Забытое будущее (СИ) - Трещёва Мария

Вика сидела в плетёном шезлонге и наблюдала за счастливой парочкой. Она вспоминала, как Герхард приехал в этот город. Он плохо знал русский, постоянно коверкал слова, но занимался с истинно немецким прилежанием, и теперь иностранца в нём можно было признать лишь по лёгкому акценту, что проскальзывал порой. Герхард был в ужасе от жизни, что царила вокруг него, но возвращаться он боялся больше. В Германии он чувствовал себя связанным по рукам и ногам обязанностями перед семьёй. У него были ещё младшие брат и сестра, но надежды отец на них не возлагал никакой. Они были жутко избалованы, на них никто не обращал внимания. Отец заботился о своей политической карьере, мать пропадала на собраниях защитников дикой природы. Детей воспитывала гувернантка, которая боялась потерять хорошо оплачиваемую работу из-за жалобы детей. Герхарду повезло – он очень сдружился со своей кузиной, у которой мама была из России. Именно Катрин обучила его азам русского языка. Она рассказала ему про красоты своей второй родины. И Герхард не выдержал. Он сбежал. Проклятья и угрозы родителей, насмешки брата, сестры и бывших друзей сделали чёрствой его душу. Граф был самым тихим убийцей Дон-клана и одним из лучших в городе. Ночная Молния стала ему верной подругой, почти сестрой. Вместе они были способны на невозможное.

Несмотря на то, что пресса вовсю трезвонила об их романе с Викой, кусок льда, который когда-то был сердцем Герхарда, растопила хохотушка Светлана. Она приехала в Дароград из Украины, работала на ипподроме. Она обожала лошадей, вестерны и Дикий Запад в целом. Там они и познакомились с Викторией. Света была её наставником по верховой езде. Посчитав, что инструктор препятствием не является, враги Дон-клана попытались убрать Ночную Молнию… На следующий день недалеко от ипподрома обнаружили четыре трупа, а в особом отряде Дона появился ещё один человек. Пресса так и не придумала Свете постоянного прозвища. Открытая душа и звонкий смех блондинки в ковбойской шляпе покорили хмурого немца. Их отношения были лёгкими, никогда не омрачались ссорами и могли бы считаться идеальными, если бы не семья Герхарда. Вика знала, он тяжко переживал разрыв с роднёй.

Заметив пристальный взгляд подруги, Света подошла к ней.

– Ты чего?

– Что? Нет, ничего. Просто вспоминаю, как познакомилась с вами.

– Да. Весело было. Вот что значит друг, данный свыше. Хи-хи! Мы ведь тогда на ипподроме так слаженно дрались, будто всю жизнь знакомы были.

Подруги замолчали со смущёнными улыбками. Каждая вспомнила, как разозлилась Света, когда узнала, что Вика добила противников.

– Кхе-м, – прочистила горло шеф «Брони». – Пойдём, съедим какого-нибудь осьминога.

– Фу, Вика! Ну, гадость же! Смотреть противно.

– Чего на него смотреть-то? Его есть надо.

Денёк выдался, как назло, жаркий. Всем гостям пришлось спасаться от полуденной жары в прохладной комнате кафе.

Вика продолжала весело общаться со Светой, когда вдруг воцарилась тишина. У входа стоял мужчина с внешностью аристократа. Он обводил толпу гостей взглядом, будто пытался кого-то в ней отыскать. Когда его взгляд, наконец, остановился, мужчина шагнул вперёд. Навстречу ему вышел Герхард.

– Здравствуй, Герхард, – иностранные слова звучали так непривычно.

– Здравствуй, отец, – ответил парень так же, на родном языке.

Они встали друг напротив друга и молчали, глядя друг другу в глаза. Пытались понять, что стоит сказать в данный момент. Сколько они не виделись? Почти пять лет, кажется. В конце концов, они обнялись. Мало кто услышал, и ещё меньше было тех, кто понял, тихие фразы на немецком:

– Поздравляю тебя, сынок.

– Ты всё-таки приехал… Спасибо.

Рядом с Викой тяжело опустилась в плетёное кресло Света. Когда дело дошло до знакомства, у девушки пересохло в горле. Она еле выдавила из себя: «Приятно познакомиться». И неизвестно зачем сделала неловкий реверанс, что, к счастью, очень умилило будущего свёкра. Под конец вечеринки они уже общались без помощи Герхарда, хотя он и не отходил от них ни на шаг.

