Белый мусор (СИ) - Лагно Максим Александрович
— Поехали драться на саблях.
— А ты способен?
— Ищешь оправдание, чтоб не драться?
— Берегись, у тебя появится парочка новых ран.
Мы покинули Форт-Блю. Антуан повёл меня вдоль Староназванского бульвара до станции метро.
Солнечный выходной день. Вместе с нами в метро стекались толпы пейзан и горожан. Многие пейзане открыто хлебали из бутылок алкоситро, но быстро их прятали, завидев патрульных жандармов.
Я не знала, что сказать. Антуан, скорее всего, тоже. Мы усиленно глядели в разные стороны, словно наслаждались прогулкой, хотя видели этот многолюдный бульвар миллион раз. В толпе удобно молчать.
Спустились в подземку, привычно растолкали потных и загорелых пейзан, что на выходные съехались в Моску, заполоняя собой все вагоны. Сели на лавку.
— Так куда едем-то? — нарушила я молчание. — На спортивный сабледром или кабарешный?
— Лучше на кабарешный, на спортивные надо места резервировать. Но если хочешь, я могу договориться…
— Кабарешный устраивает. Но если мы едем в «Округ радости», как бы не наткнуться на Клода. Он по борделям сейчас шастает. Если увидит нас, сразу поймёт, что собрались фехтовать. Взыскание гарантированно. А у меня и без того штраф.
Антуан сказал:
— Кстати, мы с ребятами думаем, что Клод настроен против сабельных состязаний потому, что боится, что его победят.
— Он боится не этого. Клод сильный сабельщик. Он боится случайно убить кого-то на ринге, а не на войне. Считает это бесчестным. А фехтовать в защите ему неинтересно.
— Типа, Клод не может убивать на ринге, — усмехнулся Антуан, — но замочит тебя, если подумает, что ты подвергаешь насмешкам его драгоценный авторитет.
— Это я знаю. Но…
Антуан быстро взглянул на меня и посмотрел на рыжебородого пейзанина с баклажкой крепкого алкоситро «Пятая волна». Прихлёбывая пойло, тот переводил мутный взгляд с меня на Антуана, явно следя за беседой.
— Но… — повторила я настойчиво.
— Ладно, ладно, что значит твоё «но»?
— То, что многие мои чувства являются продолжениями клодовских. Даже блонамин против них бессилен. Д’Егор сказал, что особенности личности Клода стали этакими каркасами, на которые наращена моя личность.
— И, типа, что?
— Моя случайная страсть к тебе не так уж и случайна. Ваши отношения с Клодом — больше, чем дружба, Антуан. Уж мне это известно наверняка.
— Чего уставился, образина? — заорал вдруг Антуан на рыжебородого пейзанина. — В табло хочешь получить?
Пейзанин ухмыльнулся:
— А хучь и в табло. Лишь бы задницу тебе не подставить.
Антуан схватился за пистолет, но я остановила его:
— Не уходи от ответа.
— Нет никакого ответа, — буркнул Антуан. — Прими двойную дозу блонамина и успокойся. Мы просто, типа, едем фехтовать.
Глава 27. Ан гард!
Квадрат улиц Авеню Дефюнеса, Авеню Фортесс и реки Малая Петовка был занят многочисленными кабаре и борделями. Носил негласное название «Округ радости». Радости там были известные: шлюхи, сабли и пудра.
Причиной, почему там расплодились кабаре, стало название центральной улицы района, «улицы им. Пятидесятилетия пейзанского освобождения». Получив пару веков назад разрешение выходить из черты оседлости и посещать города, пейзане из провинции Моску стекались на эту улицу, чтоб выпить в честь события. Само собой, там возникли кабаре, предлагая к выпивке пудру (редкую в деревне) и сабельные чемпионаты.
Со временем пейзане позабыли о своём освобождении, а городские власти решили, что удобнее держать все кабаре в одном районе — и жандармам проще, и туристам. Между авиадромом Моску 19 и Округом Радости даже курсировал обветшалый прогулочный дирижабль, подвозящий вожделеющих развлечений туристов прямо к причальной мачте «Бара Сорокина», самого большого в Империи Ру́сси кабаре, вход в которое открыт для всех.
