"Фантастика 2024-98". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Горохов Александр Викторович

— В моей аналитической записке указаны кое-какие предложения…

— Вот имэнно, что кое-какие! Очэнь расплывчатые и нэконкрэтные. Ви в состоянии обобщить то, что там размазано по всэму тэксту?

— Да, товарищ Сталин. Самое простое — создание более совершенного оружия — уже делается, вы это знаете и поддерживаете мои начинания. Второе — радиосвязь, радиосвязь и ещё раз радиосвязь. Минимум — до батальонного уровня в пехоте, до взводного в танковых войсках и до командира звена в авиации. В идеале — до взводного в пехоте и каждого танка и самолёта. Не только учить красных командиров пользоваться ею, но и принуждать пользоваться. Третье — срочно пересмотреть дела репрессированных командиров и инженеров. Примеры генерала… Простите, комдива Рокоссовского и инженера Сергея Королёва показывают, что эти люди, зачастую, осуждённые несправедливо или слишком жёстко, могут принести куда больше пользы, чем на лесоповале. Четвёртое и самое сложное — навести дисциплину на производстве. Начать нужно с оборонной промышленности. Мои предложения по этому поводу вам передавали. Пятое — обучение красных командиров боевым действиям при обороне, отступлении, и в окружении. А для этого жизненно необходимо отказаться от постулата о войне исключительно на чужой территории: дойдём и до неё, но сначала надо будет отстоять свою землю. Шестое — учиться взаимодействию с другими родами войск. Срочно учиться! Седьмое — нещадно карать командиров и комиссаров, допустивших неоправданно высокие потери личного состава. Это про ту самую «русскую тактику», описанную Гальдером.

Понимаете, товарищ Сталин, в военной теории существуют так называемые уравнения Ланчестера. Во встречном бою с троекратно превосходящим противником, слабейшая сторона погибает полностью, нанеся противнику вчетверо меньшие потери. Если при этом слабейшая сторона встаёт в позиционную оборону, то в таких же условиях потери сторон становятся примерно равными. Если атакующая сторона численно превосходит обороняющуюся только в два раза, то потери атакующей стороны в три раза выше, чем обороняющейся. Это должен наизусть знать каждый командир до командира взвода включительно! Он должен знать, и с него должны строго спрашивать, если он не учёл этих уравнений. Пусть на собственной шкуре, с петлицами рядового красноармейца, впитывают то, что недоучили.

— Вы всё сказали?

— Да.

— Тогда идите. Я прикажу доставить вас в город.

Неужели удалось реализовать те самые 5 %, на которые Николай уже и не надеялся?

Ага! Щас! Чекист на воротах козырнул Демьянову и его сопровождающему:

— Приказано задержать ваш выезд.

55

Демьянова всё ещё потряхивало от пережитого нервного напряжения, и он, наплевав на всё, набулькал себе в стакан почти до краёв водки. На глазах у сонной жены, вышедшей из спальни в туалет, он жадно, как воду, выглохтал жгучую, воняющую тёплую жидкость.

— Что-то случилось? — широко открыв глаза, спросила Кира.

— Уже всё нормально, — мотнул Николай головой. — Просто нервы… Я их столько сегодня потратил…

— Расскажи.

На секунду задумавшись, он кивнул.

— Вернёшься — расскажу.

— Ты? У Сталина? — округлила глаза женщина, когда он начал рассказ. — Что же ты молчал? Я же действительно начала думать, как мама.

— Я и сейчас говорю тебе то, за что мне нагорит, если кто-то из начальства узнает. И тебе плохо могут сделать.

Водка на пустой желудок действовала убийственно, и к концу рассказа Демьянов говорил совершенно заплетающимся языком.

— Если бы не перехватили этот британский самолёт над Батуми, я бы не знаю, чем дело закончилось. Его первый-то полёт, над Баку, проморгали, хоть я и предупреждал. Не верррят! — пьяно заскрежетал он зубами. — Чужжжой я для них, потому и не верят. Сколько бы раз моя правота ни подтверждалась.

— Тише, тише, Коленька. Не стучи так кулаком по столу: маму разбудишь.

