Мертвецкий Круиз. Пенталогия (СИ) - Flow Ascold

Люди передо мной посмотрели друг на друга, поморгали, и одинокая рука поднялась вверх. Это был представитель генерала Сантьяго, заседающего в Гаване и проводящего там реформу армии.

– Может, спросим у тех, кто находится, так сказать, на передовой, в Майами? Они во всяком случае точно лучше нас знают, как надавить на генерала Адамса и загнать его в угол.

– Хорошая идея. И они уже получили от меня послание. Но я рассчитываю услышать здравые мысли от каждого из вас и тех, кто присоединится к нам на нашем собрании. Думайте, господа, думайте. Расклад вам ясен, а нашим противникам – нет. Это тоже можно использовать как преимущество. Учитесь мыслить гибко и стратегически. Именно от вас в дальнейшем будут зависеть миллионы человеческих жизней и судеб. А я… Не всегда смогу единолично вершить и править, принимая решения. Даже Афина – не панацея, друзья мои. Думайте. Отбросьте все свои дела и думайте. Как нам сделать очередной шаг на нашем пути к созданию нового, лучшего мира.

Глава 19

– Привет, не занят? – я стоял и смотрел на волны, что плескались и бились о борт фрегата, шедшего в сторону Майами в составе нашей эскадры, когда ко мне подошла Наташа.

– Нет, просто размышляю. Твоему присутствию я всегда рад, переговорщица ты наша… – я улыбнулся и с благодарностью посмотрел на чародейку.

Иначе я и не знаю, как её назвать после того, что она провернула. Пускай флот в свои руки мы получили, следуя моим указаниям, но вот то, что люди остались служить в большинстве своём, была исключительно её заслуга. Вся моя работа по обрушиванию репутации адмирала, что уже осваивается в Майами под руководством нового генерала, по созданию авторитета своего и Круизеров – меркла по сравнению с тем, что она сотворила, пока я отсыпался от стимулятора.

Корабли не шли по прямой из Лимона в Мариэль. Нет, они сделали несколько остановок рядом с разрушенными или закатившимися в средневековье городами. Она, Стивен и Афина приняли решение дозаполнить пространство на кораблях беженцами, в которых так нуждались наши кубинские базы. Американцы своими глазами видели, во что катится этот мир и насколько малы наши шансы на возрождение. Несмотря на великую победу против мегаорды, их мысли были пессимистичными, и все надежды были на то, что уж их родная страна справится с этим горем и выстоит под натиском невзгод. Что там они найдут цивилизацию и смогут спокойно отправиться по домам, к своим родным и близким.

Эти розовые очки жестоко были разбиты Наташей, которая провела несколько сотен собраний как в формате один на один со старшими офицерами, так и с десятками бойцов за раз в небольших залах для собраний на кораблях флота. Медленно, но верно она обрабатывала американцев, практически честно отвечая на их вопросы. А вопросов у них было много. Очень много, ведь ничего, кроме как громко кричать о несправедливости и пролитой американской крови, они не могли. И тут очень даже пригодилась подготовка Наташи. И доступ к базам данных Афины. В отличие от этих людей, Наташа могла продемонстрировать на экране кадры из различных городов США. Обычная и типичная картина представала перед глазами людей: разрушения, зомби, скатившиеся в дикарство племена местных аборигенов, что совершают рейды, грабя соседние улицы и баррикадируя свои кварталы против живых и мёртвых противников.

