Пепел доверия 2 - Михайлов Дем

– Пристрелю на хер! Пристрелю! – дикий мужской крик был прерван звуком выстрела.

Люди бросились врассыпную. Уже кто-то другой заорал, перекрикивая неумолкающие звуки автомобильных сигналов:

– Уняться всем! Эй! Уняться всем! Пашка! Хватай Сашка и давайте в начало пробки – кто там всех тормозит?!

– Мне домой надо! – это снова женщина. – У меня дети там! Дети!

– Успокойтесь вы! У всех дети!

– Не успокаивай меня! Не лезь ко мне! Тварь! А-а-а-а-а-а! – Мужик отскочил в испуге от стоящей на месте рядом с открытой водительской дверью женщиной, вдруг начавшей просто орать в пространство, колотя ладонями по крыше машины. – А-а-а-а-а-а! Твари-и-и-и!

Я… я отмер, торопливо сдал назад, пока не стало слишком поздно, по обочине доехал до знакомой уже грунтовки с почти незаметным заездом, свернул и по всем выбоинам и глубоченным лужам погнал домой, с каждым очередным нырком радуясь, что купил именно старый высокий рамный внедорожник. Нащупав вскрытый энергетик, допил содержимое банки, бросил ее под ноги и потянулся за следующей. Мне нужна максимальная бодрость… И, пожалуйста, вот пожалуйста, пусть парни-строители никуда не делись за время моего отсутствия… пожалуйста!

**

Ситуация со строителями оказалась обратной моим надеждам и опасениям: они не исчезли, их не стало меньше, а прибавилось на одного мужика, сидящего рядом со стареньким зеленым квадроциклом, аккуратно запаркованным на краю моей площадки. Мужик пил кефир из тетрапака, заедая буханкой ржаного хлеба. Тетрапаком он мне и отсалютовал, когда я въехал на участок, и, утерев белые от кефира губы, дал пояснения:

– Здрасьте! Я Виктор! Ихний друг – с ними сегодня в дорогу ночную. Хотел спросить: до поры можно оставить квадроцикл тут, в уголку площадки? Реально больше негде – сам не местный, а «газель» наша вчера еще с мужиками укатила. Я вот задержался – крышу мужику мягкой черепицей докрывал. Обещал ведь закончить…

– Мягкой черепицей, – кивнул я, бросая быстрый взгляд на свою не радующую ничем крышу над пристройкой.

Металлом не закрыта, и – даже на мой взгляд полного профана в строительстве – в крыше не хватает многих важных деталей. Стропил, вроде бы…

– Квадроцикл оставить можно, – улыбнулся я мужику с блестящим в ответной улыбке золотым зубом вверху слева. – Я Тихон.

– Да я уж знаю. Спасибо!

– А подзаработать не хочешь, Виктор? – спросил я, выбравшись из внедорожника с двумя банками энергетика в руках. – Раз тебе все равно их тут ждать…

– Подзаработать хочу, – он ответил, с готовностью приняв одну из банок, после чего крепко сжал мне освободившуюся ладонь. – А чего делать надо?

– Чего делать надо… – повернувшись к своим скорбным постройкам, я оглядел поле боя и тяжело вздохнул.

В строительстве я не спец, постоянно повторяю себе это. Да я во много чем сейчас крайне нужном далеко не спец, о чем теперь жалею. Но глаза и мозги у меня пока на месте, работают достаточно неплохо, на память тоже не жалуюсь – и поэтому я вполне мог оценить объем проделанных в мое отсутствие работ. И объем… не впечатлял. Совсем, блин, не впечатлял…

Видимо, выражение моего лица говорило о многом, и поэтому неспешно шагавший встречать меня старший из двух задержавшихся здесь работяг ускорился раза так в два, чуть виновато заулыбался и, еще не дойдя до нас, торопливо заговорил:

– Да, потеряли чуток времени, начальник. Но мы нагоним, ты не волнуйся!

– А почему потеряли? – спросил я, машинально пожимая ему руку.

– Да уже начали дело делать, а тут я и думаю – дай-ка машину заведу да проверю, как она. Сажусь, поворачиваю… а она не заводится. А нам ехать! Всю ночь в дороге! Вот и пришлось больше часа на нее угробить. Пока разобрались в чем дело, пока починили… Но ты тоже пойми, начальник – нам выезжать сегодня.

– Да я понимаю, – испущенный мной тяжелый выдох звучал, как порыв стонущего ветра. – Мужики… мне крыша нужна! Сегодня!

