Безудержный ураган (СИ) - Игнис Данта

— Принеси мне, пожалуйста, ту книжку про фаурренов и еще там есть такая, здоровая, энциклопедия про чудовищ.

Анели кивнула и убежала. Через несколько минут вернулась с нужными книгами. Сгрузила Дарену на грудь огроменную книгу про чудовищ. И забралась к нему в постель со второй книжкой в руках.

— А ты видел когда-нибудь живого фауррена? — спросила Анели, листая книгу и ища картинки.

— Не то, чтобы видел. Точнее видел, но издалека. После войны нескольких проводили по улицам Азирона и я видел, — ответил плотник.

— И как они выглядели? Мальчишки в школе рассказывали, что они похожи на больших ящериц с глазами, как у пауков и…

— Стой, стой, — перебил ее Дарен. — Все это сказки. Фауррены похожи на людей, те же две руки, две ноги, два глаза. Только кожа у них серая, бывает посветлей, бывает потемнее. И это из-за нее они могут становиться почти невидимыми и магия их не берет.

Анели откинулась на подушку и надолго задумалась. Девочка смутно припоминала, что война началась вскоре после смерти отца. Но не была уверена. Ощущение времени в детстве такое зыбкое. Брат ушел на войну сразу же после ее начала. Анели помнила, как мать плакала, провожая его, и все держала за руку, гладя и судорожно сжимая. Будто хотела вцепиться и не отпустить. Анели тогда смутно понимала, что значит война, но, по поведению Лорити, догадывалась — брату грозит нечто очень плохое. Потом были долгие военные годы, которые их семье дались нелегко. В военное время жизнь в тылу не только тяжела, но еще и ужасно скучна. Все аспекты жизни как будто замирают, и остается только тяжелый труд и постоянный страх. А единственным развлечением становятся разговоры о войне.

В те времена Анели часто подслушивала взрослых, а по вечерам все выспрашивала у деда. Ее живо волновала каждая новость с фронта, ведь где-то там воевал любимый брат. Агрессоры фауррены представлялись ее детскому воображению мифическими чудовищами, вознамерившимися захватить власть над всем миром. В планы фаурренов, и правда, входил захват всего мира, но чудовищами они, конечно же, не были. Таковыми их делала человеческая фантазия, буйно расцветшая на том, что противники не люди.

Фауррены действовали планомерно и сначала захватили всю Левию. Потом очень быстро, за несколько недель, подчинили Хистрию — государство магов, на юго-восточном материке. Могучие волшебники оказались беззащитны перед фаурренами, как дети. Ни одно, даже самое изощренное заклинание, не причиняло им прямого вреда, а невидимость позволяла без труда приблизиться к чародею. Тут уже дело решали острые кинжалы, которыми неизменно пользовались фауррены.

После Хистрии завоеватели явились на Шантах — последний оплот человечества. Сами по себе опаснейшие воины, они явились не одни. Быстро капитулировавшие маги примкнули к их рядам, впрочем, не по своей воле. Шантахцы оказались в тяжелом положении. Они терпели поражение за поражением и враги быстро приближались к столице. Пока не появились вальдары.

Люди не знали как обычные, пусть и умелые воины смогли пробудить в себе магические силы и поэтому придумывали множество сказок, объясняющих данный факт. Люди говорили, что на пороге поражения любовь к родине сотворила чудо и даровала самым отважным новые силы. Анели тоже хотелось так думать, но, много позже, Левир обмолвился, что вовсе не чудесное провидение сделало их такими, а намного более неприятные обстоятельства. Сколько бы сестра не расспрашивала — в подробности он не вдавался. Вальдары смогли противостоять объединенным силам фаурренов и магов, и войско Шантаха стало побеждать в битвах, постепенно выдворяя противника со своих земель.

Анели вспоминала мать, в те годы она похудела, осунулась, а по ночам часто плакала. Однако, тогда мама была живой… Как странно устроена жизнь, подумала Анели, может обернуться таким боком, что захочешь вернуться даже в такие страшные времена.

— Что это ты притихла? — отвлек ее Дарен.

— Знаешь, я думаю, что нам надо вернуться в Азирон и найти Левира, — вдруг выдала Анели.

— Да ты никак с ума сошла?! — уставился на нее плотник.

— А как по-другому? Посмотри, что кругом творится! Вдруг эти гэртовы выродки, что тебя побили, вернутся?

