Вот будь у меня еще души, я бы мог их объединить, как тогда против Огненного шара. Я это чувствовал так же явственно, как то, что у меня на ноге пять пальцев, а в обнаженную спину впивается незамеченный ранее выступ стены.
Как же он достал!
Пришлось пересесть поудобнее.
Сейчас же, с тем что имеется, я бы сумел защититься разве что от Огненного плевка. Да и то, если тот будет лететь по простой траектории и не слишком быстро. Не самое выдающееся достижение, прямо скажем.
— Выдающееся достижение! — раздался у меня над ухом голос, похожий на гулкое эхо в старом заброшенном склепе.
Резво вскочив на ноги, я выхватил трофейный нож и наотмашь ударил в область шеи подкравшегося ко мне врага. О том, что это может быть друг, я даже не подумал.
Рука двинулась по красивой дуге, чуть ли не со свистом разрезая воздух, но замерла, словно врезалась в невидимую и не очень-то мягкую стену. Кисть же, плечо и предплечье разом пронзили тысячи портновских булавок.
— Не убило. Жаль.
— Некро!.. — сквозь зубы процедил я, потирая онемевшую конечность.
— А ты кого ожидал увидеть? — усмехнулся артефакт. — Статистку из кордебалета? Хотя ее ты, наверное, постарался бы проткнуть чем-то другим.
Чертова клятва Омиша! И чертов Некрономикон, пытающийся избавиться от меня с ее помощью. Так бы и съездил ему промеж абзацев. Но нельзя. И правда окочуриться можно. Впредь лучше быть аккуратнее.
— Что с голосом? — попытался я перехватить инициативу. — И где тебя носило?
— На Северный полюс сгонял. По делам. Я же предупреждал, разве нет? — отшутилась книга. — Там и простудился. Медведи, вечная мерзлота, сосульки всякие. Ну, ты в курсе, я думаю, не дурак.
Артефакт медленно, словно по орбите, облетел вокруг меня, цокнул несуществующим языком и изрек уже своим обычным, ничем не выделяющимся голосом:
— Нет, и правда выдающееся достижение! Кто бы мог подумать?
— Ты о чем?
— О себе, конечно. О чем же еще? Подобрал умирающего голодранца, выходил, выкормил, цацку дал, а он уже и эволюционировал, и ступень хапнул. Ай да я!
Я едва не задохнулся от возмущения. Я тут чуть не сдох пару раз, выживал на пределе возможностей, жилы рвал, а этот так называемый партнер явился, как татаро-монголы на Русь, и хвастается, как он все тут хорошо устроил. Да с такими единомышленниками и врагов не нужно!
— Знаешь что! — возмутился я. — А не пойти ли тебе…
— Да ладно, не кипятись. — перебил меня Некро. — А то собственное заклинание забудешь. — он шелестнул страницами и завис в воздухе на расстоянии вытянутой руки, будто разглядывая. — Многие подобным и за всю жизнь похвастаться не могут, у большинства уйдут годы, а ты в одночасье справился. Да еще и на заемных знаниях. Честно говоря, я вообще сомневался, что ты кукухой не поедешь, а ты вон как!
— Ты про это? — я попытался ударить его щитом из Сранделя, но тот прошла сквозь книгу, не причинив ей видимых неудобств. — И в чем сложность? Это же ты меня научил.
— Э-э-э нет, партнер. — протянул Некрономикон. — Оно так не работает. Вот скажи, если пересадить тебе руку музыканта, ты научишься играть на скрипке?
— М-м да? — предположил я.
— Хрен там плавал! — радостно воскликнул Некро. — Иначе все бы так и делали.
— Сомневаюсь.
— Да точно тебе говорю! Открыли бы на них охоту и еще передрались бы за самых перспективных. Но суть не в этом. Я выдал тебе лишь обобщенный опыт прежних владельцев. И то по верхам и с риском для рассудка. Чтобы научиться писа́ть, нужно писа́ть, писа́ть и писа́ть. И даже если выдать тебе лучшего в мире учителя каллиграфии, почерк у тебя получится все равно твой собственный. Сечешь, о чем я?
Кажется, я начинал понимать, к чему он клонит. Не бывает двух одинаковых талантов. Каждый человек уникален, благодаря индивидуальному жизненному пути, и любые приобретенные с опытом умения или навыки тоже будут отличаться от индивида к индивиду.