– Будет, – просто и буднично кивнул Виктор, со щелчком открывая банку подаренного энергетика. – Еще дотемна зашьем и даже чуток времени останется. Это если металлом зашивать. А если сначала фанерой, а затем мягкой черепицей, то…

– Металлом! – поспешно успокоил я его, а заодно и себя. – Металлом крышу зашиваем. А листами фанеры – стены.

– Ну это понятное дело, – отозвался он, уже шагая к пристройке. – Каркасник. Летний домик?

– Что-то вроде.

– В такие-то времена… тебе бы в город вернуться, начальник.

– Да посмотрим, – улыбнулся я, шагая следом. – Ситуация покажет. Может, и вернусь. Но не бросать же все вот так, верно?

На самом деле я продолжал придерживаться своего, возможно, максимально дурацкого решения остаться в глуши и жить в бытовке без малейших удобств, но признаваться в этом не собирался: надо ведь сохранять реноме здравомыслящего человека.

– Под крышу подвести обязательно нужно, – кивнул Виктор и, допив энергетик, швырнул банку в кучу растущего строительного и бытового мусора. – Ладно! Плати мне, как парням – и все будет.

– А если я заплачу тебе и им в полтора раза больше? – спросил я, мысленно оценивая свои финансы. – Получится сделать больше?

– А что надо?

– Ну… – опять оглядевшись, я начал перечислять все то, что было мне необходимо: – Зашить стены пристройки листами этой, как ее… опять забыл. О! Листами стружечной плиты ОС…

– Фанерой, что ли? А она есть?

– Есть. Вон там лежит, – за меня ответил другой парень.

– Что еще сделать надо?

– Хотя бы временную, но крепкую дверь сколотить к пристройке, – добавил я. – Забор нужен! Ворота на участок нужны – раму уже сварили почти, но еще поставить и тем же заборным металлом обшить. Еще…

– Ты погоди пока, – Виктор остановил меня жестом и не удержался от смешка: – Разогнался ты, начальник… Давай ты заплатишь вдвое… а мы с парнями постараемся. Что скажешь?

Быстро же он стал их лидером. Мягко, незаметно, умело. Но мне пофиг. А вот что мне не нравится, так это слово «постараемся»: за время рабочих будней слышал его от коллег много раз, и в результате почти всегда оказывалось, что вроде бы они и старались… но не преуспели.

– Скажу, что заплачу и вдвое… если дело сделано будет, – медленно произнес я, тщательно выбирая слова. – Вообще без проблем, мужики.

Выслушав меня, Виктор оценивающе осмотрел фронт работ, глянул на старенькие механические часы за левом запястье, посмотрел на небо и кивнул:

– Погнали, мужики… деньги лишними не бывают. Хрен его знает, сколько нам теперь без работы сидеть с этой их изоляцией…

Он добавил еще пару матерных слов, но они удивительно органично вплелись в его речь, добавив словам эмоциональности и убедительности. Да уж… это совсем не наш офисный сленг…

Пока рабочие договаривались между собой, кто за что возьмется, я времени не терял, сходу начав перетаскивать пакеты из машины. В бытовке я их не распихивал абы как, но все же на правильное рассортировывание времени не было, поэтому просто аккуратно укладывал в свободных местах вдоль длинной внутренней стены. Это уже не жилое пространство, а плотно заполненная кладовка, что только увеличивает необходимость вдвое более просторной бытовки. Оглядев количество пакетов и контейнеров с продуктами, я лишь головой покачал и тихо произнес:

– Да я, блин, столько не съем!

И эта мысль, вылетев изо рта невесомыми словами, будто вернулась назад тяжелой наковальней, придавив затылок и заставив задуматься – а так ли это?

Сколько у меня чего вообще припасено? И чего именно? И на сколько всего этого мне хватит? И не многовато ли гречки я набрал? Ведь на одной лишь гречке не прожить: быстро набьет оскомину и из вкуснятины станет чем-то тошнотворным…

Я даже шажок сделал к своим богатствам, уже намереваясь вытащить пакеты из пакетов, чтобы пересчитать и опять разложить рассортированные пакеты по тем же пакетам. Но вовремя остановил себя и следующим мысленным пинком выгнал из бытовки заниматься куда более важными сейчас делами. При этом в голове продолжал крутиться удивительно яркий закольцованный обрывок из фильма «Марсианин», где главный герой – космонавт, оставшийся в одиночестве на Марсе, этот суперсовременный Робинзон Крузо – тщательно записывает свои запасы еды и рассчитывает вплоть до грамма, на сколько дней ему всего этого хватит…