Но даже не это сейчас изумило меня, глаза мои расширились от иного. Мой перстень светился! «Дыхание Белого Духа» наливалось силой. Руку свело от ледяного холода, но и этого я не заметила, потому что «льдинка» вдруг ослепительно полыхнула, и в зал ворвалась метель. А среди этой метели стоял мужчина. Его величавую стать не могла скрыть даже распахнутая шуба с длинным ворсом. Белоснежные волосы реяли в снежной круговерти, заполнившей зал, и пронзительный взгляд синих глаз скользил по застывшим в изумлении фигурам танров.
Первой отмерла я. Порывисто поднявшись с колен, я бросилась к нему:
— Танияр!!!
Глава 21
— Танияр!!!
Мой возлюбленный, мой супруг, мой дайн был здесь! Не греза, не сон и не мираж, из плоти и крови он стоял, наполовину вытянув из ножен ленген, и скользил взглядом по залу. Но стоило мне выкрикнуть его имя, как Танияр стремительно обернулся. Я налетела на него, обхватила за шею и с силой прижалась к широкой груди, в которой билось живое горячее сердце. И, отчаянно зажмурившись, я слушала его взволнованный стук.
Танияр отстранился, и ленген вернулся в ножны. Супруг пытливо вгляделся мне в лицо, и я, охнув, сорвала с головы парик, а после и заколку, державшую волосы.
— Это я, твоя Ашити, — чуть подрагивающим голосом произнесла я на языке Белого мира.
Дайн поднял руку. Он коснулся фальшивой родинки, а затем, подцепив ее ногтем, отлепил. Еще короткое мгновение он смотрел на меня, но вот с уст его сорвался прерывистый вздох, и я оказалась вновь прижата к мужской груди. Не удержавшись, я разрыдалась от облегчения и счастья, совершенно забыв о том, кто находится с нами рядом, и что происходит. Мой возлюбленный зарылся пальцами в волосы на моем затылке, и до меня донесся его ласковый голос:
— Свет моей души, я нашел тебя.
Метель более не завывала, и снежинки, медленно кружась, оседали на каменный пол. Тепло возвращалось в зал с семиконечной звездой. Где-то рядом шумно дышал герцог Ришемский. Его нож, только что охотившийся за собственным хозяином, оказался сметен вьюгой и выброшен куда-то в сумрак. Больше клинок не возвращался, и Нибо, уперев ладони в колени, приходил в себя после этого странного и беспощадного сражения.
А потом я услышала протяжный стон и очнулась. Порывисто отстранившись, я посмотрела на Элькоса и увидела, что он больше не опутан белым свечение. Оно никуда не делось и по-прежнему находилось над головой мага, но исчез жгут, и водоворот превратился неспешно кружившее светило. Магистр опустился на четвереньки, а после и вовсе улегся на бок. Силы, похоже, у него успели забрать.
— Я не могу пошевелиться? — с явным удивлением спросил Дэвинн.
— Я тоже не могу, — отозвался Штоссен.
— Нас сковала сила чуждая этому миру, — заметил Исбир.
— Воля Высших была сказана и услышана, — подвел итог Консувир.
И оцепенение с танров спало. Нибо приблизился к нам с Танияром, бросил на моего супруга любопытный взгляд, но пока не спешил знакомиться, да и рассматривать чересчур пристально не стал, явно оставив знакомство на потом. Уже через пару секунд он, как и я, настороженно наблюдал за четырьмя древними сущностями.
— Кто эти люди, Ашити? — спросил Танияр.
— Это древние маги, — ответила я.
— Тебе угрожает опасность?
— Не знаю, — честно призналась я, потому что и вправду оценить происходящее теперь вовсе не было никакой возможности.
Танияр встал передо мной и, откинув полу шубы, снова взялся за рукоять ленгена. А я вдруг поняла, что больше не боюсь. Ничего и никого, потому что рядом со мной моя каменная стена, моя твердыня, в заботливой тени которой я могу укрыться от любых невзгод. И, прижавшись щекой к спине мужа, я прошептала:
— Мой Ягтыгур.
Однако ничего пугающего не происходило, похоже, угроза и вправду исчезла. Танры сошли со своих лучей и развернулись к нам. Свечение постепенно блекло, и только магистр продолжал лежать там же, где находился с момента нашего переноса в каменный зал.
