– Даже слуг губернаторских прихвостней? – вскинул голову Лартен.
– Мы же не аристократы, которые могут тратить любые средства, – напомнила Лира. – Мы должны уметь пользоваться всем, что у нас есть – включая людей.
Лартен кивнул, признавая справедливость сказанного.
– Вы знаете план, – сказала Лира. – А теперь идите – и Свет Звезд прольется на вас!
Ночь приходит в город, и вместе с ночью являются кровь, смерть и страдания. Темнота взрывается множеством криков и грохотом выстрелов, но все впустую. Охотники или слишком хорошо защищены, или слишком быстры.
Те, кому удается разглядеть их вблизи, цепенеют от страха и возносят молитвы Императору, но это не помогает. Набожные умирают первыми и слышат смех, когда острые когти и клинки раздирают их на части.
Жилища простых горожан и лордов, полицейские участки и мастерские, храмы и публичные дома – ничто не избегает внимания охотников. Сегодня всюду приходит смерть.
Некоторые, однако, остаются в живых. Их захватывают сетями, иногда парализуют, тащат прочь. Некоторые пленники цепенеют от страха, другие пытаются освободиться. Им кажется, что гибель на месте лучше плена.
Они правы.
– Будь прокляты эти мятежники!
Оливер Реймон, губернатор Коридиана, обрушил кулак на стол, тот содрогнулся. У Реймона за плечами была служба в Имперской Гвардии, а его роду всегда были доступны лучшие тренеры – так что мастером боя он считался по праву. Но что толку в мастерстве, если поразить клинком некого?
Династия Реймонов правила Коридианом в течение двадцати поколений. Разные очаги недовольства, конечно, вспыхивали, но бунты быстро подавляли. Почему именно ему выпали самые упорные мерзавцы?
– Фориан! – губернатор встал из-за стола, отшвырнул прочитанный планшет и повернулся к двери.
Фориан Мирт возник на пороге в тот же миг и склонил голову. Секретарь губернатора работал на Реймона вот уже пять лет, и Оливер не мог нарадоваться на исполнительность и внимательность молодого человека. А также на его аккуратность: безупречный костюм, черные волосы уложены в совершенную прическу, из-за очков смотрят внимательные серые глаза.
– Фориан, есть какие-то новые сведения по Осененным Звездами?
– Арбитр примарис сообщает, что ему удалось напасть на след нескольких ячеек, и он уже занимается их уничтожением, – доложил секретарь. – Вероятно, среди них может оказаться ячейка самой Лиры Атвес.
– Сгнои Император ее душу! – сердито отозвался Реймон. – Эта проклятая Звездами стерва… Как ей вообще удается бегать от закона? Почему мы ничего о ней толком не знаем?
Он обвиняюще уставился на Фориана; секретаря это нисколько не смутило. Он знал, что губернатор на самом деле его ни в чем не винит, и вообще не сможет обойтись без предельно компетентного помощника.
– Сэр, – сказал Мирт, – есть подозрение, что Атвес обладает способностями, выходящими за рамки нормальных.
– Она ведьма? – нахмурился Реймон.
– Есть подозрение, – кивнул Фориан. – Я говорил с астропатами, и они чувствуют… – секретарь сверился с планшетом, – «аномальные колебания психического фона».
– Вот только этого мне еще не хватало, – вздохнул губернатор. – Дайте мне армию и поле боя – и победа будет за мной, но как бороться с невидимками и ведьмами?
– Если разрешите предложить… – начал Фориан. – Это стоит доверить тем, кто выше нас. Звезды льют свет на Коридиан, и этот свет может выжечь любую скверну.
Реймон ответил не сразу. Он прошелся по просторному кабинету, глядя на ряды статуй вдоль стен. Его предшественники, губернаторы планеты – мужчины и женщины, суровые лица, мечи и награды.
– Инквизиция, – протянул он. – Но что будет с планетой?
– Если сюда явится скверна, будет поздно, сэр, – возразил Мирт.
