– Сейчас, я всего лишь хотел прогуляться…
– Аугус…
Он понурил голову.
– Они сказали, что проголодались.
– Кормить их запрещено, – ровным тоном сказала Рин.
Цзиньчжа выразился с кристальной ясностью. Горожане должны голодать до утра. Когда утром Республика их накормит, ужас сменится благодарностью.
– Это жестоко, – возразил Аугус.
– Такова война, – сказала Рин. – И если ты не будешь выполнять приказы…
– Вспомни, чему тебя учили, Аугус, – поспешила вмешаться Петра. – Мы не спорим с теми, кто нас принял. Мы лишь распространяем благое слово. Но не подрываем авторитет никанцев.
– Но они голодают! – не унимался Аугус. – Я хотел их успокоить.
– Так успокой их словами Творца. – Петра похлопала Аугуса по щеке. – Ступай.
Аугус побежал обратно на берег.
– Зачем его взяли на войну? Он слишком молод.
Петра развернулась и жестом велела Рин следовать за ней на «Зимородок».
– Не моложе многих ваших солдат.
– Наши солдаты прошли подготовку.
– Как и наши миссионеры. – Петра повела Рин к своей каюте на второй палубе. – Братья и сестры Серой гильдии посвятили жизнь распространению слова Божественного Создателя в объятых Хаосом землях. Все мы с самого раннего детства обучались в академиях Гильдии.
– Наверняка нетрудно найти варваров, которым нужно принести цивилизацию.
– В этом полушарии и впрямь многие люди еще не нашли путь к Творцу. – Похоже, Петра совершенно не уловила сарказм. Она жестом велела Рин сесть на койку. – Примешь лауданум?
– Ты снова будешь меня щупать?
– Да.
Это грозило риском возвращения к опиумной зависимости. Но выбор стоял между известным злом и неизвестной чужестранкой. Рин взяла предложенную чашку.
– Ваш континент долгое время был для нас закрыт, – сказала Петра, когда Рин выпила настойку. – Кое-кто из нашего руководства даже утверждал, что не стоит учить ваш язык. Но я всегда знала, что однажды мы вернемся сюда. Такова воля Творца.
Рин закрыла глаза, и по крови растеклось знакомое оцепенение от лауданума.
– Так что, ваши миссионеры просто бродят по берегу и разглагольствуют о Творце?
– Человеку необязательно понимать, как действует Божественный Создатель, главное – вести себя в соответствии с его волей. Варвары сначала должны научиться ползать, а потом уже ходить. Для непосвященных и этого достаточно.
– То есть ты предлагаешь упростить мораль для тех, кто слишком туп, чтобы разобраться в ее необходимости.
– Да, если рассуждать на примитивном уровне. Я уверена, что со временем хотя бы некоторые никанцы увидят настоящий свет. Через несколько поколений кое-кто из вас даже вольется в ряды Серой гильдии. Но для людей низшего порядка годится и такой подход.
– Низшего порядка? – повторила Рин. – Это каких, например?
– Таких, как вы, естественно, – как нечто само собой разумеющееся заявила Петра. – Это не ваша вина. Никанцы просто еще не достигли нашего уровня. И тому есть научные доказательства. Взгляни на свое лицо.
Петра положила на стол стопку книг и открыла их.
На каждой странице были изображены никанцы. Рисунки снабжались многочисленными пояснениями. Рин не разобрала текст, написанный плоским гесперианским шрифтом, целиком, но некоторые фразы привлекли ее внимание.
«Складки век говорят о лени».
«Кожа землистого цвета – о плохом питании».
На последней странице Рин обнаружила собственное изображение с многочисленными пометками, наверняка сделанными Петрой. Рин обрадовалась, что не сумела разобрать мелкий почерк. Ей не хотелось читать измышления о самой себе.
– Поскольку ваши глаза меньше, то и угол зрения меньше, чем у нас. – Петра ткнула пальцем в рисунок. – Желтоватый оттенок кожи указывает на недостаток питания или несбалансированную диету. Теперь взгляни на форму черепа. Ваш мозг по природе меньше, и это сказывается на возможностях мыслить рационально.
Рин смотрела на нее, не веря собственным ушам.
