"Фантастика 2025-24". Компиляция. Книги 1-28 (СИ) - Мухин Владимир

Что ж, все понятно. Примерно так себе это и представлял. Ладно, даю недоумкам немного времени. А когда они утихают, приступаю к активным действиям.

Глава 10

Можно подумать, что я создам мощнейший темный заряд и взорву его среди одноклассников, чтоб стены храма знаний получили роспись из их грязной крови. Но нет, я прекрасно отдаю себе отчёт. Хотя делать это довольно сложно.

Под град воплей и насмешек вальяжно иду к первой парте. Беру чей-то пенал с письменным принадлежностями и начинаю трясти им, как маракасом. Получается весьма громко, противно и, чего уж там говорить, неожиданно.

Все вздрагивают и замолкают, не ожидая такой реакции. Я демонстративно кашляю и беру слово, начиная говорить речь, будто на высокой трибуне.

— Уважаемые малолетние дауны, дебилы и недоумки! — громко провозглашаю всем.

— Эээ, Волков, ты охренел??? — орет дамочка, которую только что жёстко лапали.

— А, извините. Еще даунихи, дебилихи, ну и сами дальше феменитивы подставьте, — продолжаю как ни в чем не бывало. — Так вот, вы привыкли, что я много лет вел себя слишком тихо, не понимал шуток и был достаточно слабым, не так ли?

— Да ты вообще полный лох! Аха-ха! — доносится с задней парты.

— Вот! Именно, верное слово. Но только БЫЛ лохом. В смысле до этого дня, — продолжаю свое вещание.

— А теперь-то чего? — осторожно спрашивает жирная девка, что-то тихонько жуя.

— Теперь? Ммм, хороший вопрос. Теперь я решил изменить свое поведение и занять иную нишу в вашем почтеннейшем коллективе.

На меня уставились больше десятка вопросительных взглядов. Школьники обалдели и замерли в ступоре от такого странного заявления. Я выдержал театральную паузу, после чего произнес:

— Вас терзают вопросы, не так ли? Но ответы довольно просты. Теперь я буду императором класса. Главным выскочкой, заводилой, альфачом или как тут принято говорить. Вы будете меня слушать, идти за советом, улыбаться при встрече, отвешивать комплименты. Ах да, но нянчиться с вами не собираюсь. То есть вы будете жить своей жизнью, как и всегда. Но если я скажу что-то сделать или напротив не делать, то вы тут же броситесь исполнять. Вот и все. Звучит, наверное, странно? Но словами это не объяснить. Давайте просто перейдем к делу. Вы начнете мне подчиняться, а я буду вами повелевать. И дня за три думаю все станет…

Не успеваю закончить, как аудитория взрывается громким смехом. Таким, что кажется стены сейчас разойдутся, и потолок долбанется на наши головы. В мой адрес летят, издевки, насмешки и оскорбления.

— Аха-ха, не могу! Волкова реально накрыло, вот шизик! — верещит кто-то.

— Слышь, чертило! За такой базар и огрести можно!!!

— Тебе не жить, короче… вот индеец, я не могу.

Рассматриваю стаю приматов, не зная с чего начать. Вдруг среди множества голосов слышится самый противный, гнусавый девичий голос.

— Эй, дебил недоделанный! Пенал мой отдал, пока голову тебе не сломала! — орет очкастая девушка с первой парты.

Она вся худая, плоская, сутулая и похожа на чертову жабу. Фу, меня аж слегка передергивает. Но пенал, действительно, вернуть надо. Не присваивать же чужое добро, в самом деле?

— Да, конечно, прости. Вот, возьми пожалуйста. Отдаю, — мямлю голосом прежнего Димы.

Сам замахиваюсь как следует и бросаю вещицу в школьницу. Попадаю ей прямо в рожу и разбиваю одно стекло на очках.

Та громко визжит, теряя очки, хватается за глаз и подрывается с места. После чего, пулей покидает класс в диком ужасе.

— Не печалься о глазах дорогая! У тебя их все равно два! — успевая бросить ей в след.

Класс погружается в гробовую тишину. Веселые насмешки окончательно переходят в угрозы. На меня надвигается троица агрессивных ублюдков. Причем один из них — девушка, подруга очкастой жабы.

Ну что ж, пожалуй, следует приступить. Смыкаю пальцы обеих руку, тянусь, делая «Хрусть» суставами, зеваю, слегка разминаю шею. И… понеслась!

