— Макс… — в глазах Игора застыл немой вопрос, но озвучивать его вслух он не решился.
— Господа! — громогласно произнёс я. — Надеюсь, все собравшиеся пришли сюда, чтобы отстаивать интересы Империи? А раз так, предлагаю выделить от каждой группы по одному делегату и проводить императрицу на заседание!
— Я за! — тут же отреагировал Новиков. — Ваше Высочество, для меня будет честью стать Вашим провожатым!
Всем без исключения было очевидно, что императрица в провожатых не нуждается, но мы все были вынуждены играть в эту игру. Кто-то для того, чтобы сохранить лицо. Кто-то всеми силами пытался сохранить за собой какую-никакую легитимность.
На это я и делал свой расчёт — никто не рискнёт в открытую выступить против императрицы.
— Род Ломовых — за! — послышался низкий голос старшего сына Ломовых. — Ваше Высочество, для меня будет честью стать Вашим провожатым!
— Императрица ли это? — Рыжов то ли не рискнул выйти из строя, то ли таким образом продемонстрировал свою позицию. — Или очередная уловка мятежников?
— А вы подойдите ко мне, барон, — в голосе императрицы сверкнула сталь. — Раз не можете меня признать!
— Я признаю́ только канцлера! — брякнул Рыжов. — Это может быть иллюзия!
Я мог многое сказать Рыжову, особенно насчёт мятежников, но императрица справилась и без меня
— Вот как? — усмехнулась женщина. — Посмотрим, осмелитесь ли вы поднять руку на… иллюзию!
В руках императрицы появилась корона, и она величественно надела её на голову.
В тот же миг по округе прокатилась волна света, и одарённые, один за другим начали опускать на колено.
— Младшая диадема! — ахнул Новиков, и его слова волной разошлись по дворцовой площади.
Одарённые с восторгом смотрели на устроенную Её Величеством демонстрацию, и даже войска Рыжова нет-нет, да и бросали на своего командира немые взгляды.
— Или вы, барон, — голос императрицы звенел, словно натянутая струна. — Всё ещё считаете, что я — иллюзия?
— У меня приказ, — выдавил из себя Рыжов.
— Приказ — не пускать императрицу в Сенат? — нахмурилась Её Величество.
— Приказ: никого не пускать.
— Так подите и позовите канцлера сюда!
— Нельзя, — Рыжов упрямо продолжал гнуть свою линию. — Приказ.
Так могло продолжаться вечно, поэтому я прикоснулся к переговорному амулету и, дождавшись короткого «Слушаю!», негромко произнёс:
— Алексей Семёнович, мы у дворца, Рыжов не пускает императрицу. Прикажете снести мятежников?
— И не вздумай! — бросил Шуйский. — Недавняя вспышка света — это императрица, да?
— Так точно!
— Будь готов, — предупредил глава СИБ. — Сейчас всё решится.
— Что всё? — проворчал я, но Шуйский мне не ответил.
Вместо этого окна на третьем этаже распахнулись, и послышался громогласный голос главы СИБ.
— Скажите, канцлер, почему ваши люди отказываются пускать в Сенат императрицу? Или барон Рыжов… на стороне мятежников?
Шуйский ещё только начал говорить, а картинка у меня в голове уже сложилась.
Вот зачем нужно было вести императрицу к Сенату! И вот зачем нужен был этот конфликт с фанатичным Рыжовым! Сейчас и вправду всё решится.
И только от реакции канцлера зависит, как именно…
— Яковлев, готовимся к бою! — бросил я капитану. — Иго́р, будь готов!
Хотелось, конечно, надеяться на лучшее, но весь мой опыт подсказывал, что сейчас случится кровавая потасовка в формате все против всех.
Когда в проёме одного из центральных окон показался канцлер, я был готов к бою, вот только… канцлер, не обращая внимания на собравшиеся перед дворцом полки, посмотрел сначала налево, затем на реку и только после этого открыл рот.
— Барон Рыжов! Вы что себе позволяете! Немедленно проводить императрицу на заседание Сената!
Это было настолько удивительно, что я на мгновение растерялся.
На секунду мелькнула было мысль отправить вместо себя Яковлева, но я тут же отогнал её прочь.
