Мужик продолжал петь кантри-песенку, глядя с тоской поочерёдно то на меня, то на Рубина.
Я невольно прислушался к словам: «Мне приснились рыцари в доспехах, они что-то говорили о королеве… там пели крестьяне, а лучник расщеплял дерево… я лежал в сгоревшем подвале, с полной луной в моих глазах и я надеялся на смену…»
Глядя мне в глаза, мужик вдруг прервался, вздохнул и спросил тоскливым тоном:
— Вы пришли навестить меня, да, парни?
Глава 11
Подземный сиделец был явно не в себе. Не отрывая от нас взгляда, он встал, подошёл к ближайшему шкафу и открыл дверцу. Пуля в этот момент напрягся и повёл стволом пистолета, но мужик никак на это не отреагировал. Покопавшись в шкафу на ощупь, он достал початую бутыль с коричневой жидкостью и пару мелких стеклянных стаканчиков. В барах на западе в такие наливают «шоты» крепкого алкоголя.
Он поставил бутыль на стол, вздохнул и разлил жидкость по бокалам. Потом вздохнул и поглядел на нас.
— Ну что — угощайтесь, парни. И уходите. Оставьте меня. Не хочу я с вами, не время ещё…
Рубин растерянно посмотрел на меня. Пуля же подошёл к столу, поднял один из стопариков и подозрительно обнюхал содержимое.
— Вискарь, — сказал он на русском, — вроде неплохой даже…
После этой его реплики мужик вдруг затрясся, побледнел, вскочил и вжался в ближайшую стенку, глядя на нас с неподдельным ужасом.
— Эй, ну ты чего? — Пуля обратился к нему на английском. — Давай только без нервов, договорились?
— Ты… кто? — спросил мужик.
Пуля опустил маску, глянул на меня с выражением беспомощности на лице и ответил:
— Человек…
— Ты… только что сказал… это ведь на русском было, да? Я где угодно узнаю этот язык! — мужик поднял указательный палец и в обвиняющем жесте направил его Пуле в грудь.
— Ну да, — Пуля развёл руками. — На русском.
У мужика на лице появилось какое-то сложное выражение: ужас, смешанный с облегчением и даже с радостью.
— Ты русский! — заявил он тоном прокурора.
— Есть такое дело, — снова согласился Пуля.
Мужик сначала нахмурился. Потом в растерянности опустил руки.
— Только убейте сразу, ладно? Я ненавижу холод. Не надо меня в Сибирь… — обречённо выдохнул он.
— Блин, да с чего мы тебя убивать должны? — спросил Рубин. — Ты вон, даже без оружия.
— Оно в шкафу, в коридоре, если вам для отчёта надо, — заявил мужик.
— Слушай, приятель… — сказал я на американский манер. — Мы как-то неправильно начали. Тебя как зовут?
Хозяин подземелья недоверчиво посмотрел на меня. Потом всё-таки ответил:
— Стивен. Стивен Амелл. Сержант корпуса морской пехоты, — сказал он.
— Я Алексей. Это Дмитрий и Павел, — он по очереди указал на нас. — Мы офицеры центра сил специальных операций, Россия.
— Вы из оккупационных войск или как там? — всё ещё с опаской уточнил Стивен.
— Стивен, — спросил Пуля, после чего отодвинул один из стульев и устроился за столом, закинув ногу на ногу. — Скажи, как давно ты здесь?
— Как давно? — вздохнул сержант. — Да уж скоро год, наверное…
— Скажи, ты ведь знаешь, что происходит наверху? — продолжал Пуля.
— Там была ядерная война, — кивнул сержант.
— А после? У тебя были контакты с кем-то из командования?
— Это строго запрещено инструкциями! — ответил Стивен.
— Даже в чрезвычайных обстоятельствах?
— Особенно в чрезвычайных обстоятельствах!
— Стивен, как так получилось, что ты остался один?
Морпех, прищурившись, поглядел на Пулю. Потом вдруг вернулся к столу и снова занял своё место. Подвинул к себе стопки и начал переливать жидкость обратно в бутыль.
Мы терпеливо ждали, пока он снова заговорит.
— Не, ребят. Так дело не пойдёт, — заявил он, покончив с переливаниями и закрутив пробку. — Нас учили, что я могу назвать должность, род войск, своё подразделение. И только. Всё остальное выпытывать вы не имеете право, это нарушение законов США и международного гуманитарного права!