Конечно же, многие ей не верили. Само собой, её слова называли ложью, сама она удостаивалась нелестных эпитетов. Но она держалась, на провокации не велась и давала то немногое, что могла – кадры, собранные Афиной, и факты о реальном положении дел. И припечатывала их осознание действительности экскурсиями по терпящим бедствие и крах городам. Финальной точкой их путешествия стала Тампа… Та самая, что должна была войти в сферу влияния моего конкурента за престол Флориды. Но в итоге под натиском стихийного бедствия и отсутствия организованной помощи спецслужб, предупреждений об опасности и неразумных действиях местных банд, она стала символом краха американской системы. Она даже высадку организовала, заявив, мол, вот вам, американская земля. Место надежд и светоч в эти тёмные времена. Естественно, прибытие такой флотилии не осталось незамеченным, и к бойцам, что в шоке смотрели на разрушения, стали выбегать и умолять о помощи выжившие. В том числе те, кто был защитником этого города до затопления и шторма и отказались покидать этот город, чтобы перебраться в более защищённые районы. Эта встреча разбила розовые очки на глазах американских солдат целиком и полностью. Несколько часов общения, расспросы о том, что происходит в других частях их страны, и практически каждый из них был «готов». Оставаться в этом городе или идти на своих двоих по затопленным и полным грязи и трупов улицам никто особо не желал. Мы пообещали перевезти их к цивилизации в Майами, всех, кто желает туда отправиться, но перед этим остановимся у нас, в Мариэле.

Высокоразвитая база, пункты подготовки бойцов, учебные центры, склады, приходящие и уходящие суда, электричество… Вот что они увидели. А когда они отправились обедать за наш счёт в столовые, по, скажем так, случайному «совпадению», они попали туда одновременно с беженцами, что прибыли к нам из Майами. А их тоже было много. Хватило лишь небрежно обронить пару фраз, чтобы разразился настоящий ураган в столовой. Это была даже не часто применимая мной пропаганда, а настоящая пиар‑кампания Круизеров. И поношение всех тех «правителей», что остались в Майами. Местные в большинстве своём то и не знали, что генерал Адамс подмял под себя большую часть этих банд. В любом случае, картинка сложилась благоприятная для нас, и половина солдат, разузнав немного о нас, наших целях, командовании, пообщавшись со Стивеном Хинком и его ребятами, решили, что мы выступаем в роли миротворцев. Путешествие от Лимона до Мариэля заняло двое суток, и всё это время бойцы, переосознавшие действительность, подвергались информационному влиянию. Когда же мы, как и обещали, объявили посадку на лайнер в направлении Майами для всех желающих покинуть нас и стать независимыми, лишь половина погрузилась на борт. Да и из них через два дня после знакомства с порядками, дисциплиной и проблемами войск генерала Адамса к нам вернулось три с лишним сотни человек.

В общем, это был настоящий успех и отлично проведённая кампания по дипломатии от Наташи. И нам осталось переобучить в центрах не так уж много людей, чтобы появившийся флот и авиация смогли полноценно участвовать в наших операциях.

– Вот скажи мне, Михаил… Ты ведь специально это всё сделал, да?

– О чём ты? – не понял я вопрос Натальи, что постояла пару минут рядом со мной в блаженной тишине и всё‑таки нарушила молчание.

– О последнем совете, когда мы приняли решение развязать войну кланов… Ты ведь знал, что к этому всё придёт. Ты уже закидывал и мне, и другим офицерам мысль об этом. Только вот если раньше смерти людей в результате этой войны были бы на твоей совести, то теперь мы поровну разделим ответственность.

– А, ты об этом… Ну, можно сказать и так.

– А что поменялось? Раньше ты самолично принимал подобные решения.

– Мы растём. Как и наше влияние. Больше земель, больше командиров, больше подчинённых правителей. Все мы связаны единой целью, но методы её достижения… Они могут быть не всегда праведными. Не всегда выглядеть правильными. Как тогда, когда мы с тобой сорвали снайперским выстрелом сделку между военными США. Грани морали постепенно стираются. Я не знаю, к чему это приведёт, но я уверен, что когда тяжёлое решение принято сообща, то и нести этот крест легче. Ну и в конечном итоге, если мы не облажаемся и сможем продавить Адамса, это спасёт гораздо больше человеческих душ, – ответил я ей по‑своему, с толикой философии.

– То есть, это не потому, что ты устал сам нести этот крест? Не из‑за того, что от тебя могли отвернуться люди за развязывание войны?

– Нет, конечно. Это всё мелочи. Просто подобные мелочи закаляют характер и спасают души моих офицеров и командиров. Не всегда будет возможность получить моё разрешение. Каждый должен быть готов сам стать необходимым злом ради спасения наших людей и городов. Я же несу куда как более тяжёлый крест, и этого никто не видит. Я и сам не сразу понял, что происходит.