— Анни? — встревожилась я. И когда дочь взглянула на меня огромными, ясными глазами, в которых плескался страх, спросила, — ты что-то видишь?
— Уже нет, — она выдохнула испуганно, — белые пятна слишком сильно мешают. Просто, — она запнулась, — я увидела, что мой сын, мой Артор может пострадать от нее. Очень скоро… Я ничего толком не вижу, — всхлипнула она, — проклятая магия! Мама, ты должна ей помешать! Я не знаю, что она хочет, но это что-то ужасное!
— Убить⁈ — нашла в себе силы произнести я.
— Нет, — мотнула головой Анни и снова напряженно вгляделась в то, что было видно ей одной, — прошептала. — Она хочет забрать их. Увезти. Обречь на участь, которая хуже смерти… Не знаю что это, но, мама, ты должна остановить ее. Слышишь⁈
— Конечно, — кивнула я. И осторожно потянула руку, — если ты отпустишь меня, я займусь этим прямо сейчас.
— Д-да, — моя дочь усилием воли разжала ладони, которые обхватывали мое запястье. А я с трудом сдержалась, чтобы не зашипеть от боли. На коже были видны темные пятна синяков, вероятно Анни сжимала руку изо всех сил, но я сама была так встревожена, что не замечала боли. — Скажи, пожалуйста, Катриле. Пусть побудет со мной вместо тебя.
Я отмахнулась от Южина, который кинулся ко мне, чтобы вылечить повреждения. Сейчас это было не важно. Сейчас важнее было выяснить, что скрывает Илайя. И что именно она задумала. И зачем ей наши дети.
Я вышла из комнаты. Катрила вскинула на меня встревоженный взгляд, в котором читалось ожидание. Но я мотнула головой, давая понять, что еще ничего не закончилось.
— Она зовет тебя, — кивнула я в сторону двери, из которой только что вышла. — А где Олис и Делик?
— Они с Тати, — отозвалась Катрила, шагнувшая в спальню Анни, — она пока спит, но скоро проснется. Я должна буду отлучиться, чтобы покормить малышку.
Я кивнула. А когда дверь за Катрилой закрылась, позвала:
— Хурра, выходи! Я знаю, что ты здесь. Мне нужна твоя помощь.
— Да, мам, — из ниоткуда появилась довольная Хурра. — Что нужно сделать?
— Хурра, — я присела на корточки и взглянула в глаза своей дочери, — ты должна позвать ко мне Илайю. А пока мы с ней будем разговаривать, ты очень незаметно, как умеешь только ты, проберешься в ее комнату и очень аккуратно, чтобы она ничего не заметила, пороешься в ее вещах. Поняла?
Хурра смотрела на меня огромными, круглыми глазами, в которых плескалось недоумение:
— Мам, но так же нельзя. Ты сама говорила!
— Нельзя, — кивнула я. — Ты права. И я говорила тебе, что это очень плохо. Но ты будущая королева. А королевы иногда вынуждены поступать очень плохо, чтобы защитить своих людей. И сейчас как раз такой случай.
Хурра задумалась только на один миг, а потом кивнула:
— Хорошо, мам. Я поняла. Я все сделаю. А что искать-то?
— Не знаю, — нахмурилась я. — То, что покажется тебе странным.
— Ага, — засияла дочь и тут же, прямо из моих рук исчезла, оставив вместо себя пустоту, которая прошептала голосом моей дочери, — если Илайя что-то прячет, я обязательно это найду!
— Только будь осторожнее! Хурра!
— Ага, — в этот раз голос прозвучал у дверей. — Я знаю, мам. Не бойся.
Я тяжело вздохнула. И подумала, а не зря ли я втянула Хурру во все это? Но тут же ответила, что она единственная, кто может посмотреть, что прячет Илайя в своей комнате. Выступить открыто против амазонки, которая с легкостью побеждает мужчин? Что ж, если мне придется это сделать, я ни на секунду не буду сомневаться.
Я должна защитить детей своих детей любой ценой. Я встала. Выпрямилась, гордо расправив плечи. Если понадобится, осторожно улыбнулась, я лично прикончу опасную амазонку. Благо для этого у меня есть одно средство, которое я уже однажды использовала, чтобы избавиться от того, кто был сильнее меня, — яд Морозко, который убивает за считанные мгновения.
