— Это с Дальнего Востока прислали, всё просто. Там родственников тоже целая гора. Кстати, сейчас царевичи должны добраться — обещали барабаны привезти.
В доказательство его слов на парковке нарисовались шесть праворульных минивэнов. Я взял несколько работников и пошел забирать обещанную перкуссию, для которой уже были готовы площадки.
— Вода для отпаривателя опять закончилась, что ж такое?! — Томоко стояла посреди комнаты, которая уже больше напоминала сауну. Перед ней был развешан где-то десяток элементов одежды, очень важной и нужной для демонстрации на праздник.
— Да если там будет эта складочка, никто не умрет, успокойся ты, — Уэно критически осматривала собственное кимоно. — Когда одежду цепляешь на вешалку, она отлично выглядит, вся гладкая, ровная и прямоугольная. А потом надеваешь и в ней двигаешься. Всё сразу морщится и перестает быть симметричным. Шмотки от этого становятся хуже, что ли?
— Но всё должно быть идеально! — спорила великанша.
— Ты в России, — урезонила ее кицунэ. — И здесь всё должно быть просто хорошо. Удави уже свой перфекционизм и попробуй достать Изаму-куна из библиотеки. Неизвестно еще, в чем мужики пойдут. Кстати, пойдем-ка выясним…
Кавагути стоял, прижав уши, и выслушивал претензии в адрес своего внешнего вида. Он даже не пытался оправдываться.
— Ко-тян, — Уэно втащила меня в центр конфликта. — Я ему говорю, что нужно хотя бы что-то приличное надеть, а он мне доказывает, что и так сойдет.
Я схватился за голову. У меня из «приличной» одежды был только европейский костюм. Кажется, сейчас тоже придется прижимать уши.
Впрочем, мою лисичку всё устроило. Поживу еще немного.
Уговорив Кавагути и Изаму одеться в прямом смысле по-человечески, чтобы не расстраивать девушек, и проверив наличие костюма в шкафу, я предпочел сбежать обратно к делам. Еда сама себя не разнесет.
Закат отгорел, и луг окрасился темно-синими тонами. Было пора.
— Лика! Поджигай!
Лика дернула рубильник, и тысячи фонарей, развешанных призрачными руками, вспыхнули электрическим светом. Осмотрев получившееся освещение, она осталась вполне довольна и пошла в нашу сторону.
— Ништяк, — я оглядывал выросший передо мной городок. — Аутентичнооооо…
Вокруг собирались кощеи и кощейки, по такому случаю даже празднично одетые. За неимением большого ассортимента кимоно и юкат многие, как и я, обошлись костюмами. Папа окинул всех взглядом и удовлетворенно цокнул языком. Перед ним лежала большая корзина с бумажными фунтиками.
— Не, а когда еще так соберемся?
— Тебя бы не носило по миру, так и почаще бы, может, праздновали, — мягко заметила мама Варвара.
— Твоя правда, — согласился батя. — Красавцы и красотки, разбирайте свертки!
Руки стремительно начали передавать друг другу по цепочке небольшие кульки из крафтовой бумаги. Скоро у каждой сестры и тети в обеих руках оказалось по бумажному комочку.
— Призываем просто так, ничего уточнять не нужно и имена не требуются, — кратко проинструктировал Кощей Кощеевич собравшихся. — Что делать, ясно?
— Ясно, — почти хором отозвались все.
— Раз. Два. Три!
Зажав по свертку в пальцах, каждая кощейка, припав на колено, хлопнула рукой по земле. Отец подозвал меня, и мы синхронно сделали то же самое рядом с корзиной, в которой еще остались кульки.
Вокруг нас начал проявляться призрачный отряд. Одетые в юкаты, с зализанными волосами и закатанными рукавами, продавцы еды по указу отца пошли занимать места за прилавками с булочками, медовыми яблоками, онигири, икаяки и прочей снедью, уже дожидавшейся их. Серолицые музыканты, легко узнаваемые по сценическим нарядам, начали карабкаться на ягуру и настраивать инструменты. Барабанщики разбирали молоточки для перкуссии. Танцовщицы в причудливых головных уборах отправились создавать хоровод вокруг сцены.
— Красотень, ну, — отец жестом призвал нас оценить.