Прошла неделя. Вторая. За ним всё не приходили. Мгновенно капитулировала перед вторгшимися германскими войсками Дания. Англо-французский десант высадился в Норвегии. Отметили 70-летие со дня рождения Ленина. Потом прошла высадка немецких войск, ознаменовавшаяся морским сражением, и началось сражение за Нарвик, в котором тридцать тысяч английских подданных, французов и норвежцев всё никак не могли одолеть четыре тысячи немецких горных егерей и моряков с потопленных кораблей. Похоронили двух лётчиков-испытателей, погибших в один день на разных самолётах. Потом отшумел Первомай. Со всеобщим (кроме Демьянова) удивлением прочли Указы Президиума Верховного Совета СССР «Об установлении воинских званий высшего командного состава Красной Армии» и «Об установлении воинских званий высшего командного состава Военно-Морского Флота», вводившие генеральские и адмиральские звания.

9 мая Николай купил скромный букетик цветов и вечером прогулялся в Александровский сад. Постояв несколько минут на том месте, где в его мире находился Вечный Огонь на Могиле Неизвестного Солдата, положил цветы в траву и ушёл.

Разговор с вождём, не то, чтобы забылся. Отошёл на второй план из-за бешеного темпа работы, развитого заместителем руководителя «НИИ ЧаВо». Как бы ни сложилась его судьба, но всё, что он успеет сделать, поможет будущей Победе.

В двенадцатичасовых новостях 10 мая прозвучало сообщение о нападении Германии на Бельгию, Голландию и Люксембург: как и «предсказывал» Николай, немцы били по Франции в обход Линии Мажино. Начался захват гитлеровцами Западной Европы.

Как ни упирался конструктор Духов против прессинга со стороны Демьянова, но по здравому размышлению и тщательному расчёту согласился, что изготовление самохода на базе танка КВ будет более оптимальным вариантом, чем городить монструозные КВ-2, которые не пройдут по деревянным мостам. Первые чертежи и даже деревянный макет боевой машины он предъявил в ОТБ-100. При этом действительно использовал такие предложенные Николаем решения как наклонная лобовая броня рубки и уменьшенная её толщина на бортах и корме. Самоход получился на целых семь тонн легче и на 80 сантиметров ниже «КВ с большой башней».

— Просто великолепно! — похвалил Николай. — Не желаете вместе со мной съездить по поводу этой машины к Павлову?

— Я вас и хотел об этом попросить.

Пока ещё (после памятного разговора со Сталиным Демьянов не гарантировал, что такое назначение не случится) не командующий Западным ОВО внимательно ознакомился с эскизами и макетом. Ему не нужно было объяснять, какие именно преимущества даёт снижение массы боевой машины и её высоты, но…

— Мы не можем дать разрешение на производство этого самохода без постановления партийного органа, — отрезал начальник ГАБТУ.

— Понимаю, — кивнул Демьянов. — Поэтому не прошу ничего, кроме поддержки при вынесении предложения в Политбюро и Совнарком.

Внутри головы Павлова откровенно шла борьба. Видимо, до него уже дошли слухи о том, что замначальника «сотки» в опале у Самого. Но, с другой стороны, профессионализм танкиста требовал столь необходимую войскам машину. Ведь прежние установки подобного назначения, разрабатывавшиеся ранее на более лёгкой базе, просто в подмётки не годились этому монстру, сочетавшему в себе непробиваемое бронирование, артиллерийскую мощь и отличную подвижность. К счастью Демьянова и Духова, в этой внутренней борьбе победил профессионал.

— Вы так мне ещё и на базе «тридцатьчетвёрке» самоход подсунете, — проворчал Дмитрий Григорьевич.

— Непременно! — засмеялся Николай. — И, как мне видится, далеко не один.

— Ну-ка, ну-ка, подробнее, если можете.

— Могу, — усмехнулся Демьянов. — Во-первых, я вижу на базе Т-34 такую же самоходную 122-мм гаубицу.

— А зачем нам две одинаковых гаубицы на разных базах?

— Во-о-от! — удовлетворённо поднял вверх указательный палец попаданец. — Я предложил Николаю Леонидовичу подумать над этой машиной исключительно в качестве альтернативы КВ с большой башней. Но само по себе шасси «Клима Ворошилова» способно нести не только 122-мм калибр, но и 152-мм. И не только гаубичный, но и пушечный. Например, ствол от МЛ-20. Но это — на перспективу. А гаубицу М-30 прекрасно сможет нести и шасси Т-34. Во-вторых, истребитель танков с 76-мм и даже 85-мм пушками с баллистикой зенитных орудий. И тогда нам никакие перспективные немецкие танки не страшны будут. На перспективу же, когда их броня перерастёт 100 мм, можно будет подумать и о более мощных пушках для «охотников»: 100 мм, 107 мм, 122 мм. Правда, как мне кажется, 100 мм для «тридцатьчетвёрки» — это уже предел. Но не для КВ!