Глава 2
Я должна защитить детей своих детей любой ценой. Я встала. Выпрямилась, гордо расправив плечи. Если понадобится, осторожно улыбнулась, я лично прикончу опасную амазонку. Благо для этого у меня есть одно средство, которое я уже однажды использовала, чтобы избавиться от того, кто был сильнее меня, — яд Морозко, который убивает за считанные мгновения.
Илайя вошла в Зал советов, который играл роль моего кабинета, с легкой улыбкой на губах. Весь ее вид излучал спокойствие и уверенность… Я даже на мгновение засомневалась, что подозрения Анни имели под собой какую-либо почву. Возможно она просто переволновалась и была слегка не в себе, и ее слова были продиктованы не тем, что она видела в будущем, а просто страхом молодой матери? Мне во время родов тоже многое казалось совершенно другим. Я же помню, как мне казалось, будто я никому не нужна и все люди вокруг только притворяются добрыми ко мне, а на самом деле ненавидят…
— Вызывали? — усмехнулась Илайя.
По обыкновению она вошла ко мне без стука и, увидев, что я одна, обратилась не по титулу. В Королевстве Кларин было не принято стучать, входя даже в личные покои королевы, и Илайя в самые первые дни заявила, что не собирается оказывать чужой королеве больше уважения, чем своей. А мой титул она и вовсе использовала только на людях. Я пыталась объяснить, что, говоря словами из другого мира, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, но Илайя кивала, соглашаясь с моей правотой, а потом снова поступала по-своему.
— Илайя, — нахмурилась я, делая замечание, — в Грилории, а значит и у нас в Южной Грилории тоже, принято стучать перед тем, как войти в кабинет. И вы должны обращаться ко мне «ваше величество» даже тогда, когда рядом никого нет.
Обычно Илайя отмалчивалась, безмолвно соглашаясь с тем, что я говорю, но сегодня совершенно неожиданно она рассмеялась мне прямо в лицо. Я помертвела. Это было неожиданно и очень грубо. Но главное было не в этом. Главное было в том, что этот смех, то, как она запрокинула голову, как она смотрела, с презрительным прищуром, было таким знакомым, что я растерялась.
Кто? Кто она такая? Я определенно очень хорошо знала человека, который смеялся точно так же.
Разум судорожно пытался вычислить ту, которая скрывалась под именем Илайи… Мысли метались из одного края памяти, к другому. От Нижнего города до Ургорода. От задворок и переулков с их неизменными «шмарами» до королевского замка с разодетой в пух прах аристократией. Но я никак не могла определить кто же на самом деле стоял сейчас передо мной.
Иногда мне казалось, что я почти нащупала истину. Но каждый раз она ускользала от меня, как неуловимая серебряная рыбка в королевском пруду…
— Кто ты? — не выдержала я.
Илайя усмехнулась, опять знакомо дернув бровью.
— Неужели ты до сих пор не догадалась⁈ — фыркнула она, вслед за мной переходя на «ты». — Я была лучшего мнения о твоих умственных способностях. Не понимаю, как тебе, вообще, удалось сделать то, что ты сделала, и сеть на трон, если ты такая тупая?
Я прикрыла глаза без сил опускаясь на стул, с которого встала, когда Илайя вошла…
— Лирия, — выдохнула я. Голова закружилась в горле встал ком, а во рту появился противный привкус, — дочь Грегорика…
— Теперь меня зовут Илайя, — жестко перебила меня та, которую я семь лет назад, в ночь нападения на королевский замок, спасла от смерти, отправив в Королество Кларин. — Но ты права, мой отец король Грилории его величество Грегорик Седьмой, которого ты убила, чтобы самой сесть на трон. И я рада, что ты меня, наконец-то вспомнила. — усмешка на ее губах стала злой. — Значит теперь ты сможешь выслушать все, что я хочу сказать.
— Твой отец убил моего отца, — пробормотала я, пытаясь заставить голову работать. Мне надо было срочно проанализировать то, что я узнала, и решить что делать. Но шок был слишком силен. Я никак не могла прийти в себя.
— Именно поэтому ты еще жива, — кивнула Илайя… Лирия…
Она бесцеремонно отодвинула стул и села прямо напротив меня. И заговорила:
— Ты хотя бы на миг задумалась, каково нам было⁈ Мы с братьями спокойно легли спать в своих комнатах в королевском замке, а открыли глаза посреди леса, в руках незнакомых, страшных мужчин, которые волокли нас, повесив на плечи, как мешки с мукой. — Она резко дернула уголком губы. А в ее глазах мелькнула боль. Как отсвет того страха, о котором она говорила.