Кощейки радостно загалдели. Всё шло по графику, мелочь, а приятно. Музыканты быстро состроились и начали играть — кстати, очень неплохо. Гости, услышав, что фестиваль уже начинается, выглядывали из окон, доводя прически до совершенства. Японский город посреди русской тайги стремительно наводнялся всеми желающими праздновать жителями и гостями царства Кощеева.
— Вот это да, — я не мог сдержать возглас, увидев своих японцев. Девушки не зря выгнали нас, чтобы битых два часа завязывать пояса. Строгое черное кимоно на Томоко было по низу расшито цветами персиков, и шелковые рукава едва ли не подметали траву, по которой она аккуратно ступала в гэта. Уэно обошлась юкатой из синей ткани в огромную хризантему, и ее глазищи сияли как-то по-особенному. Я пригласил кицунэ в пару, Изаму взял под руку Томоко, а недзуми вообще пропал, я даже не успел заметить.
— И куда мы? — невинно поинтересовалась великанша.
— Конечно, гулять, — пояснил я. — Томо-тян, сильно не наедайся, мой тебе бесплатный совет.
Ожидавшая обещанный сюрприз они поверила мне на слово. Уэно станцевала один ряд бон одори, традиционного танца вокруг ягуры, и вернулась к веселью. Оценив зрелищные выступления и отдав должное отличной еде, я отловил пробегавшего мимо Кавагути и решил, что вот теперь пора.
Для нас был подготовлен отдельный павильон. Нечто вроде небольшого додзё не сильно привлекало взгляды.
— Так, сначала я зайду, потом через пару минут вы, хорошо? — я чуть волновался, неизвестно почему. Что поездкой в царство полностью будет доволен Изаму, я не сомневался. Что Кавагути получит что хотел — тоже. Уэно, кажется, достаточно хорошо проводила время и так. А вот что Томоко наша спокойная размеренная жизнь не кажется такой уж привлекательной — я уже понял. Однако же подарки должны быть подарками.
Вынув из кармана неброский конверт из крафтовой бумаги, я сконцентрировался и выдохнул.
— Призыв, — и глубоко поклонился. — Здравствуйте, мастер.
Зашедшие в павильон японцы сначала зажмурились от яркого света. Томоко смотрела в центр додзё огромными глазами.
— Чувак… ты говоришь, что я могу смахнуться с Масутацу Оямой? Самим основателем стиля киокусинкай карате?!
Кажется, сработало. По крайней мере таких глаз у нее я еще не видел.
— Я же обещал тебе сюрприз!
— И ты говоришь, когда я в этом?! — девушка возмущенно указала на строгое черное кимоно.
— А в чем проблема? — не понял я. — Когда тебя смущало выходить полуголой?
— Бака!!! Традиционное кимоно носится без нижнего белья!
— А… — и тут до меня дошло. — Ааа…
Томо в отчаянии схватилась за голову.
— Такой шанс… и ты… а я… ААА! АГРХ! Мужикозавры! Повернитесь!
— Что… — мне в лицо полетел пояс оби и еще какие-то мелкие элементы одежды.
Намек был понят. Мы поспешно отвернулись.
— Стой! У тебя под рубашкой есть майка?!
— Да…
— Сними майку! И ремень дай!
Я подчинился. Раздавались звуки шуршания. Судя по всему, вся традиционная одежда сваливалась на руки Уэно. Девушки что-то бормотали.
— Вот! Готово!
Я рискнул повернуться. Ой-вэй, какой вид…
Ладно уж, белая майка за счет разницы в росте на Томо смотрелась как короткое платье, едва прикрывающее задницу. А ремнем эта бесстыжая девица просто-напросто зафиксировала грудь намертво, чтобы сиськи не мотались во все стороны во время боя.
Мы предусмотрительно отошли на места для зрителей. Великанша прошла к мастеру и глубоко склонилась перед ним:
— Ояма-сенсей! Приношу свои глубочайшие извинения, что в таком виде, но прошу принять мой вызов!
Покидая додзё, мы наткнулись на Кощея Кощеевича, которому тоже было важно, чтобы сюрприз удался. В его подготовке отец принимал непосредственное участие.
— Как всё прошло? — поинтересовался он, заметив, что пояс кимоно на Томоко был явно повязан криво и в спешке. Она висела на руке Изаму, хромая очень характерно, словно…
— О, огромное спасибо! Мы отлично провели время. Я дралась голой за свою честь, и меня отделали как сучку!
Кажется, Томоко сейчас была счастлива.