– Ты думаешь, что от рождения умнее меня?
– Не просто думаю. Я в этом уверена. Доказательства налицо. Никанцы ведут себя как стадо. Вы умеете слушать, но не обладаете независимостью суждений. Многие научные открытия вы сделали через столетия после нас. – Петра захлопнула книгу. – Но не беспокойся. Со временем все цивилизации станут совершенными в глазах Творца. Такова задача Серой гильдии.
– Вы считаете нас недоразвитыми, – пробормотала Рин себе под нос. Ее охватило нелепое желание рассмеяться. Неужели гесперианцы и впрямь всерьез так считают? И называют это наукой? – Вы считаете нас низшей расой.
– Посмотри на тех людей на берегу, – сказала Петра. – Взгляни на свою страну, где веками не прекращаются войны. Что ты чувствуешь, когда это видишь?
– А ваши войны разве ведутся более цивилизованно? Разве в них не погибли миллионы?
– Они погибли, потому что мы боремся с силами Хаоса. Мы не ведем внутренних войн. Это праведные битвы. Но вспомни историю своей страны и скажи, бывали ли здесь войны, которые возникли не из-за жажды наживы, честолюбия или обычной жестокости?
Рин не разобралась – то ли подействовал лауданум, то ли Петра была права, но она не нашлась с ответом и ненавидела себя за это.
Утром выживших мужчин Радана согнали на городскую площадь и велели голосовать, бросая камешки в джутовые мешки. Белый камень означал «да», а черный – «нет».
– А что будет, если они проголосуют против? – спросила Рин Нэчжу.
– Они умрут. Ну, большинство из них. Если начнут сопротивляться.
– А тебе не кажется, что все это не приближает к цели?
Нечжа повел плечами.
– В Республику вступают по собственной воле. Мы лишь немного подкручиваем весы.
Голосование продлилось почти час, поскольку к мешкам подходили по одному. Цзиньчжа не стал считать камешки, а высыпал их из мешков в две кучки, чтобы всем было видно. Подавляющим большинством голосов Радан решил присоединиться к Республике.
– Верное решение, – объявил Цзиньчжа. – Добро пожаловать в будущее.
Он оставил в городе одну джонку с командой для обеспечения своей власти и сбора ежемесячного налога зерном. Флот забрал седьмую часть запасов зерна из городских амбаров, чтобы городу хватило продержаться до конца зимы.
Когда эскадра наконец отчалила дальше по Мурую, Нэчжа повеселел.
– Вот как бывает, если предоставить людям самим решать.
Катай покачал головой.
– Нет, вот как бывает, если убить храбрых и позволить решать трусам.
Последующие схватки республиканского флота были столь же легкими и столь же излишне кровавыми. Чаще всего они захватывали города и деревни без единого выстрела. Лишь немногие города оказали сопротивление, но в любом случае безрезультатное. Сражение с «Морскими соколами» Цзиньчжи обычно длилось не дольше чем полдня.
По мере продвижения на север Цзиньчжа оставлял отдельные отряды и целые взводы, чтобы править освобожденной территорией. На опустевшие корабли приходилось переводить других солдат, но в конце концов несколько джонок пришвартовались к берегу, а флот поредел.
Некоторые покоренные деревни не только не сопротивлялись, но и с радостью присоединились к Республике. Они присылали добровольцев с нагруженными провизией и припасами лодками. Над городскими стенами развевались наскоро сшитые флаги с цветами провинции Дракон, приветствуя завоевателей.
– Ты только глянь, – показал Катай. – Флаг Вайшры. Не флаг Республики.
– А у Республики разве есть флаг? – спросила Рин.
– Точно не знаю. Но забавно – они думают, что сдаются провинции Дракон.
По совету Катая Цзиньчжа поместил корабли добровольцев в авангарде флота. Он не доверял морякам из провинции Заяц, считая, что они вряд ли станут драться со своими же соседями, и не хотел ставить их на важные позиции из опасений, что они в любой момент могут переметнуться. Но если дела пойдут из рук вон плохо, дополнительные корабли послужат идеальной наживкой. Несколько раз Цзиньчжа посылал корабли союзников вперед, чтобы города открыли ворота, прежде чем он атакует с основным флотом.
