В моём случае они сыграли злую шутку. Охватить всё и сразу попросту невозможно. К тому же хизмеи тоже действовали грамотно, вбивая в головы людей религиозные догматы. Чем ближе мы подходили к их вотчине, тем сильнее чувствовали сопротивление. Однако к тому моменту многие князья уже смотрели на ситуацию, опираясь на инстинкт самосохранения. Ну нет смысла оказывать сопротивление, когда заведомо известен негативный результат. Не получится с армией в две тысячи человек биться с войском в двадцать тысяч. Нет, подраться, конечно, можно, победить — вряд ли. В таких ситуациях начинаются торги.
И да, нашлись и те самые, отбитые фанаты, которые слепо, не побоюсь этого слова «свято», верили во всю пургу, что вдувалась в их уши хизмеями. Антонио вновь не стал изобретать велосипед и, нацепив на лицо маску библейского Моисея, повёл за собой обездоленных. Последние, естественно, терпели невзгоды исключительно по моей вине. Ведь я всенепременно тиран, который боится впустить Инай в свою душу.
Сейчас вся эта братия собралась в Москве, которую взяли в плотное кольцо объединённые войска под моим командованием. И даже несмотря на огромное количество бойцов, подход к городу с нескольких сторон, взять эту крепость было очень непросто. Во-первых, даже в прошлой жизни сорок тысяч человек могли бы без следа затеряться на просторах мегаполиса. Во-вторых, за десять лет, совместными человеческими усилиями хизмеи превратили и без того запутанные улицы в непроходимый лабиринт. Ну и в завершение, как вишенка на торте — Кремль. В таких условиях, оборону можно держать годами.
Я не спал уже двое суток. Все попытки разведать лабиринт и составить хоть какое подобие карты, терпели крах. Малые отряды вырезали в течение часа, а бросать все силы в неизвестность — вариант ещё хуже. Заливать руины артиллерийским огнём тоже бессмысленно, ведь под бывшей столицей расположилось идеальное бомбоубежище. Да, его можно было использовать в своих интересах и обойти лабиринт, что образовался на поверхности. Вот только и здесь не всё просто.
Метро оборудовано кучей всевозможных переборок, как между станциями, так и на перегонах. Достаточно засесть за «гермачом» с пулемётом и даже тридцать тысяч бойцов никогда не доберутся до укрепления в узком, прямом тоннеле. К тому же, грамотно используя систему гермозатворов, метрополитен легко превращается в живой лабиринт, способный менять количество проходов и их направления. В общем, лезть под землю даже более опасно, чем передвигаться по поверхности.
И эту задачу, предстояло как-то решить.
— Нет, Глеб! Что угодно, только не это! — в очередной раз отмёл моё предложение Толя.
— Но других вариантов у нас попросту нет. Или ты предлагаешь сидеть здесь годами? Ты знаешь, на сколько хватит их запасов? Год, два, может, пять?
— Всё равно, твой вариант — не выход. Это оружие запретили не просто так.
— Да твою мать, Толя! Ты сам лично использовал его против монголов!
— Это другое! Тогда мы защищались.
— А сейчас, что мы, по-твоему, делаем?
— Я одного понять не могу, ты меня хочешь уговорить или себя? Давно тебе стало не насрать на моё мнение?
— Не понимаю, о чём ты?
— Всё ты понимаешь. Боишься, что больше не сможешь спать после такого? Но я не твоя совесть, Глеб, не нужно перекладывать на мою голову такие решения. К тому же я никогда с тобой здесь не соглашусь. Нельзя травить людей, как тараканов. Там дети, женщины, старики и они не виноваты в грехах хозяев. А если там твой сын? Ты сможешь жить с тем, что он погибнет от твоих рук?
— Спасибо, — буркнул я.
— Обращайся.
— Я так и не услышал от тебя другого решения.
— Глеб, мы все над ним работаем, но нам нужно время.
— Вести от шпионов есть?
— Пока нет. Но я думаю, ещё слишком рано.
— А если их уже вычислили?
— Сомневаюсь. Баталин правильных парней воспитал, один Леший чего стоит. Да и Филин дилетантов не держит. Я тебя прошу, Глеб, просто подожди — и всё решится.