Очевидно, что канцлер решил потянуть время — слева должны подойти раскаченные провокаторами дворяне. А с воды — корабли англичан.
Корректировка планов? Возможно…
Неудачная засада? Навряд ли…
И только когда я посмотрел на императрицу, до меня дошло — ловушка не у стен дворца, а внутри!
Зачем довольствоваться малым, если можно уничтожить… сразу весь Сенат?
Глава 20
— Алексей Семёнович! — я не заметил, как стиснул переговорный амулет в кулаке. — Ловушка будет во дворце!
— Всё под контролем, Макс, — Шуйский отозвался почти сразу. — На тебе англичане.
— А молодёжь?
— Ты и про них знаешь? — удивился Шуйский. — Это… подстраховка.
Ага, зато теперь понятно, кто стал инициатором этого шествия… Эх, всё-таки политика — не моё. Я бы не смог взять и столкнуть лбами армейцев и молодых дворян…
— Займись англичанами, Макс, — ожил амулет. — А с Сенатом я сам разберусь.
— Не успеваю, Алексей Семёнович, — буркнул я. — Распорядитесь разжечь камин в каком-нибудь из залов. Передам вам в руки императрицу и займусь англичанами.
— Будет тебе камин, — недовольно отозвался Шуйский. — Только поспеши! Нельзя дать англичанам подойти к дворцу.
Это было очевидно, и я, оставив последние слова князя без ответа, сделал вид, что поправляю амулет.
Вся наша беседа уложилась в несколько секунд, и я очень надеялся, что никто из присутствующих не заметил моей… консультации с Шуйским.
К счастью, после слов канцлера, всем резко стало не до меня. Рыжов растерянно смотрел на императрицу, а лейб-гвардия недоумённо переговаривалась.
До многих дошло, что их используют в качестве пешек, но как быть дальше, было непонятно.
А вот я, в отличие от остальных, не только точно знал, что делать, но ещё и понимал — времени осталось всего-ничего.
Поэтому не оставалось ничего другого, как взять всё в свои руки.
— Господа! — я бережно потянул императрицу за собой, и та, тут же поняв, что я от неё хочу, зашагала ко входу во дворец. — Проводим императрицу!
— Несомненно! — первым отреагировал старший сын Ломова и, оставив свои войска, пошёл нам навстречу.
— Всенепременно! — а это уже очнулся Иго́р, пристраиваясь к нам сбоку.
— Да… действительно… — выдавил из себя барон Рыжов и ткнул в первого попавшегося, как мне показалось, гвардейца. — Проводи до зала совещаний.
Ну а сам Рыжов сделал морду кирпичом и замер на месте, всем своим видом давая понять, что он лишь беспрекословно выполняет приказы канцлера.
— Ваше Величество… — я вежливо показал императрице, чтобы она вышла немного вперёд, — барон… — Ломову незаметно кивнул перед собой и налево.
К счастью, Ломов с полуслова понял меня и встал таким образом, чтобы быть слева и впереди от императрицы. Я шёл, наоборот, позади Её Величества, ну а Иго́р пристроился справа.
По итогу, у нас получилась незаконченная коробочка, в центре которой шла императрица.
Ломову его место во главе процессии понравилось, и он мне едва заметно кивнул, ну а Иго́р без вопросов занял место справа и сзади — мне даже показалось, что он выдохнул с облегчением.
Так мы и подошли к входу во дворец, около которого нас дожидался гвардеец Рыжова, и ему не оставалось ничего другого, как замкнуть коробочку, заняв место правее и впереди императрицы.
Таким образом вели Её Величество вроде как род Ломова и представитель канцлера, но самая выгодная позиция была у нас с Иго́ром.
Я до последнего думал, что гвардеец Рыжова выкинет какой-нибудь фокус, но нет. Мы спокойно зашли во дворец и свернули к огромной мраморной лестнице, ведущей наверх.
— Макс… — практически беззвучно произнёс Иго́р, стоило нам оказаться на ступеньках. — Важный вопрос…
— Слушаю, — одними губами ответил я, не переставая следить за окружающей обстановкой.
— За канцлером стоят несколько великих родов…
Было чертовски сложно читать по губам, но слишком уж щепетильную тему поднял Новиков, чтобы даже одно слово достигло ушей императрицы.
