А сейчас движок мёртвый, не отзывается. Я нахожусь в 370 км от Порт Дели на юг. Тяну дальше по этому курсу - я не уверен, что штурмовик был один, обычно они летают парами. Хреново, что у меня почти пустые баки. Взлетел то я с полными, но соревнование в скорости с Tucano я проигрывал, на борту груз без малого на две тонны плюс полные баки 2040 литров. Поэтому я воспользовался системой сброса топлива.
В обычных ситуациях это делают при вынужденной посадке для облегчения веса и увеличения тяги. Например, при неисправности двигателя или стойки шасси. На моём самолёте имеется такая возможность. Когда у меня оставались считанные минуты до атаки, мне показалась хорошей идея облегчить самолёт и распылить энное количество керосина перед кабиной врага. А сейчас я лечу над сплошным морем джунглей, где сесть нереально и смотрю на датчик топлива. 450 литров – это сорок минут полёта. Что же за невезуха, надо уклоняться к западу. На побережье легче найти место для посадки. Когда оставалось минуть на пятнадцать горючки, я вышел к побережью. Экономя топливо скольжу на высоте полтора километра в экономичном режиме. В худшем случае сяду на воду, но это если не найду подходящего пляжа. Пока только скалы.
Когда перевалил за мыс, выступающий в море где-то на километр, обнаружил полосу песка, простирающуюся на значительное расстояние. Прошёлся вдоль неё, надо садиться, лучшего уже не найду. В притирочку к береговой полосе мягко посадил свою птичку. Посадка получилась классической, но оценить этого некому. Притёр самолёт к крупному камню, который теперь как бы нависает над нами. Правый движок достойно потрудившийся сегодня наконец замер. Я отключил все системы и спустился на белый песок.
Какая благодать, лёгкий ветерок, шум волн и крики птиц. Как будто идут съёмки фильма про аварию самолёта со мной в главной роли. Вот только дубль переснимать не будут. Посидев на песке полчаса, я решил заняться вопросами выживания. В принципе не так уж плохо моё положение. Да, я нахожусь в местах, где меня никто не будет искать, ну друзья то точно. А вот враги могут отправить самолёт для выяснения, куда подевался их штурмовик. Поэтому первым делом я вооружился мачете, закинул автомат на плечо и отправился рубить ветки. До конца дня я украшал свой самолёт как рождественскую ёлку. Но надеюсь, что с высоты теперь меня не так просто найти. К скале прикрепил две верёвки и натянул кусок брезента, который использовал ранее как защиту пола салона, чтобы не испортить железом. Получился навес, который защищает от жарких лучей светила. Стульчик и ящик от насоса, послуживший столиком, создали некое подобие кухни.
Ревизия показала, что у меня есть немного крупы и специй. Имеется пара сотен литров воды, пригодной для питья. Не считая бутербродов, больше продуктов на борту нет. Я не рассчитывал на подобный форс-мажор. У меня есть аварийный запас – не более. С оружием не так плохо. Пара сотен патрон к «Тигру», цинк автоматных – это 1080 штук и немного к пистолету. Вот только на кого здесь охотится? Джунгли стоят стеной, чтобы пройти десяток метров, надо махать мачете не меньше часа.
Убедившись, что самолёт закрыт ветками, я решил перекусить. Пройдясь вдоль полосы прибоя, смог насобирать несколько крупных веток. Развёл костер и вскипятил кипяток. Съев пару бутербродов, запил всё травяным сбором, сразу почувствовал бодрость. До темноты ещё часа четыре и я решил пройтись вдоль береговой линии.
Идти легко, плотный мокрый песок похож на дорожку стадиона. Слегка пружинит под ногами. Пройдя пару километров, упёрся в завал камней. Минут двадцать карабкался между валунами. Под ноги лезла всякая гадость, от змей до прибрежных обитателей типа гигантских крабов. Здесь, в тени булыжников находится их царство. За этим мысом опять потянулась полоса песка на несколько километров. Я попытался пробраться сквозь заросли под нависающие деревья, куда там. Сплошная зелёная стена, за которой наблюдалась жизнь местных обитателей. Дойдя до гряды, спускающейся в море, я провернул назад. Ничего интересного – море, песок и стена джунглей.
К месту стоянки добрался вспотевший, попытка ополоснуться в солёной воде вышла неудачной. Стоило мне зайти по колено в воду, как в толще воды мелькнула тень крупного животного. Удар хвоста о воду обдал меня брызгами. Не, что-то мне расхотелось.
