Бай Гуан добралась до могилы Рисы Камэи. Опознать ее было несложно: фанаты до сих пор приносили цветы и фотографии. Все ярусы надгробия были уставлены догоревшими уличными свечами, а на вертикальных столбиках висели гроздья крупных брелоков, любовь к которым она демонстрировала при жизни. Лиса вытянула переднюю лапу и нащупала среди свеч небольшую каменную фигурку. Отлично, всё на месте.
Обметя собственными хвостами пространство перед надгробием, Бай Гуан когтем нарисовала на земле странного вида круг и запела без слов. Тихий глубокий голос потек между камнями, чтобы потревожить обугленные кости той, что уже ничего не могла слышать. Стояла глубокая ночь, и песня не могла повредить никому из живых. На то и был расчет.
Потребовалось не так мало времени, как хотелось бы. Чертовы методы чертовых шинигами. Однако намоленный алтарь, которым и была простенькая каменная фигурка, всё-таки сработал. Из нарисованного круга пошел еле заметный дымок. К концу песни перед Бай Гуан полностью проявилась босая прекрасного вида девушка. Ладно сложенная фигура, отточенная годами тренировок в зале. Черная хорошо подогнанная одежда. Броский шрам поперек шеи. Длинные волосы, окутывавшие тело духа и спускавшиеся чуть ли не до колен. Только лицо было уже не белым с синими чертами, а обычным.
Онрё подняла глаза на лису. Взгляд был осмысленным.
— Добрый вечер, Камэя Риса. Я Бай Гуан.
— Я знаю, — тихо произнесла онрё. — Ваше жизнеописание, как и биографию семи великих китайских певиц, изучают в школах в рамках темы Второй мировой войны. Вы мой кумир. Я тоже была вокалисткой.
— И хорошей, — китайской лисице хули-цзин было очень приятно думать, что ее человеческое воплощение в каком-то смысле вошло в историю. — Пожалуйста, напомни мне: почему ты добровольно ушла из жизни?
— Мое агентство поставило невыполнимые условия контракта, — голос Рисы был тих и печален. — Сначала они запретили мне любую личную жизнь, а потом подставили ради скандала. Ради рейтинга они распространили слухи о моих отношениях с другим айдолом, хотя их не было. Меня затравили.
— И ты готова спустить это прямо так только потому, что тебя проморозили до самых потаенных уголков души?
Риса вспыхнула черной дымкой и с удивлением посмотрела на свои руки. А потом на лисицу — с благодарностью.
— Да, — польщенно улыбнулась хули-цзин. — Теперь ты намного сильнее. Не благодари. Это мой подарок, чтобы ты реализовалась в полной мере. Токио следует сровнять с землей. Я тоже в этом уверена.
Бай Гуан, приняв человеческую форму, проводила онрё взглядом. Ее аура теперь выглядела намного лучше. Разрушений она сможет принести несравнимо больше.
— А теперь… — лисица достала из сумочки белую стрелу и задумчиво повертела ее в руках. — Вот вопрос. Что же мне делать с моим будущим мужем?
Станислав Кемпф
Старшая школа Йокай 2
Глава 1
В Сайтаме всё было спокойно. Становилось день ото дня жарче. Ночные цветы на клумбах начинали удушливо пахнуть, когда мы прогуливались по вечерам. Клуб домоводства сконцентрировал усилия на салатах, закусках и холодных напитках, порой прямо даже ледяных. Казухиро Курода делал вид, что мы не знакомы, а Танаку Томоко и вовсе игнорировал. Она, впрочем, кидала на него воинственные взгляды, но и в драку лезть не спешила: столь быстрое поражение заставило ее серьезно призадуматься над своими слабыми сторонами. Рингёко-сан получила мою записку об Абэ-но Сэймэе (я на досуге все-таки черкнул ей о своих открытиях, не уточнив, откуда я их взял) и ничего по этому поводу не сказала. Сон-Хо обходил меня по большой дуге, стараясь не отсвечивать на репетициях. Да, я все еще оставался сценаристом театрального клуба, но наотрез отказался изображать Кощея: Минамото вживался в роль под моим чутким руководством, читая русские народные сказки и с завидной скоростью прогрессируя в понимании соседнего вида нечисти. С Хильдой мы пересекались и иногда даже здоровались, однако она была честна: такие как я ее не интересовали ни в каком виде. Поголовье мононокэ особо не докучало, дела дисциплинарного комитета шли как обычно, обеды за полцены меня больше не прельщали. И, да, Айсонаку Уэно стала для меня парой, но какой-то странной. Скажем так, официально мы ничего не обсуждали и уже несколько дней жили в подвешенном состоянии.