Я и Антуан прошли мимо блистательной громады кабаре-комплекса «Бар Сорокин» и свернули к кабаре «Компетисьён», вывеска которого виднелась с начала улицы: две перекрещённые сабли, под которыми сталкивались две рюмки, расплёскивая неоновую водку.
В главном зале кабаре было пусто. Основное развлечение этого часа находилось в подвальном помещении, на сабледроме, где установлено десять фехтовальных дорожек с подсветкой. Вдоль дорожек толпились зрители. Звенела сталь, на табло мелькали ставки.
Пейзане с горделивым презрением смотрели друг на друга и напоказ хлебали водку, разбавляя её не оранжиной, а густым гренадином. Каждый считал, что другие принимают его за горожанина.
— Клод не бывал здесь, — сказала я. — Но знает, что в Компетисьён идут безостановочные сабельные чемпионаты.
Антуан подтвердил:
— Саблисты любого уровня могут войти в соответствующую группу и принять участие. Сразу, без всяких приготовлений и очередей. Посмотри на список.
На отдельном табло, украшенном гербами и значками сабельных команд, светилась таблица:
Пять лучших саблистов Моску по версии кабаре Компетисьён
1. Прохор Фекан — 1544 победы. Статус: не участвует.
2. Алмаз Экорше — 1342 победы. Статус: активный участник
3. Антуан Рыбин — 445 побед. Статус: участник.
4. Ив де Гош — 437 побед. Статус: участник
5. Дель Фин — 429 побед. Статус: неизвестен
— Дель Фин тоже фехтует? — удивилась я.
— Конечно, у него же, типа, мания догнать и перегнать Эскадрон Клода. Всё надеется встретить тут Клода и скрестить с ним клинки. Но пока что, как видишь, двое из нашего Эскадрона занимают места в пятёрке лучших. С переменным успехом бьём Дель Фина. Но гад настойчив. Лезет на вершину.
— Клод знает, что ты и многие парни Эскадрона любители подраться на саблях. Иногда вы получаете увечья, которые скрывали от него. Что вынудило Клода вводить запреты на драки.
— У Клода на всё запреты, — махнул Антуан. — Свихнулся на своей дисциплине. А сам в любой свободный момент тащится в бордель.
Эх, знал бы Антуан, в какие игры Клод заставляет играть бордельных путан, не судил бы строго.
Мы прошли в зону регистрации. Антуана встретил интендант фехтовального зала. Распорядился освободить дорожку, где два пейзана, облачённые в глухую защиту, дрались незаточеными саблями.
Все с любопытством наблюдали, как мы переодевались в фехтовальные костюмы. Оба брезгливо отбросили защитные доспехи.
Тонкие белые гетры красиво подчёркивали мои ноги. Даже я сама залюбовалась.
— Секундочку, мадемуазель, — ко мне подскочил работник сабледрома, держа на вытянутой руку ординатёр-табло: — Снимочек для анонсика.
Я собрала волосы под шлем, приняла воинственную позу и улыбнулась. Работник сделал «снимочек» и убежал.
— Красивая, — признался Антуан и спрятал лицо под стеклом шлема. — Жалко, что могу повредить такую красоту.
— Лесть тебе не поможет, — покраснела я. — Пощады не жди.
— Это мы ещё посмотрим, кто кого пощадит, — глухо из-под шлема отозвался Антуан и вынул саблю из ножен.
Мы разошлись. На табло появились портреты с подписями «Антуан Рыбин» и «Жизель Яхина» с коэффициентом ставок. Большинство было за Антуана. Его все знали, как локального чемпиона.
Арбитр занял место и скомандовал:
— Ан гард! Алле!
Последний раз Клод фехтовал с Антуаном, когда оба были кадетами военной академии.
Клод обычно фехтовал без выкрутасов. Часто атаковал и чуть менее, чем в половине схваток побеждал. Главной слабостью Клода было его неумение переступать ногами, не шаркая, а, отступая, не успевал переходить на бег. Знал об этом, но ни чего поделать не мог. В контратаке терялся, но отлично бил с ближней дистанции,
Антуан несколько раз одолевал Клода именно в контрударе с прыжковым выпадом, от которого тот не успевал уклониться. Именно так Клод проиграл на выпускном фехтовальном чемпионате.
Похожие книги на "Белый мусор (СИ)", Лагно Максим Александрович
Лагно Максим Александрович читать все книги автора по порядку
Лагно Максим Александрович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.