Теперь представьте, что за кадром играет что-то медленное, неторопливое, романтичное. Что-то вроде Эдит Пиаф — Рья-до-рья. Некий городской шансон, под который приятно гулять по широким улицам города, омытым свеженьким летним дождиком.

Так вот, за кадром играет это. А в кадре примерно следующее.

Длинный пацан, получив по яйцам, сгибается и визжит, как койот, которого жёстко кастрируют. Пухлая девчонка спотыкается о него, летит вперед и каким-то хреном протыкает щеку острым карандашом. Обливается кровью, орет.

Конопатый придурок, который бежал со стулом, лишается своего орудия. Стул улетает назад, с грохотом разбивает окно и падает вниз. Сам веснушчатый берсерк отправляется в то же место, совершив отличное десантирование.

На жирного коротышку валится шкаф с бумагами. Бугай подлетает в воздух, приземляется на парту и ломает ее на две части. Мусорное ведро оказывается на башке худого белобрысого пацана.

Тот несется с ним по всему классу, орет как резанный дятел, и бьет в челюсть красотку, которую только что зажимали. За нее вступается кто-то. Начинается жуткое месиво.

Да что там говорить. Прозой это точно не описать. Такую эпичную битву можно передать лишь языком великой поэзии. Итак:

Изведал школьный враг не мало.

За то, что демона достал он,

Люлей огреб толпой.

Сверкали задницы и груди;

Смешались в кучу парты, люди.

И вопли пизженных ублюдий

Слились в протяжный вой.

И вот, закончив эту драку, последней гниде драл под сраку… А черт, теперь уже можно в прозе. Так вот, последний сутулый парнишка с кривыми желтыми зубами пытался применить магию.

Долбанул его легкой практикой, отбросив к учительскому столу. При этом стал медленно напирать, угрожая острой, обломанной об кого-то указкой.

— Эй! Ээээ, ты чего? А ну отстань! Псих помешанный! — выдал тот, бледнея от страха.

Потом подвинул кресло учителя, прижался к подоконнику и уставился на меня глазами по пять рублей.

— Помешанный говоришь? Сейчас я помешаю твои грязные внутренности этой штуковиной, — злобно отвечаю ему.

— Что? Не надо, я сам! — истерично бросает он и прыгает из разбитого окна, словно Бэтмен.

— Эй куда, мы еще не закончили! — с досадой кричу ему.

Сам перевешиваюсь через подоконник. Всего лишь второй этаж. Эх, ну я так не играю! Он даже не сломал себе шею, отстой.

Поворачиваюсь к остальным одноклассникам и вижу приятные перемены. Передо мной больше не стадо двинутых обезьян, возомнившее себя альфа самцами и альфа самками. Класс наполнен зашуганными детишками с раскрытыми ртами и квадратными бледными лицами.

Все смотрят на меня, как на адского демона. И этот как раз хорошо. Ох, смертные, смертные, вечно все усложняют. Ладно, звонок уже прозвенел, нужно скорее заканчивать.

— Кхе, кхе, господа! Минуточку внимания, если можно, — говорю учтивым тоном, как на балу. — Теперь, надеюсь, вы поняли, что я имел ввиду. Думаю, по ходу дела все разберутся. Жаль, конечно, что многих из вас я побил. Надо было убить, а я… Ох, в общем ладно. Сейчас дам вам ряд поручений, и вы их покорнейше выполните.

— Эй, Волков, это… Как ты вообще, ну того? — спрашивает высокая девушка, которая все это время скрывалась за шторой, не участвуя в нашей битве.

— Каком к верху, красавица гыыы, — дебильно отвечаю ей и кривляюсь, потом говорю посерьезнее: — Чем задавать тупые вопросы, лучше возьми вон ту тряпку, и кровь подотри. А то, наша уважаемая одноклассница щеку себе продырявила, знаешь ли.

— Хы-хы, щеку! Капец! — ржет какой-то пацан.

— Что? По-твоему, это смешно? Да, ты прав. Это реально смешно. Но нам сейчас не до шуток, друзья. Давайте приступим к работе. Я буду руководить, а вы займетесь более легкими делами. Вперед!

На сей раз мои слова были приняты очень серьезно. Школьники покорно пошли по классу, собирая бумажки, упавшие ручки, учебники. Стулья были подняты и поставлены, как положено. Сломанная парта спрятана в дальний угол. Мусорное ведро заняло свое прежнее место.