— И если ты кому-нибудь скажешь, что я прихожу к тебе домой…
Я обезоруживающе улыбнулся.
— Все и так видят. Это же общежитие. Если ты попадаешь сюда с парадного входа…
Уэно заскрипела зубами.
— Плакало мое высококультурное будущее, ой плакало.
В таком режиме прошла неделя, и мне в голову все-таки пришла светлая мысль: раз я пригласил друзей к себе на каникулы, то как-то уже пора озаботиться реализацией намерения?
— Алло, бабуль! Привет! Да всё отлично. Здесь жарит как на сковороде. Ты помнишь, я хотел с друзьями приехать? В смысле расходы? Спасибо! Да знаю я, что у семьи есть деньги. Это было не обязательно сообщать. Я тоже тебя люблю.
Или я совсем бака, или Марья Моревна только что открытым текстом сказала, что большую часть расходов несет принимающая сторона, а еще нас приютят в Москве и в Казани. И это был шикарный подарок. Я до сих пор понятия не имел, насколько бедны или богаты мои друзья.
Бенто теперь состояло преимущественно из овощей и холодного мяса. В столовой был отличный кондиционер, однако всё равно все выглядели чуть вареными и жевали обед как получится. И это только июнь. Я хлопнул себя по лбу. Все обернулись на пустой звук.
— Спросить забыл. А загранпаспорта у всех есть?
Все кивнули. Ну и хорошо. Проблемой меньше. Потому что голова начинала пухнуть.
Во-первых, нужно было собрать вещи на два месяца. А потом еще и учебники с тетрадями, потому что домашнее задание на лето было поистине монструозным. И упаковать. И отослать международной почтой, иначе хрен нам, а не путешествие налегке.
Во-вторых, визы. Я внутренне застонал. Поскольку мы хотели погостить в России больше месяца, ребятам требовалась так называемая частная виза. Если верить статьям, проще было продать почку и купить совесть, чем получить требуемое.
Но нам была нужна именно она.
— Алло, бабуль, здравствуй! Да, всё благополучно. Да, ем отлично. Друзья на месте. Мне нужна помощь. Чтобы привезти гостей, нам требуется получить частную визу. Да, это которую придумал Сатана, чтобы японцы и русские более активно грызлись не только по вопросу Курильских островов. А? Точно. У нас же есть мастер спорта по боданию с государственной машиной. Сейчас сам позвоню ей.
За мной наблюдали не без интереса. Я пояснил:
— Понимаете, чтобы попасть в Россию, мало одного желания. Нужно еще откуда-то получить приглашение. И если вы простой турист, то достаточно купить путевку и доказать, что ничего не имеешь против России. После этого вы получаете туристическую визу. А если вам нужно навестить родных на срок более месяца, то приглашение должно исходить от тех россиян, которые за вас как бы несут ответственность. И там такая стопка документов, что ею можно убить, просто уронив сверху.
— А что за мастер спорта по боданию? — заинтересовалась Томоко.
— Одна дальняя родственница, проживающая в царстве Кощееве. Вы обязательно познакомитесь.
— Елизаветушка, здравствуйте! — дамочка была с претензией, поэтому юлить в разговоре приходилось порядочно. — Мне бы очень пригодилась ваша помощь! Да, точно, визы. Ага, понял, даже записывать не надо. Спасибо, милая, век не забуду.
— Так, — хлопнул я в ладони. — У кого там завалялся сканер? Нужно собрать все ваши паспорта и отправить по адресу. С остальным нам помогут.
— А кто еще едет, помимо присутствующих? — Кавагути любопытно повел носом.
— Я приглашал Кицуки Ичику в благодарность за помощь. Она отговорилась кучей работы. Еще с нами едет Айсонаку Уэно.
Недзуми поморщился.
— Кавагути-кун, — негромко произнесла Томоко. — Вообще-то наличие старшей девушки в компании очень увеличивает мои шансы поехать. Ты не совсем понимаешь некоторые реалии женской жизни. Девушек в любые путешествия здесь не отпускают по одному экземпляру.
