Услышав моё хрипение, Дрюня отпрянул от кровати, поставил ведро у ног.
— Мне не послышалось! — булькающий голос наполнился детской радостью.- Мне не послышалось!
Его лунные глаза крутились без устали в глубоких глазницах.
— Я заинтригован! И я хочу, чтобы ты мне всё рассказала… Но БЛЯДЬ! — он вдруг пнул ногой ведро в глубь пещеры. — Ты не в состоянии это сделать! СУКА!
Он подошёл к кровати, и даже присел на колени. Вытянул руки надо мной. Трясущиеся ладони так и просились потрогать моё тело, обхватить лицо и заглянуть мне в глаза, но он сдерживал себя. Боялся своими действиями ускорить мой уход из жизни. Он наклонил голову. Кривое ухо с тонким слоем серых струпьев подтянулось к моим губам.
— Кто ты? — шепнул Дрюня.
— Червяк… — прохрипел я.
Глава 14
Сочащийся безумием и радостью голос Дрюни разлетелся по всей пещере могучим эхом. Даже вспыхивающие зелёные облака под каменистым сводом не в состоянии были хоть как-то заглушить или тем более перетянуть на себя всё внимание своими глухими взрывами. Лишь яркие вспышки, отражающиеся зелёным целлофаном на белых глазницах моего приятеля, постоянно напоминали мне, где я нахожусь — и это место далеко не солнечный курорт.
Когда я признался Дрюне кто именно перед ним лежит, это огромное тело подскочило и принялось плясать как малое дитя. Затем он успокоился, не сразу, конечно, но было забавно наблюдать. Смотреть, как он медленно переваривал информацию в своей голове. Как от детской радости он плавно перетекал во взрослое осознание происходящего.
Он снова рухнул на колени возле моей кровати. Всё это время я мог взирать на него лёжа и только глазами, повернуть голову было для меня мучительной пыткой.
Этот закостенелый воин в старинном рванье нервно хихикнул, а потом спокойно заговорил со мной:
— Червяк… я не верю. Этого не может быть! Я подозревал, что я не один такой на этом свете, но чтобы вот так… Послушай, эти слова, ну, что ты там напевал, я когда их услышал, я словно очутился в старой жизни. Помнишь, ну, в том городе. А помнишь нашу работу? Помнишь, как мы рассекали на фургоне… — он вдруг резко замолчал. Глаза уставились на стену, и медленно поползли к потолку. — Я… Я не помню, как тут очутился… А ты? Ты помнишь?
По правде сказать, я не помню. Я действительно забыл. Помню лишь свою квартиру, начальника, валяющегося в моей ванной. А дальше…
— Ладно, — сказал Дрюня, — молчи. Расклад у меня такой для тебя. Это тело, кстати, неплохое тело ты себе выбрал! Одобряю! Но толку-то? А хотя постой… те волки! — Дрюня вдруг принялся смеяться. — Я понял! Я поооняяял! Это ты… Да? Это ты их привёл? Ты тот, кто общается с животными?
Я кивнул головой.
— Супер! Я так и знал! Эти блохастые собаки слишком слаженно работали. Ну, ты прости, что я прикончил их главаря. Такая работа.
Альфа. Он всё-таки убил Альфу.
«Спаси меня! Выпусти!» Снова посторонний голос звоном ударил в голову! Глухие слова болезненно разбухали где-то внутри мозга, подобно вводимой внутримышечной инъекции. Кто это? А вдруг… Альфа… Дрюня лжёт мне, Альфа жив!
— У нас с этой собачонкой были давние споры, ну я думаю, он тебе всё и сам рассказал. Так, ладно, не хочу копаться в прошлом, но у меня будет к тебе один вопрос: ты пришёл убить меня?
Я отрицательно качнул головой.
— Ты не врёшь⁈ — он гаркнул так сильно, что я ощутил на своих щеках жар из его рта. — Не смей мне врать!
Я снова отрицательно качнул головой, и это в последний раз, больше отказаться от чего-либо я не смогу физически.
— Верю-верю. Рыжая всё мне рассказала. Ты не мог знать правды. Её никто не мог знать. А если бы знали — я бы давно сидел на своём заслуженном месте! Ладно, давай вернёмся к одному важному вопросу. Тело этой девчонки, — он пробежался по мне глазами от моих губ до самого лобка, — умирает. Умрёт точно. Но… Я могу тебе помочь. И помогу! Хочешь ты этого или нет. Скажи, ты хочешь?