Он сложил руки на груди и гордо выпятил небритый подбородок.
Мы с Рубином переглянулись.
— Я — честный солдат, и не собираюсь предавать Соединённые Штаты! — заявил сержант. — Не нравится — можете отправить меня в Сибирь!
Я и Рубин не выдержали, рассмеялись.
— Билеты до Сибири нынче дороги, — сказал Рубин, успокаиваясь.
Сержант грустно вздохнул.
— Значит, всё-таки застрелите… — сказал он.
— Блин, чувак, да что с тобой не так? — не выдержал Пуля, переходя на сленг. — У тебя совсем мозги в этом подземелье атрофировались? Какая Сибирь? Какие расстрелы? Блин, если б ты не был таким ссыклом — ты бы давно поднялся на поверхность и понял, что к чему!
Похоже, эти слова сержанта задели.
— А ты попробуй просиди в одиночестве здесь столько! В компании призраков и… — он осёкся. Поджал губы. Потом на его глазах выступили самые настоящие слёзы.
Он отвернулся и спрятал лицо в ладонях.
Пуля в растерянности посмотрел меня. Я пожал плечами.
Дождавшись, пока сержант возьмёт себя в руки, я сказал, тоже снимая маску.
— Да, так мы далеко не уедем. Стивен, посмотри на меня.
Он никак не отреагировал.
— Пожалуйста, посмотри на меня, — настойчиво повторил я.
Встретившись с ним взглядом, я продолжил:
— Мы не враги тебе. Мы здесь находимся по приглашению нового правительства Североамериканской Конфедерации Свободных Государств. После ядерной войны на вашей территории случилась война гражданская, и конфедераты одержали победу. Теперь люди там, наверху, строят новую жизнь. А мы здесь для того, чтобы наладить новые контакты между нашими народами и помочь друг другу.
Морпех моргнул раз, другой. Потом нервно засмеялся.
— Это ваши кагебистские штучки, да? Стрессовый допрос? — спросил он.
— Стивен, если не веришь нам — тебе достаточно выйти на поверхность, чтобы убедиться в нашей правоте. Ну или связаться по радио с кем-то снаружи. У тебя ведь здесь есть радио?
Сержант с подозрением прищурился, но промолчал.
— Ладно, ребят, — сказал Пуля, снова переходя на русский. — Надоела мне эта клоунада. Пойдёмте дальше, что ли!
Я удивился было, но потом поймал взгляд напарника и поддержал игру:
— Ага, пойдём, — кивнул я, после чего добавил на английском, обращаясь к морпеху: — Ну ладно, у нас ещё полно дел. Хочешь тут дальше сидеть — сиди.
С этими словами мы вышли из помещения.
— Эй! — окрик раздался ещё до того, как я пересёк порог бункера и вышел в центральный коридор. — Постойте!
Стивен выбежал из «кухни» и теперь натягивал сорванный с вешалки филд-джакет.
— Вы пойдете наружу, да? Я с вами!
Пуля посмотрел на меня, я кивнул.
— Ну ладно, — сказал напарник, — только держись рядом.
— Ага, ага, — кивнул морпех, спешно зашнуровывая свои тактические ботинки.
Мы вышли к тоннель.
— А оружие? — спросил я морпеха заметив, что он его не взял.
— Так патронов нет, — пожал плечами тот. — Закончились… а у вас же есть, так?
— Есть, — подтвердил Рубин.
— А-а-а, вам для отчёта надо будет? Что в плен с оружием взяли? — сказал Стивен, после чего направился было обратно в свои «апартаменты», но Пуля остановил его.
— Парень, — сказал он. — Приди в себя. Никто не собирается тебя в плен брать.
— Ага, ага, — кивнул Стивен. — Ну что? Мы идём?
Пуля посмотрел на меня. Я кивнул. И мы направились к выходу из подземелья.
Я заметил, что морпех старается держаться в центре. Так, чтобы кто-то из наших был и впереди, и сзади. А ещё постоянно озирается по сторонам, будто боится чего-то.
Мы спокойно дошли до перехода в «наш» тоннель, ведущий в помещение под школой. Я заметил, что Стивен как-то сильно напрягся и втянул голову в плечи, когда мы миновали зал со стартовой площадкой. Теперь он вздрагивал от каждого шороха.
— Стивен, — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее.
Морпех не отреагировал.