— Нда… Ты девонька, кажись, стареешь, и характер у тебя портится, — засмеялся Дарен. — И ругательств откуда-то понабралась.

— Понаберешься тут…

— Нет, — твердо отрезал Дарен. — В Азирон мы с тобой не пойдем. Пока ты этот дурацкий план придумывала, я тут книжку почитал и мне подумалось… Ведь если люди, животные, растения — все изменились после Волны, то во что же превратились чудовища, которые в нашем мире и до того водились? А их у нас, вон, на целую энциклопедию набралось. Нам не знаю как повезло не наткнуться на них, когда мы по лесу с тобой шастали. Вот, смотри, видала когда-нибудь хокса?

Дарен развернул к ней массивную книгу с иллюстрацией на всю страницу. На картинке было изображено пренеприятное существо с маленькой головкой, тщедушными плечиками и огромным каплеобразным пузом. Кроме того, хокс запоминался своим ярко-зеленым цветом.

— Нет, не видала, — заинтересовалась Анели. — А ты видал?

— Если бы видал, то с тобой бы уже не разговаривал. Эта тварь, как тут пишут, управляет нежитью. Так-то до Волны было, а что сейчас, даже страшно представить.

— А про кого там еще пишут, давай почитаем? — прильнула поближе Анели.

А Дарен подумал, что, может быть, ее детство еще не закончилось.

***

Вечером все собрались в таверне на ужин. Со двора послышался шум. Дарен рванулся к окну, осторожно выглянул в щель.

— Это же! Не может быть! — плотник подошел к двери и отодвинул засов.

В проеме возник темный силуэт мужчины. Он сделал шаг внутрь и его черты прояснились: высокий лоб, черные прямые волосы до плеча, цепкий взгляд карих глаз из-под грозно сдвинутых бровей. В движениях плечистого воина сквозила мягкая грация хищника. Одет он был во все черное: кожаную куртку, штаны и высокие сапоги с мощной подошвой. За ним вошел светловолосый богатырь. Несмотря на высокий дверной проем, ему пришлось пригнуть голову, чтобы не удариться.

— Бруснир! Шаймор! — воскликнул Дарен.

— Левиирр! — завопила Анели и бросилась на грудь к вошедшему третьим мужчине.

— Как ты здесь оказалась? — ошарашенно спросил Левир, обнимая сестру.

Девочка взахлеб стала пересказывать свою историю.

— Почему вы не уходите отсюда? — спросил Левир, обращаясь к Дарену. — Находиться здесь с каждым днем все опаснее.

— Так тут все больные да раненые, ехать не на чем, пешком никак, — пожал плечами Дарен.

— Сколько у вас раненых? — спросил Бруснир, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Двадцать два человека. Из них двенадцать лежачие, — быстро ответила Элерия.

Вальдар внимательно посмотрел на нее, кивнул:

— Не думал, что доведется снова встретится, еще и при таких обстоятельствах. Мы заберем вас. Завтра утром отправимся. Где можно разместить людей на ночь?

— У меня есть несколько комнат. Остальные могут переночевать в пустующих домах рядом. Я покажу, — Элерия вышла на улицу, взглядом пригласив Бруснира следовать за ней. — В некоторых домах мы заколотили серых людей, заходить туда опасно.

— Серых людей? — удивился Бруснир. — Ворлоков что ли?

— Ворлоков? Тех тварей, в которых превращаются люди после Волны, — махнула рукой Элерия.

Во дворе было множество людей, груженые обозы. На телегах привезли раненых.

— Да сколько же вас? — спросила Элерия.

— Много, — ответил вальдар. — Это те, кого нам удалось спасти в Азироне.

Элерия провела командира вальдаров по деревне, показала пустые дома, где людей разместили на ночлег.

— Куда же вы направляетесь? — спросила талийка у Бруснира.

— На побережье. Боюсь, что здесь людям не выжить долго, даже под нашей защитой.

Уже стемнело, когда Элерия вышла во двор, чтобы еще раз спуститься в погреб. Она готовилась к завтрашнему отъезду. В воздухе витал легкий ненавязчивый аромат ночной фиалки. В мутном свете Байнока Элерия все же узнала фигуры жреца Деяна и Нихрая с братией, которые направлялись в сторону конюшен. Талийку это насторожило. Она перестраховалась и позвала вальдаров, отдыхавших в таверне, очень уж не доверяла этой компании.