Я качнул головой.
— Я так и думал. Смотри, я бы мог обратить тебя в себе подобного. Сделать это легко, но… да-да, есть очень важное НО! Во-первых: не все выживают, а во-вторых: женщины, почему-то, никогда не выживают. Я бы мог одолжить тебе тело одного из своих боевых товарищей, на время, конечно же, но в их кишках течёт настолько сильная отрава, что боюсь, растворишься ты стремительнее куска льда, брошенного в кипяток. Я всё это тебе предложил, чтоб ты не подумал, что я какой-то жмот! Могу и своё тело предложить, но у меня иммунитет. Прости. Я не подойду тебе. Но есть и хорошие новости. Придётся сделать выбор. И я не сомневаюсь, для тебя это будет пустяком! У меня тут кое-кто завёлся. Гость незваный, молчаливый. Наша встреча была незапланированной и мимо мы не смогли пройти. Наши края редко кто посещают, а тут прям аншлаг. Я могу предложить тебе другое тело, но слегка покалеченное, ну, чисто пока новое не найдём.
— Нет… прохрипел я.
— Что нет? Что!
— Не брошу…
— Это не бросишь? Да оно скоро откинется. Будет гнить в земле вместе с тобой! И никакая ворона до тебя своим клювом не долезет! А ты знаешь… я сейчас сам тебя достану! Вспорю брюхо, и вытяну вместе с кишками.
— Не надо…
— Червяк, что ж ты со мной делаешь! — Дрюня резко встал с колен, заходил вдоль кровати. Он действительно о чём-то натужно размышлял. — Я придумал!
Окутанный вспышкой зелёного света он снова рухнул возле меня на колени.
— Это сработает. Должно. Ты уже научился высасывать способности из донора?
— Нет…
— Это легко. Раз научился управлять даром — то научишься и забирать его. Ты даже сейчас можешь успеть всосать в себя все возможности этой девчонки. Забрать их с собой. Но, конечно есть и обратная сторона медали. Сознание доноров умирает. Да это сейчас и не важно. Еще чуть-чуть и это тело умрёт без твоего вмешательства. Ну что, ты готов рискнуть ради спасения ЭТОГО тела?
Я кивнул головой.
— Ого, готов убить?
Я так и не понял, что он от меня хочет, и что он мне предлагает. Я согласен на всё, лишь бы Инга осталась живой.
— Парни, — Дрюня громко свистнул на всю пещеру, — помогите мне.
Возле кровати нарисовались еще две огромные фигуры «труперсов».
— Снимайте её с койки и понесли.
Меня взяли за ноги и за руки и голым потащили через всю пещеру. Тело обожгла сильная боль, я начал задыхаться.
— Потерпи.
Веки опустились, но я продолжал сквозь них видеть, как под потолком растекались вспышки зелёных облаков. Разум Инги быстро ускользал. Я хватался за него, но спасительных рук в мою сторону с каждой секундой становилось всё меньше и меньше.
— Пришли, — сказал Дрюня.
Меня уложили на холодный пол. Глаза я открыл, но тут же пожалел об этом. От увиденного я пришёл в ужас, хотя повидал немало за свою короткую жизнь и всегда думал, что подобное никогда не вызовет во мне удивления или страха.
В коротких вспышках зелёного света я увидел огромную гору трупов. Гору мужских трупов.
Голые мужчины были свалены в кучу и прижаты к стене, чтобы не развалились. Куча напоминала рождественскую ёлку, где вместо веток — вытянутые руки с растопыренными пальцами, а торчащие из-под складок кожи головы — шарики. У кого-то набок свисала беззубая челюсть, у кого-то болтался язык, у кого-то вообще пол башки было снесено и можно было разглядеть пустую черепную коробку, вымазанную изнутри густой кровью. Всё зависело от позы. Объём зависел от света. Тут и красочный дождик был — от самого верха кучи до пола по трупам стекали сотни ручей крови.
Яркая вспышка зелёного света.
— Червяк, увидел необычное явление?
Первое, что бросилось в глаза — у всех трупов розовая кожа. И полное отсутствие мух, как и полное отсутствие вони от разлагающихся трупов. Но трупы не разлагались. А должны! Почему? Потому что на уцелевших головах я увидел знакомые лица сражающихся со мной плечо к плечу салаг. Они были мертвы. Тогда ещё, в тот день сражения! Никто не уцелел, но их голые тела словно только час назад пустили на убой.