А ночью пошёл дождь, сначала накрапывал, а потом зарядил со страшной силой. Мой брезент не выдержал и обрушился под тяжестью воды. Пришлось перебираться внутрь самолёта. Я боялся, что дождь начнёт подтапливать стоянку. На мою удачу этот пятачок имеет наклон к морю и вода стекает вниз. Песок не задерживает влагу, она просачивается сквозь него.
Три дня льёт как с ведра. Приходится обходиться сухим пайком. Но скоро есть будет нечего. Даже невозможно сварить кашу. На борту есть духовка, но для этого надо оживлять системы самолёта. Горючки и так кот наплакал. А аккумуляторы разряжать категорические не следует.
Единственный плюс – мне удалось помыться пресной водой и набрать пару ёмкостей для питья.
На четвёртый день дождик деградировал до мелкого, моросящего. Я рискнул спуститься и закрепив брезент в качестве крышы, развести костёр. Разварил гречку, добавил в неё ломтики сухого мяса. Щепотка специй и три кило шикарной каши передо мной. Полную чашку умял с голодухи, остальное убрал остывать внутрь. Настроение скакнуло вверх, захотелось действовать. Взял карабин и вышел по знакомому маршруту. Дождь изменил ландшафт. На берегу валяются ветки деревьев, которые вынесло водой. У каменной гряды обнаружил следы животных. Судя по отпечаткам – это парнокопытные. В голове закружились заманчивое видение упитанной косули.
Видимо они спускаются к берегу по своим надобностям. До стоянки минуть пятнадцать хода. Сделать бы засаду, но на пляже я открыт всем ветрам. Вот ежели залезть на камни. Но в какое время они выходят к берегу?
Я решил понаблюдать, в мой бинокль от стоянки отлично видно происходящее. Я стал периодически осматривать полоску песка.
В первый же вечер около семи часов на берег вышла стайка животных. Они больше похожи на тапиров. Довольно крупные, серого цвета с вытянутыми носами. Животные разрывают песок и погружают в него свой хобот.
В стае с десяток особей две из них особо крупные, наверное вожаки.
Сделал себе пометку, а утром, после завтрака остатками каши, вышел на разведку. За спиной рюкзачок, карабин на плече, любимая Беретта на поясе. Небо хмурое, но дождя пока нет.
Я быстро добрался до группы камней, где вчера заметил животных. Ямы, которые они разрыли копытами, разравнял прилив. Но я обнаружил остатки хитиновой ткани. Наверное, животные лакомятся рачками, прячущимися в мокром песке. Ну да, вечером наблюдается прилив, который почти достигает колёс самолёта, а утром вода уходит на пару десятков метров. Сегодня я решил опять дойти до крупной гряды, преградившей мне путь в первый раз. До неё ещё около часа хода. Но карабкаться вверх по круче легче, здесь удобнее подъём. Выбравшись на самый вверх, я оглядел местность. Впереди, насколько я видел невооружённым взглядом, простирались невысокие скалы. В бинокль видны барашки волн, бившееся о камни.
Диссонансом царапнуло несоответствие, приблизил картинку. За выступающим мысом видны останки судна. Интересно, но добраться по камням будет нелегко. На вершине я перекусил, выпил воды и засобирался назад. У меня на сегодня особые планы. К семи вечера мне нужно устроиться среди камней в надежде, что вчерашние «тапиры» вернуться. Они вышли из чащи джунглей приблизительно в то же время. Сначала вожак, я вроде старался устроиться с наветренной стороны. Но этот гад стоял, принюхиваясь и смешно шевеля лопухами ушей. Наконец вышла вся компашка, она разошлись по полоске песка. Шустро копытом разрывали песок на десяток сантиметров и погружая свой хобот выуживали деликатесные морепродукты. На первый взгляд, животные не опасны. Я устроился за большим валуном на высоте метров пяти от пляжа. До лакомящихся животных метров сто пятьдесят. Из карабина промахнуться не должен. Мне приглянулось молодое животное, килограмм на сто пятьдесят. Попытаюсь его завалить, был ещё мелкий телёнок, но того стало жалко. Тщательно прицелившись, я трижды выстрелил. От громкого звука стадо сорвалось с места и исчезло в лесу. Только вожак сделал круг почёта, чтобы совсем в сухую не проигрывать, и не найдя противника кинулся догонять своих.
