. Поэтому он сейчас в полном шоколаде. Это же я позволил ему получить долю в его же институте. Его бы в лучшем случае выперли, в худшем — застрелили. Ты знала, как мне достаются деньги, и ты сейчас живешь на них. Не думай, я тебя не попрекаю. Но тебе не кажется, что я говорю логичные вещи? Ты хочешь жить в своем выдуманном мире, где розовые пони какают радугой, но не отказываешься от благ мира реального. Пора взрослеть, Лен.

— Зачем я тебе? — остановилась она вдруг и уставилась сердитым взглядом. — Тебе других баб мало? Или думаешь, я не знаю про Хакамун? Да про вас в глянцевых журналах пишут! С фотографиями!

— Да это просто пиар! — повысил голос я — Она мой зам в Думе.

— Конечно! Все у тебя замы и все у тебя секретарши… Почему не хочешь оставить нас в покое⁈

В глазах Лены появились слезы.

— У меня дочь растет, глупая! Поехали, я тебе ее спальню покажу. Ты просто упадешь — там в потолке зеркало вделано, представляешь⁈ Дом достроили. Это же был наш дом, Лен!

— Но потом мы вернемся! — внезапно сказала она.

— Как захочешь! — поднял я перед собой ладони, принимая условия.

Когда люди спят, они не притворяются. Это одна из немногих истин, в которой я уверен абсолютно. Во сне люди именно такие, какие они есть на самом деле. С их лиц сходит та маска лицемерия, которую они вынуждены носить весь день. Они не улыбаются людям, которых ненавидят. Они не смеются над тупыми шутками начальства и не пьют с теми, кому готовы плюнуть в лицо. А во сне они настоящие. Вот и Ленка была настоящей. Она и во сне прекрасна, налившись за время разлуки женской красотой. Не дошли мы с ней до детской, если честно, а набросились друг на друга чуть ли не в коридоре, пока Колян гулял со спящей Машей по дорожкам. Она не поехала домой и осталась здесь, почему-то полюбив этот дом сразу и безоговорочно. Тут было пестровато, на ее взгляд, слишком много позолоты и мрамора. Но ведь мы это придумали вместе, а потому она приняла этот глупый кич как неизбежность. В общем, я отправил Рулю за ее вещами, и он был так убедителен, что ненаглядная теща упаковала все в лучшем виде. Икнула только, посмотрев в глаза моему охраннику, и все выдала без промедления. Я теперь всегда буду его к ней посылать. Кажется, они нашли общий язык.

— Сереж, ну ты чего? — не открывая глаз, улыбнулась Лена. — Я так хорошо спала.

— Не открывай глаз! — ответил я. — Скажу, когда можно.

Черта с два она послушалась и вскочила на кровати, ошалевшим взглядом рассматривая левую руку, на которой сияло кольцо.

— Это что такое? — только и сказала она.

— Бриллиант, — развел руками я. — Три карата, чистота и цвет — две единички. Из Милана привезли.

— Не поняла, — Лена окончательно проснулась. — Ты мне что, Хлыстов, предложение делаешь?

— Ну, вроде того, — честно ответил я. — Я не знаю как надо, решил так. Ты довольна?

— Ну… не знаю… — Ленка выглядела как кошка, объевшаяся сметаны. Она и так и так крутила ладонью, на которой сиял камень диаметром без малого в сантиметр. — Надо подумать… Я еще слишком молода для серьезных отношений…

— Тогда снимай кольцо, — притворно вздохнул я.

— Хрен тебе, Хлыстов! — показала она мне фигу. — Как у вас там говорят? За базар надо отвечать. Ой, а Маша где?

— Да спит, — показал я на кроватку рядом. — Сам уложил. Она спокойная.

— Сейчас да, — Ленка снова упала на подушку и продолжила разглядывать кольцо. Первые четыре месяца просто ад был. Я так измучилась с ней. Убить тебя хотела.

— Я тебе все равно не помощник в этом, — развел я руками. — Пошли позавтракаем.

— Ой, я же не готовила ничего, — растерялась Лена и покраснела. — Мы же с тобой всю ночь… Как два кролика… У меня же сколько времени не было ничего.

Еды у меня полный холодильник. Я и сам понятия не имел, что там лежит. И поэтому когда Лена соорудила яичницу с беконом и кофе, я выделываться не стал и сел за стол. Что-то незримое вернулось в мою жизнь. То, что делало ее нужной. Я ведь знаю точно, что никакие толпы баб не заменят возможности потрепать по заднице любимую женщину, которая крутится у плиты, и которой сейчас точно не до тебя. Есть что-то сакральное в этом обязательном для каждого мужика ритуале.

— Папа!

Машка зашла на кухню, потирая глаза, и теперь требовательно показывала на меня пальцем.

— Она что, говорить умеет? — растерялся я. — И ходит уже?

— Прикинь! — Ленка повернулась ко мне, приняв форму сахарницы. — Ей второй год, вообще-то, пошел. Забыл?

Ну вот забыл, бывает. Я и дни рождения с восьмым марта могу легко пропустить. Единственный праздник, который не забудешь — Новый год. Тем и ценен.

— Иди ко мне! — протянул я руки к дочери, но чуда не случилось. Она залезла на колени к матери и теперь смотрела на меня изучающим взглядом, глубокомысленно посасывая палец.

— Поел? — уточнила Лена. — Давай, я посуду помою.

— Посудомойка есть, — показал я на один из шкафов. — Не спрашивай, как всем этим пользоваться, я понятия не имею. Это теперь твоя епархия. Я просто все это оплатил. Я даже не знаю, что это за штуковина стоит, — ткнул я пальцем в непонятный кухонный прибор, который мне привезли по списку.