— Значит, я изобрел свое собственное эксклюзивное заклинание?
— «Экьськюлюзивное». — передразнил он меня. — Не смеши мой переплет. Рано или поздно все некроманты к нему приходят. Из тех, что доживают. Но ты прям быстрее всех, кого я знал.
— Ага. Резкий, как понос.
— И несет от тебя примерно так же.
— Ты и нюхать умеешь?
— Я представил.
— Ну и как это назвать?
— Воображение. — манускрипт выпустил немного зеленого тумана и сотворил из него некоторое подобие монохромной радуги. — Тебе не понять. Ты прост, как скрипучая половица.
— Да не это. Это!
Я махнул рукой в сторону Сранделя, и тот прямо на моих глазах вернулся к своей шарообразной форме. Но я напрягся и снова превратил его в гексагон.
— Ах э-это! — протянул Некро. — Так бы сразу и сказал. Ну заклинание придумал ты, так что тебе его и называть.
— Тогда будет Щит из духов.
— Банально.
— Духовная защита?
— Скучно.
— Угловатая хрень для отражения вражеских атак? — психанул я.
— Было уже.
— Да ну?
— Ну да. Один маг не отличался фантазией.
— Достал! — махнул я рукой на собеседника. — Будет просто Призрачный щит.
— Как скажешь, Леон. Будто я возражал.
Я поджал губы и посмотрел на него исподлобья. По идее такой взгляд должен смутить оппонента и заставить пойти на попятный, но черепушка на обложке продолжала слепо пялиться на меня, не выражая никаких эмоций. Мда, этого супчика так просто не проймешь. И ведь даже по роже ему не съездить. Чертов Омиш со своей клятвой!
Подойдя к краю расщелины, я выглянул наружу и осмотрелся. Местное «солнце» доползло уже до середины потолка и теперь светило точно по центру. Туман рассеялся, явив уходившее вдаль нагромождение скал и деревьев, прорезанное извилистой речушкой. До Стременной размерами она не дотягивала, но искупаться так и манила. Нужно будет сходить, как раны получше затянутся.
Удивительно, но с ветки на ветку порхали птицы, распознать которых издалека у меня не получилось. Тем более, что некоторые обладали четырьмя крыльями, двумя головами или пушистым кошачьим хвостом.
Черт знает что!
Ладно, главное, чтобы были съедобными. Не одними же крысами питаться. А мы тут как минимум на несколько дней застряли. Клен, если ты еще жив, прости. Соваться сейчас обратно — чистое самоубийство. Даже если бы мы знали, где выход из этой Трещины.
Напоследок убедившись, что мои разведчики еще не вернулись, я спустился назад в расщелину и застал Некро, играющимся со скелетом мыши. Не знаю, где он тут его нашел, но, оживив, заставлял делать разные трюки вроде хождения на передних лапах или охоты за собственным хвостом.
Смотрелось умильно.
— Планируешь податься в цирк? — съязвил я, прикидывая с какого из сонма крутившихся у меня в голове вопросов лучше начать.
Скелетик резко рванул в сторону и убился об стену, рассыпавшись горстью костяной муки.
— Если что — ты этого не видел. — сказал Некрономикон и резким движением разметал мышиный прах по расщелине.
Я вопросительно изогнул бровь.
— Я — уважаемый артефакт и среди других артефактов считаюсь образцом благоразумия. Но… — он немного замялся. — Каждый имеет право на маленькую слабость. Знать о которой остальным не следует.
— Обязательно все растреплю, первому же вылезшему из кустов говорящему роялю.
— Так и знал, что человек ты гнилой и весь из себя неприятный. — обиделся Некро. — Ну и сиди тут тогда в неведении сколько душе угодно. Слова тебе больше не скажу!
Разве что «бе-бе-бе» не добавил. Вот ведь клоун. Артист больших и малых академических театров, чтоб его Милославский послу подарил. Ладно, придется подыграть. Но только один раз!
— Уболтал, черт языкатый. Унесу эту страшную тайну с собой в могилу. Хочешь, Омишем поклянусь?
— Это излишне. — сменил гнев на милость Некрономикон. — Мы ведь партнеры, пока смерть не разлучит нас. Твоя, конечно. Не моя.
Я глубоко вдохнул и досчитал до пяти, чтобы не наговорить грубостей.