– Ты прав, Фориан, – еще через пару минут раздумий вынужденно признал Реймон. – Составь послание и отправь его. А, кстати, заодно присмотри за обороной – с этих мятежников станется нарушить связь, а нам точно не нужно, чтобы орудия открыли огонь по кораблям Инквизиции.
Фориан склонил голову.
– Еще, – добавил губернатор, – разберись с экономическим вопросом, перерегулируй средства так, чтобы мятежи не влияли на финансы планеты. Сумеешь?
– Сэр, – слегка обиженно ответил секретарь. – Вы же знаете, как я обращаюсь с ресурсами. Я использую все для достижения оптимальных результатов.
– Не могу поспорить, – впервые за время разговора Реймон улыбнулся. – Тогда действуй, Фориан. Коридиану нужна помощь.
Кришу страшно. Очень страшно, потому что ночь полна смерти и ужаса, за окнами звучат непрекращающиеся крики. Родителей нет. Никого нет, кроме Кианы; сестра не отпускает его руку. Криш смотрит на белеющее в темноте лицо: Киана боится так же сильно, как он, но не плачет.
Ужас на миг отступает, его сменяет гордость. Они сильные! Они крепкие! И все кончится, придет рассвет, и они смогут уйти отсюда, больше не сидеть у стены на кухне. И родители придут. И соседи. Все придут.
Внезапно за окнами все стихает. Что-то ударяется в стекло, сползая вниз, оставляя кровавый след.
Голова старика-соседа.
Дети, не сдержавшись, в один голос вскрикивают, и тут же зажимают рты ладонями.
Поздно. За дверями звучат шаги. Криш вскакивает, выдернув руку из пальцев Кианы, хватает со стола нож.
Шаги приближаются, и в каждом из них звучит погибель.
В этот день война пришла в улей Коридиан.
Сотни тысяч людей по всему улью восстали с оружием в руках и обрушились на важнейшие точки в городе. Цитадель Адептус Арбитрес оказалась в осаде, штабы СПО вспыхнули, бастионы Адептус Механикус лишились энергии. Осененные Звездами знали, куда бить и как убивать, и сопротивляться им не получалось.
В частности потому, что работать вместе у сил Реймонов не выходило. Приказы, поступавшие по официальным каналам, заводили арбитров и солдат в ловушки, или просто не давали координировать свои действия. Постоянные помехи, прескверное снабжение… словно кто-то заколдовал систему!
А потом – снял проклятие. Потому что понемногу связь восстановилась, и бои закипели еще жарче: слуги правопорядка перешли в наступление, повстанцы начали терпеть потери. Их армия была более гибкой, но чего стоит армия, когда приказы не поступают?
Они не поступали. Никто из командиров не отзывался – потому что все они и те, кто оказался с ними рядом, уже были мертвы. Причина тому лежала в кармане у каждого из командиров.
Стеклянные звезды мерцали внутренним огнем и разгорались все сильнее, впитывая каждую смерть, каждую частичку потерянной жизненной силы. Каждую душу, которая сегодня расставалась с телом в пределах Коридиана.
Звезды брали свою жатву и безмолвно взывали к небесам.
И их зов услышали.
– Что происходит? Что, спали вас свет Императора, Звезды вам в глотку!
Реймон тщетно пытался пробудить к жизни вокс-связь в своем кабинете. Она бездействовала, и только крупный монитор равнодушно сообщал: неведомые корабли миновали молчащие орудия орбитальной обороны, высаживаются крупные силы противника.
Какого противника?! Что происходит?
Военный опыт подсказывал, что худшего времени для вторжения и представить было нельзя. Коридиан уже пылал, его войска и мятежники сцепились на улицах, любая оборона ослабела до предела… планету можно было взять голыми руками.
– Кого вы призвали, сволочи? – Реймон снова треснул кулаком по столу. – Где Фориан? Где, вашу мать, хоть какой-то порядок?!
За его спиной распахнулись двери – без всякой почтительности, жестко и нагло. Губернатор резко повернулся ко входу, выхватывая из ножен силовой меч. Мятежники запомнят его смерть!
Но вошли не мятежники. Фигуры на пороге вообще не были человеческими.