– Ладно, больше не сомневаюсь я в твоей ауре, – подсела Виктория за барную стойку к Валере.

– А ты сомневалась?

– Я вообще-то не верю во все эти ауры, удачи-неудачи…

– А зря. У меня есть подруга. Вот кого уж преследует несчастливый рок, так это её. Вечно у неё то каблук по дороге в институт ломался, то машина окатит с ног до головы, то автобус нужный не идёт, то пуговица в самый неподходящий момент отрывалась… И многое, многое другое.

– У всех бывает: день с утра не задаётся.

– У неё это было слишком часто.

– Хорошо, я пересмотрю свои взгляды на окружающее нас сверхъестественное. Вот в твою ауру я уже верю. За удачу! – подняла она бокал.

– За удачу.

Свадьбу назначили на начало декабря. К тому моменту родители Герхарда должны будут разобраться с неотложными делами, чтобы иметь возможность приехать в Дароград на несколько недель.

С души Виктории исчез огромный груз. Она сильно переживала за друга из-за ситуации в его семье, но теперь, похоже, проблема разрешилась. Она сама совершенно не помнила своих родителей. Даже во сне они были двумя размытыми силуэтами. Она считала, что родительская забота – это нечто подобное, что было между ней и Доном. Она любила его как отца, и горевала после его смерти, словно потеряла настоящего родителя. Хотя глава Дон-клана всем был как отец. Родители и дети не должны жить в обиде друг на друга, не должны отказываться друг от друга. Так считала Виктория. Теперь, когда Герхард и его отец помирились, ей стало спокойно.

– Виктория, к Вам пришли, – раздался радостный голос Зары в коммуникаторе.

– Пришли – пусть заходят, – ответила шеф «Брони», попутно пытаясь разобраться с заказами.

Дверь кабинета отворилась. Через порог переступил мужчина. Лет сорока в идеальном жемчужно-сером костюме, несмотря на жару на улице.

– Вениамин Глебович…

– Ну, зачем же так официально, Вика. Мы же с тобой как родные.

Они пожали друг другу руки. Секунду помедлив, со смехом крепко обнялись.

– Чай? Кофе? – пригласила Виктория гостя жестом присесть в кресло.

– От кофе не откажусь. Глаза слипаются.

– Зара, два кофе, пожалуйста. Какими судьбами к нам?

– Да вот решил заехать, узнать, как поживают старые друзья. Ты отлично выглядишь, Вика. Молодец! Только бледновата. Всё, наверное, в офисе сидишь?

– Сижу. Дел по горло.

– А сегодня собираетесь?..

– Конечно, – ответила она, не дослушав. – Годовщину смерти твоего отца помнит весь «старый состав».

– После работы все вместе едем на кладбище, – Зара поставила поднос на журнальный столик.

– Приятно это слышать, – голос Вениамина погрустнел.

Секретарша одобряюще улыбнулась и вышла за дверь.

– Я узнал, что в городе собираются открыть музей, да вот никак не определятся с местом для здания.

– Там со зданием вообще проблемы, – отмахнулась Вика, передавая гостю чашечку с кофе. – Архитекторы местные чуть не передрались за право создавать макет.

– Хм. В таком случае я заимею себе недоброжелателей в их лице.

– Почему?

– Я собираюсь подарить дом отца Дарограду, – Дон-младший сделал паузу, чтобы посмотреть на реакцию собеседницы, и довольно улыбнулся. – Содержать его у меня нет возможности. Продавать или сдавать в аренду слишком больно. Ещё больнее оставить его разрушаться без присмотра. А вот если бы в его залах устроить музей…

– Гениально! Глеб Семёнович был бы горд такой возможности.

– Одобряешь?

– Всецело!

– Тогда жду вас всех на приёме в доме отца в конце недели. Будет, так сказать, прощальный вечер, на котором я и провозглашу сие решение всенародно, в присутствии администрации города. Я ещё пришлю вам официальные приглашения с уточнением даты и времени.

– Спасибо. Честь и радость для меня снова побывать в «Дон-Хаузе», – улыбнулась Вика.

– Что ж, тогда до встречи!

Когда сын их бывшего шефа вышел из офиса, Зара вздохнула.