Я поёжилась. Иногда мне хотелось, чтобы она проявляла побольше эмоций…
Таня ничего не ответила, сжавшись в комок и уставившись невидящим взглядом куда-то в пол… Я знала, что её гнетёт. Все другие уникумы были убиты не её руками. Это – её первое убийство. И теперь она, наконец, узнаёт, что такое муки совести… Конечно, если всё это – не очередной спектакль, разыгранный с целью обхитрить нас и заставить снизить бдительность.
– Яра… – начала было Таня, но я грубо перебила её, даже не повернув головы:
– Замолчи. Никому не интересны твои угрызения совести.
– Идёт, – предупредила Майя, но я и сама уже слышала шум в коридоре.
Дверь резко распахнулась, и в комнату ворвалась Лена… мгновенно застывая на пороге.
– Яра, не надо, – «по-хорошему» предупредила рыжая, не отводя от Тани разъяренного взгляда.
В данный момент на месте её удерживала только моя мысль «стоять». Хвала небу, я успела использовать способность раньше хозяйки…
– Лена, она нам нужна, – напряжённо сказала я, чувствуя, как от её сопротивления у меня начинает раскалываться голова.
– Она убила его! – закричала рыжая, выбивая из меня дух силой своей ненависти.
Я и не знала, что у этой способности есть подобная отдача! Пришлось стиснуть зубы и вложить всю свою силу в ментальный приказ, впервые в жизни используя дар Лены и понятия не имея, насколько ещё меня хватит.
– Прошу тебя, успокойся, – процедила я, напряжённо глядя на этот рыжий ураган, не собиравшийся сдаваться и уверенно стоявший напротив меня с полыхающими бешенством глазами.
«В сторону», – раздалось в моей голове, и я удивлённо почувствовала, как моё тело собирается сделать шаг, уходя с траектории движения рыжей…
Чёрт! Меня не хватит и на удержание её тела и на борьбу с собственным! Я ощутила, как воля постепенно оставляет меня, и, из последних сил крикнув «Алекс», я отпустила дар Лены и отпрыгнула к Тане, перекрывая её своим телом.
В голове всё помутилось, но я нашла в себе силы открыть глаза… и увидеть, как блондин удерживает Лену поперёк талии и, к чести его будет сказано, – удерживает в воздухе…
– Спасибо, – выдохнула я, отползая к черноволосой и надеясь, что Алекс меня услышит. – Отнеси её в её комнату, – попросила, роняя голову на ладони и едва не воя от ужасной мигрени.
От этой способности убиться можно. В прямом смысле!
– Я разнесу к чертям твой мозг, если не поставишь меня на землю! – яростно выкрикнула Лена.
– Тебе не повезло. Моё сознание почти не восприимчиво к давлению извне, – спокойно сказал Алекс, вынося тело рыжей из комнаты.
– Ты пожалеешь! Чёрт бы тебя побрал! ЯРА! Лучше не становись моим врагом! Слышишь?! – кричала Лена из коридора, а я так и сидела на полу, опустив голову и стараясь сдержать готовые сорваться рыдания…
В комнату бесшумно зашла Габи, остановилась рядом с Таней и заставила ту выпить целый стакан какого-то странно пахнущего отвара. Черноволосая не сопротивлялась. Казалось, после сцены, устроенной Леной, она ещё больше притихла, стараясь стать совсем незаметной…
– Габи, – мой поникший голос остановил кухарку почти в дверях. – Пожалуйста, приготовь успокоительное для Лены.
– О себе подумай, – грубовато ответила кухарка, затем развернулась и вышла из комнаты, но уже в коридоре остановилась и непреклонно сказала: – Спустись на кухню минут через десять.
– Хорошо, – кивнула я, понимая, что и сама не откажусь от успокоительного.
После ухода кухарки в комнате остались только мы с Майей… а в следующее мгновение я скорее почувствовала, чем увидела, как в дверях появился Кир.
У меня не было сил подняться с пола, как не было сил растянуть на губах улыбку или просто сказать «привет»… За его спиной быстро мелькнула шевелюра Аны, и я полуприкрытыми глазами проследила, как Майя выходит из комнаты вслед за желтоволосой и оставляет нас с Киром наедине… Хотя, как «наедине»? В комнате были трое: Кир, стоявший у двери, я, сидевшая на полу, и Таня, лежавшая у батареи уже без сознания… Наше трио было бесподобно. А пауза, зависшая в воздухе, готова была поспорить длительностью со знаменитой «чеховской»…
– Здравствуй, – голос Кира так неожиданно нарушил тишину, что я невольно подняла на него глаза.