— Вы можете забрать магистра Элькоса, — наконец, произнес Штоссен.
— Оставь оружие, пришелец, — сказал Дэвинн. — В нас нет угрозы.
Мы с Нибо недоверчиво переглянулись. Услышать последнее было невероятно после того, что было сказано ранее. Однако танры, кажется, шутить не умели, или же попросту не считали нужным это делать.
— Вы нас отпускаете? — осторожно спросил Нибо. — Вот так… запросто?
И тем удивительней оказался ответ:
— Вам дана возможность задать вопросы. Если вы хотите спросить, мы ответим. Если нет, то вы можете уйти сейчас.
— А память… — начал Ришем, но осекся, словно опасаясь случайно напомнить древним духам об их угрозе.
— Печати молчания будет достаточно, — произнес Консувир.
— А почему раньше…
— Заберите же магистра, — теперь его светлость прервала я. — Он лежит на каменном полу и может простудиться. К тому же без нашей помощи ему не обойтись, кажется, Элькос вновь обессилен.
— Мы вернули то, что было взято обманом, — подтвердил мои слова Исбир.
Герцог не заставил просить себя дважды. Более не медля, он направился к Элькосу, а я, прижавшись к своему супругу, вновь обнявшему меня, продолжила разговор с танрами, ответив на их любезное предложение:
— Мы хотим задать вопросы.
Ришем, успевший пройти половину пути, обернулся и изломил в недоумении бровь:
— Хотим?
Теперь, когда угроза миновала, страх прошел, уступив место иному чувству, присущему мне, — любознательности. К тому же вопросов и вправду было немало, и самые насущные из них: как помочь магистру, и как нам вернуться домой в Белый мир. Если Элькосу не позволят взять необходимой ему энергии, то кто же откроет портал? Иначе мы с Танияром рисковали оказаться в ловушке уже всем семейством.
— Очень хотим, — кивнула я. — Но мы и вправду сможем уйти?
— Сможете, — ответил мне Консувир.
— Хвала Богам, — пробормотал его светлость и снова устремился к магистру.
И пока Нибо был занят помощью Элькосу, танры приблизились к нам с Танияром. Они встали напротив и рассматривали нас, не скрывая интереса. Это не было обычным человеческим любопытством, скорей, так ученые изучают нечто занимательное и еще неизведанное. Впрочем, иного ожидать от четверых древних не приходилось. Однако пристальные взгляды смутили.
В это мгновение Танияр отпустил меня из объятий. Он скинул шубу, и я, спеша помочь супругу, как и подобает заботливой жене, забрала у него верхнюю одежду. А потом, прижав ее к груди, я невольно потянула носом и зажмурилась, до того ясным мне показался запах Белого мира, шедший от длинного темного меха.
Впрочем, с реальным осязанием это не имело ничего общего. Всю гамму соткали моя память и воображение, но я уловила запах пирожков мамы Ашит и аромат цветущей степи, а еще запах нашего дома и зеленого леса, окружившего поселение пагчи. И нотки дорожной пыли, нагретой полуденным солнцем, и свежесть влаги реки Куншале. Наверное, я даже застонала от нахлынувших эмоций. Не уверена, но не удивлюсь, если так оно и было.
— Отец, как же я скучаю, — прошептала я. — Я безумно скучаю…
— Кхм…
От резкого и неожиданного звука, прервавшего мой полет, я вздрогнула и открыла глаза. Покашливание, по сути, вежливое, а вовсе не резкое, принадлежало его светлости. Нибо уже стоял рядом, а на его плечо навалился Элькос. Магистр выглядел хуже, чем мне показалось вначале. Кажется, танры забрали всё, что раньше дали истощенному магу. И это чувство привело меня в сознание окончательно.
— Простите, — пробормотала я растерянно. — Просто вспоминания…
— Прошу, — гостеприимно произнес Штоссен.
Мы последовали взглядом за его рукой, и брови Танияра приподнялись, только так и выразив эмоцию. Не было порталов, ничего не сверкало, не плавилось. Казалось, сместилось само пространство, и мы оказались в прежней столовой. Впрочем, удивляться особо не приходилось, мы всё еще были в гостях у танров, теперь, похоже, и в самом деле в гостях.
