Второй вариант, который в действительности имеет куда как больше шансов на жизнь – они набили кучу очков достижений и сейчас, увидев врага такой силы, просто отступят на корабли, переждут бурю, а зомби сами разбегутся по сторонам и скорее рано, чем поздно, дойдут до города и сладких, беззащитных жертв у городских стен. А дальше – они просто перетекут, следуя инстинктам, к новому полю битвы, и своей ордой в пару миллионов тварей захватят его, разорят и уничтожат преграду к терминалу. Всё, что им останется, – это провоцировать зомби у городского и армейского причала, у терминала погрузки нефтезавода и, постреливая, экономя патроны, дождаться, пока зомби утопят друг друга в надежде достать до кораблей. И пусть на это уйдёт много времени – город, терминал и их жизни будут принадлежать им. Скоро я узнаю, прав ли я насчёт этих великих «воинов», согласившихся ради своих шкурных интересов отказаться от жизней тысяч людей, включая детей, стариков, женщин…
Третий же вариант – сотрудничество с лимонцами и совместное уничтожение мегаорды они явно не рассматривают. Сами по себе, после стольких нервов, пролитой крови и взаимной неприязни, они никогда не станут сотрудничать. Нужна третья сторона. Нужен я.
И я иду…
Иду вперёд, с гордо поднятой головой. В своём кроваво‑красном костюме, с пушкой, прикреплённой сбоку от рюкзака, с двумя частями алебарды, вытащенными из этого рюкзака и прикреплёнными к бёдрам. Иду и вижу, как впереди суетятся люди. Такого как я невозможно не заметить. И они заметили. Пятьсот шагов… Тысяча…
БАХ
Первый выстрел снайпера, предупреждающий нежелательного гостя о том, что ему здесь не рады, – произведён. Пуля прошла сильно в стороне и упала в песок. Идём дальше.
Бах
Ещё одна. На этот раз поближе.
– Снайпера не трогаем? – спросила Наталья.
– Не трогаем, – ответил я ей и с той же скоростью, уверенной походкой продолжил идти вперёд.
А там уже высыпали за городские стены бойцы. Самоуверенные, как я и говорил… Силовую броню американцев подорвали, думают, что и меня с лёгкостью остановят… Глупцы.
Бах
Очередной выстрел прошёл уже совсем рядом со мной. Пуля врезалась в землю и окатила мои ноги песчинками.
До лагеря беженцев и многочисленных бойцов, ставших грудью между мной и городом во всеоружии, осталось всего сотня шагов. Примерно сто метров.
БАХ
Лязг от удара металла об металл заставил меня опустить голову на свою грудь. Ну да, снайперы по головам стараются не стрелять – слишком маленькая цель, ещё и двигается. Во всех инструкциях всегда говорится – целиться и стрелять в корпус, если только цель не неподвижна.
А я иду дальше, смахнув с груди остатки расплющенной пули.
БАХ!
БАХ!
Чем ближе я подхожу, тем громче звуки выстрелов и чаще лязгает по металлу берсерка пуля, выпущенная снайпером.
– Ну всё, тормози, крутой парень. Дальше тебе пути нет, – ухмыльнулся воин с гранатомётом, готовым к стрельбе.
– Как и вам, – остановился я и неспешно соединил, начав накручивать по резьбе две части алебарды, а затем ударил основанием по земле, указывая остриём в небо.
Смешки этих горевояк разошлись по толпе.
– Суицидник что ли? Думаешь, если твоя броня может остановить выстрел пули снайпера, на этом всё? – задал вопрос бородач с нарисованными на чёрной куртке черепами.
Я же его проигнорировал и посмотрел на другого бородача. Его физиономия была мне знакома.
– Классный пистолет, Леон. А теперь верни его папке, – из углубления в броне, где как раз и должен находиться пистолет, я достал жёлтый лоскут ткани и повязал на левое предплечье. – Я имею право войти в этот город, будучи одним из его жителей. Этот костюм – моя добыча.
– Ха! Ну ты больной ублюдок! Зачем народ всполошил! – отозвался жиртрест, опуская вниз дуло штурмовой винтовки.
– Кто ты, воин? Йель тебе за эту броню явно много плюшек отсыпет! – заявил ещё один, сияя беззубой улыбкой.
