На той стороне (СИ) - Шарапов Кирилл

Тварь быстро пришла в себя. Бывший детектив видел, как срастается перебитый сустав, регенерация мутанта, окруженного тьмой, превосходила его собственную в десятки раз. Псина начала пятиться, видя направленный на нее ствол, и тут откуда-то слева, с окраины, до которой Воронцов не добежал сотню метров, ударил пулемет, а затем к нему подключились сразу несколько винтовок. Псина дернулась, не зная, что ей предпринять, замешкалась и словила пулю. Та вошла в шею бод большой длинной пастью. Тварь рухнула на передние лапы, хрипя пробитой глоткой, а Константин уже передергивал затвор. Следующая пуля угодила точно между рубиновых глаз, которые медленно начали затухать, а тело окутывалось черным туманом, чтобы подарить ему еще один шарик с тьмой. Наведя ствол на дверь, бывший детектив ожидал, что проклятые, хозяева этого зверинца нежити, явятся к нему, просто постараются укрыться от обстрела в здании, а значит, пройдут через него. Но не угадал. Твари не приняли боя, такой вывод сделал Константин, когда обстрел внезапно стих.

Поднявшись на ноги, он прислушался, ведь могли и стрелков вальнуть, эти проклятые ублюдки — те еще суки, шустрые, сильные, со способностями. Но нет, с окраины раздались голоса, перекрикивалось сразу несколько человек. Что кричали, было не разобрать, но явно люди.

Воронцов поднялся и направился к бибизьяну, которого насадил на штык. Что ж, обошлось без неожиданностей, плотный шарик со сгустком тьмы лежал рядом с телом и слегка светился, словно не желал остаться в этом разрушающемся доме. Основная мясорубка произошла в дверях, и чтобы поднять шарики, которые образовались после смерти тварей, пришлось растащить трупы. Все вокруг было залито черной кровью, но Воронцов не обратил на это никакого внимания. Убрав добычу в карман к двум другим, он вышел под дождь и поставил руки под тонкий ручеек, льющийся с прохудившегося, наполовину оторванного лианами водостока. Смыв кровь, он очистил плащ-палатку от плесени, не обращая никакого внимания на пристально следящими за каждым его движением людей, в их взглядах была предельная подозрительность. Пулемет и три винтовки держали его на прицеле, не отклоняясь ни на сантиметр. Одно неверное движение, и из него сделают дуршлаг. Людей было четверо — три мужика и крепкая женщина, все они сидели в кузове небольшого грузовика. Потихоньку подозрительность сменилась изумлением, уж больно спокойно вел себя Константин, не спеша, приводя себя в порядок. Сам же он прикидывал линию поведения, слишком неожиданной стала встреча, в итоге за минуту была разработана примитивная стратегия: держаться с достоинством, рассказывать о себе мало, спрашивать еще меньше, слушать разговоры, наблюдать за поведением.

Наконец, отчистив с дождевика черную плесень, Воронцов посмотрел на людей, взял прислоненный к стене карабин, закинул его на плечо стволом вверх, демонстрируя, что не боится их, не желает зла и доверяет, насколько это возможно. Несколько секунд люди растерянно смотрели друг на друга. Наконец, один из них, выглядевший постарше, обладатель густой бороды, махнул рукой, разрешая приблизиться.

Константин с трудом поправил лямки ранца, который был под плащ-палаткой, и направился к грузовику. Тот оказался не один, это был большой караван, едущий по старой дороге, до которой он так и не дошел, всего Воронцов насчитал восемь машин. Эта была самой первой в колонне, видимо, она работала за головной дозор.

— Стой там, — крикнул бородач, когда бывшему частному детективу оставалось всего десяток метров. При этом пулемет и винтовки продолжали смотреть ему в грудь.