— Как было хорошо, если бы все проблемы в жизни решались ожиданием, — ухмыльнулся я, — но увы, чаще всего приходится ломать лбом бетонные стены, чтобы на выходе получить крохотный результат.
— Крохотный? Не гневи бога, дружище, ты практически Император.
— Ага, жаль, что почти — не считается.
— Не мне тебя учить, что в подобных вопросах спешить тоже не стоит.
— Да понял я тебя, хватит повторять одно и то же. У вас максимум месяц, чтобы решить задачу.
— А ты куда? — удивлённо уставился на меня генерал.
— Возможно, тебе это покажется странным, но хоть иногда мне всё же нужно спать.
— Ужас, эдак ты скоро на человека станешь походить.
— Очень смешно, сейчас прям животик надорву. Работайте, Толя, время пошло. Если к концу срока я не получу ответ, будем приводить в действие мой план. Нравится тебе это или нет.
— Знаешь, иногда я радуюсь тому, что люди успели разобрать атомное оружие на составляющие, а технологию их изготовления хизмеи, похоронили в первую очередь.
— Вот здесь я с тобой полностью согласен. Жаль, не уверен, что всё обстоит именно так.
— Нет, я тоже считаю, что где-то что-то всё равно осталось, но надеюсь, его никогда не найдут.
— Всё, отвали, — отмахнулся я, — иначе мы никогда не остановимся, а я спать хочу, как собака.
* * *
Потянулись долгие дни ожидания, хотя скучать не особо получалось. Держать осаду не менее сложно, чем в ней находиться. Особенно, когда речь идёт о масштабах мегаполиса, с кучей тайных троп и лазеек. Как ни крути, а герметично всё перекрыть не получится, к тому же для этого необходимо идеально ориентироваться на местности. Естественно, что местные делали это играючи, в отличие от нас.
Проверка друг друга на прочность не прекращалась, но самое веселье всегда наступало с приходом ночи. То патрульный отряд пропадёт, то лазутчик с ядом возле общего котла обнаружится. Впрочем, везло не только врагу. Обмен любезностями происходил примерно на равных. Иногда нам удавалось поймать не особо расторопного шпиона, а уж развязать ему язык — дело техники. Это только в кино люди геройски терпят пытки, на деле же всё выглядит несколько иначе. Нет, подобные экземпляры иногда встречаются, но то такая редкость… По крайней мере, на моей памяти, вопрос всегда стоял: «Кто дольше продержится?», а вот насчёт заговорит или нет — не возник ни разу.
Но даже получив достоверные сведения о различных лазейках, о полномасштабном вторжении через них не могло быть и речи. А малые отряды всё так же продолжали планомерно исчезать. Радовало, что из лазутчиков хизмеев от нас пока тоже никто не вернулся. Так мы и продолжали перебрасываться любезностями. А идеального решения всё ещё не было.
Теперь покоя лишился Толя. И надо отдать ему должное, он очень тщательно изучал каждое предложение, даже если оно казалось полным бредом. К окончанию второй недели генерал сильно осунулся, килограммов десять с него слетело точно. Лицо заострилось, глаза впали, о постоянной нервозности вообще молчу. Крики на подчинённых стали обыденностью, хотя прежде он позволял себе такое очень редко.
Я не лез. Хотя доклады выслушивал регулярно. Некоторые мысли мне тоже казались здравыми, но на поверку всё обращалось крахом. А затем приехала Кристина…
В принципе, ничего не изменилось. Я всё так же старался избегать её компании, вот только это было непросто. Нет, она не навязывалась, отнюдь, словно понимала мои чувства и всегда старалась держать дистанцию. Просто делала всё, чтобы я каждый раз натыкался на неё взглядом и желательно в наиболее пикантный момент. То пообщаться пригласит и в этот момент её вдруг приспичит переодеться. Вроде и ширмой прикрыта, но зеркало обязательно будет стоять напротив глаз. И ведь красивая чертовка, а я, как назло, уже несколько месяцев без женского внимания.
Разговоры с её стороны часто касаются Вики. Ненавязчивые вопросы о её делах, словно я должен следить… Хотя нет смысла оправдываться, ведь я это действительно делаю. Не лично, естественно, но доклады получаю регулярно.