– Обойдётся. Я эту броню получил задолго до того, как пришёл в ваш город. Леон, чё встал? Давай, меняемся, – я достал с поясного крепления рацию с длинной антенной, приобретённую в терминале во время своего посещения, и показав всем, что это не граната, кинул её Леону. – Принеси её Йелю. Нас ждут переговоры. И если он не выйдет на связь – он сдохнет. Первый свой шанс он уже просрал, когда превратил этот город в помойку с такими бесполезными кретинами, как вы. Это второй и последний его шанс. Больше я предупреждать и предлагать столь великодушно свою помощь не собираюсь.
– Криштиан? Братан, это ты? Что ты такое говоришь?
Я дал команду, и непрозрачный шлем сделал моё лицо видимым.
– Не братан я тебе. К твоему счастью. Ты слишком ленивый, чтобы быть моим братаном. Меня зовут Михаил. И я командир Круизеров. Команданте легионов. Освободитель Кубы, Ямайки, Доминиканы и, в скором времени, всех островов Карибского моря. Так и передай этому кретину Йелю, что уже практически похоронил всех вас вместе с американцами с военной базы. И поторопись, у вас осталось не так уж много времени… – ответил я ему, увеличив громкость динамиков на максимум и протянув вперёд руку с рацией.
Он не сразу отважился подойти и забрать её. Его вытолкали, сказав, что это в любом случае звучит забавно, и Йель таких как я вешает каждый день. Когда же он забрал рацию, я остановил его громким окриком.
– Стоять! Мою красавицу!
– Ах, да… Пожалуйста… – вернул он её законному владельцу, и я закрепил пистолет на своём законном месте.
Пока мы ждали этого бегунка, бойцы не спускали с меня глаз, говорили всякий бред. Кто‑то откровенно насмехался, кто‑то задумчиво стоял, не сводя глаз с моих рук. Ну а кто‑то подначивал «завалить идиота».
Но все они понятия не имели, что моя Афина, поднаторевшая в битвах, прекрасно видела каждого из них, даже тех, кто стоял позади. Не просто же так я заранее, видя, что никаких средств защиты от костюма Натальи в городе нет, отправил её сюда.
– Да ёп… Как она работает… О, приём, меня слышно? – раздался приглушённый голос Йеля в шлеме.
Я продолжил стоять, как стоял, перестав обращать внимание на «братанов» из разных банд, и отключил внешние динамики.
– Слышно тебя, идиот. Не ори.
– Ты пришёл один в наш город и смеешь меня оскорблять? Ох, я с удовольствием вырежу тебе язык, прежде чем повесить на главной площади.
– Ты умрёшь намного раньше, если я сейчас развернусь и просто уйду. Давай, тащи сюда свою задницу и попробуй взять меня, если у тебя вообще есть яйца. У меня для тебя информация по твоим соседям. Твой план с той ордой хорош, но шансов на его исполнение – ноль процентов. Они тебя уже поимели, а ты до сих пор не понял этого. Приползай сюда, придурок, я тебе лично поясню, почему тебе и твоим людям недолго жить осталось. Не люблю два раза повторять, знаешь ли. – подначил я его, и надо же, даже долго упрашивать не пришлось!
А вот связь пришлось отключить, ибо такой обрубленный писк и куча ругани я давненько не слышал. Ну, главного я добился. И заинтриговал его, и опозорил, задев гордость. Сейчас он бежит, едва ли не спотыкается, приказывая не допустить моего побега и жаждет самостоятельно разобраться со мной, снять скальп, узнать всё, что я знаю сам… Эх, как же эти все мамкины тираны легко читаются. Их поведение столь легко предсказать, что уже даже эмоций особых моя правота не вызывает.
С городской стены, глазами Натальи, я видел, как выезжает гружённый пикап, едва тянущий вес силовой брони со стороны усадьбы Йеля в сторону городских ворот. Долго и упрашивать не пришлось, ворота открылись, и местный владыка, запрыгнувший в силовую броню, подзаряженную от бензинового генератора, уже неловко, но шустро шагал в мою сторону, вызывая восторг своих шавок.
– Наташа, приготовься. Как только он откроет верхнюю броню и покажет голову…
– Поняла. А он точно её откроет?
– Посмотрим… – не стал я загадывать наперёд и продолжил стоять, изображая из себя статую.