Воронцов послушно замер, держа руки на виду, но не поднимая их. Водителя видно не было, вся кабина забрана железом, полностью закрывая шофера. В этом бронировании имелась узкая смотровая щель, но бывшему детективу было не видно, смотрят на него оттуда, или нет. Народ в кузове настороженно продолжал разглядывать гостя из проклятого города. Мужчине за пулеметом лет тридцать на вид, второму с винтовкой, который сидел боком, поглядывая на лесную чащобу, начинающуюся в двухстах метрах, примерно столько же. Его лицо, видимо, пострадало от огня, только он оставляет множество мелких белесых и красноватых шрамов. Женщина была постарше, около сорока. Больше всего она походила на жительницу Азии — плоское, скуластое лицо, темные раскосые глаза, волосы тоже наверняка темные, но скрытые под длинным шарфом, вроде такой называется снуд. Бородач — единственный, кто поднялся в полный рост, около полтинника, в волосах хватало серебряных нитей седины, руки мощные, винтовку он сейчас держит на сгибе локтя, карие глаза уперлись в лицо Воронцова, изучая малейшие черты.

— Аиша, проверь его, — скомандовал старший.

Женщина кивнула и уставилась на Воронцова. Вот тут он удивился, ее глаза налились золотым огнем, а он почувствовал себя очень странно, словно остался без одежды. А еще она смотрела прямо в душу, он чувствовал, что эта азиатка изучает его помыслы и намерения. Длилось это недолго, чуть больше двадцати секунд, потом золотой свет угас.

— Он не желает зла, — ответила она на вполне чистом русском. — Вот только, — женщина замялась, — я не вижу в нем ни света, ни тьмы. Это странно.

Мужчина напрягся, похоже, его настораживало все необычное, и сейчас он не понимал, как такое возможно, и от этого он стал максимально подозрительным.

— Кто ты? Назовись, — выигрывая время на раздумья, приказал он.

— Константин Воронцов, — решил сказать он правду, он знал из документов, прочитанных во дворце, что такое имя было тут раньше, поэтому не особо рисковал, вот только реакция людей оказалась странной.

— Ваше сиятельство, прошу нас великодушно простить, мы не знали, что вы из бояр, — и бородач опустился на одно колено, склонив голову. Остальные поступили идентично, чем ошарашили путешественника между мирами окончательно. Но нужно было что-то делать, иначе они так и будут стоять на колене, смотря в пол.

— Зае…ь, — мысленно произнес Воронцов, — во что я опять вляпался?

Это называется — не хотел привлекать внимания. И ведь теперь уже ничего не исправить, можно сделать только хуже, выдав себя с головой. Придется соответствовать статусу. Все эти мысли пронеслись в его голове буквально за пару секунд, так что, никто, наверное, не успел заметить его растерянную физиономию.

— Встаньте, — стараясь отыгрывать важную персону, приказал он. — Не надо бухаться на колени, когда вы хотите ко мне обратиться. Дозволяю вам право высказываться свободно. — Говоря это, бывший частный детектив очень надеялся, что сейчас он не нарушает каких-то важных местных традиций.

Видимо, все же не накосячил, поскольку бородач поднялся и вежливо кивнул, приложив правую руку на сердце.

— Благодарю, вы очень великодушны, ваше сиятельство. Меня вы можете звать Кином. Позволено ли мне узнать, как вы оказались здесь? Может, вам нужна помощь?

— Что я тут делал, не ваше дело, но, к сожалению, оно привело меня в проклятую столицу. А насчет помощи, доставьте меня туда, где можно отдохнуть.

— Будет исполнено, — оживился бородач. — Не побрезгуйте, в третьей машине в кабине есть место. Доставим в лучшем виде. Мы направляем на север, вскоре свернем на тракт, а через несколько дней достигнем крепости Заречкая.

— Устроит, — величественно кивнув, как ему казалось, ответил Воронцов.

— Шрам, проводи боярина, — распорядился Кин.

Константин терпеливо ожидал, когда Шрам выберется из кузова. В настоящий момент его больше всего интересовало, с какого хрена он стал боярином. Это ведь как-то связано с именем и фамилией, стоило назваться, как все изменилось. Как бы аккуратно выспросить, чтобы не спалиться? А никак, это тут наверняка знают даже дети, один неверный вопрос, одна промашка и произойдет то, о чем говорил проклятый, не потерявший человечность. А ведь еще есть ведуны. И что такое сотворила Аиша? Какая-то магия? Все это он успел обдумать, пока шел в сопровождении Шрама к машине. Он сам распахнул дверь и слегка поклонился. Потом посмотрел на водителя.