Он стоял, напряжённо глядя на мою сжавшуюся в комок фигурку, и стараясь не выдавать ни одной лишней эмоции на своём лице. На нём были знакомая мне чёрная водолазка и тёмные джинсы; волосы лежали на голове в лёгком беспорядке, скрывая высокий лоб и обрамляя красивое лицо; глаза были темнее обычного, губы – слегка поджаты… Он был всё так же притягателен, как и прежде, но теперь, помимо восхищения, желания быть рядом и сильнейшей привязанности, он вызывал у меня стойкое чувство опасности.
И это было страшно.
– Как ты?..
Странный вопрос, на который у меня не было ответа.
– Справлюсь, – коротко ответила я, медленно поднимаясь на ноги.
Голова гудела, тело ныло, желание застрелиться – всё крепло…
– Она действительно убила Яна? – ровно спросил Кир, переведя взгляд на черноволосую.
– Скорее, он погиб из-за неё, – сказала я, ведомая внезапно очнувшимся чувством справедливости.
Кир вновь перевёл взгляд на меня… а мне стало неловко.
Мне впервые было неловко находиться рядом с ним!..
– Мне нужен душ, – зачем-то вслух сказала я и прошла мимо темноволосого.
Когда тело было высушено, а чистые вещи – надеты, я спустилась вниз за настоем Габи, чувствуя каждым сантиметром, каждой своей клеточкой – как Кир следует за мной.
Кружка ждала меня на столе, и я решила не отыскивать кухарку, а поблагодарить её завтра, потому развернулась и направилась наверх.
– Яра.
Я замерла, стоя посреди своей комнаты прямо перед постелью.
Кир умел ходить совершенно бесшумно.
Раньше меня это очаровывало. Сейчас – пугало.
Я развернулась и посмотрела на темноволосого, стоявшего рядом с закрытой дверью, затем отпила глоток из кружки и негромко спросила:
– Ты не оставишь меня в покое?..
– Нет, – отрезал Кир.
– Ты спрашивал «как я?». Я очень устала.
– Я не уйду, пока ты не скажешь, что изменилось, – ответил Кир.
А я не стала врать:
– Всё.
Он свёл брови к переносице, а я задержала дыхание и твёрдо повторила:
– Всё изменилось.
– Ты больше не любишь меня?
Мне послышалось, или в его голосе прозвучала горькая усмешка?
– Люблю, – глухо ответила я, – оттого и страшно…
– Ты стала бояться меня? – нахмурился Кир. – С каких пор?
– С тех пор, как я поняла, что совсем тебя не знаю, – глядя в пол, ответила я, затем резко подняла на него взгляд: – Ты знал, что Таня создавала Охотника?
– Нет.
Не знаю почему, но я ему поверила. Он не врал мне. Я это чувствовала…
– Ты знал, что она покидала особняк? – задала свой второй вопрос я, твёрдо глядя ему в глаза.
– Я знал, что у неё был какой-то секрет. Какой именно – понятия не имел. У меня самого их достаточно, чтобы выпытывать чужие, – спокойно ответил Кир.
И я вновь ему поверила.
– Ну, почему ты такой? – поджав губы, чтобы не расклеиться прямо здесь и сейчас, прошептала я.
– Какой? – переспросил Кир, не отрывая от меня глаз.
– Непогрешимый, – выдавила я.
– На мне много грехов. И я не хочу брать на себя новые, – отозвался темноволосый, а я нахмурилась:
– О чём ты?
– О моём нежелании принуждать тебя к тому… чего я хочу от тебя, – ровно сказал он.
Я замерла. Как замерло и моё сердце.
Мой разум разрывался от противоречий. Я не знала, чего хотела от него: чтобы он сказал, что любит меня, и что всё, чего он хочет, это освободиться от влияния Организации и тихо зажить себе где-нибудь на окраине страны… или чтобы он признался, что собирается разрушить эту самую Организацию, и что я ему нужна лишь для того, чтобы осуществить свой план.
Я не знала, хочу ли знать правду, и горела изнутри, понимая, что без правды не смогу быть рядом с ним.
Когда-то мне хватало только моего собственного доверия к нему. Сейчас мне нужен был весь Кир целиком.
