В дверь настойчиво постучали. Я открыл дверь и обнаружил на пороге Хмарь и Софью.
— А ты знаешь, что нас выгнали из Трилобитов? — огорошила меня Хмарь.
— Да ладно! — не поверил я. — Хотя стой. Мне только что отказали в доступе к хранилищу массы. Это поэтому?
— Ага! И мне!
Я задумался.
— Со мной-то понятно, а тебя за что?
— А тебя? — заинтересовалась Хмарь. — И что это за трубы? Будешь водопровод строить?
— Не, просто спасу пока. Спрячу куда-нибудь. Не зря же я из-за них посрался со Шведом, — я кивнул головой на вязанку. — Мы тут проводили испытания с Василием…
— Испытания Шведского терпения?
— Его самого.
— Ну и что нам теперь делать?
— Софья, а ты что скажешь? — обратился я к андроиду.
— Я не понимаю, о чем вы, — призналась Софья. — Нас троих, а еще Мавра с Обой сегодня перевели из группы Трилобитов под прямое управление Гелия. Я, может быть, чего-то не понимаю в человеческих структурах, но мне не кажется, что это плохо.
— Что ж ты не сказала! — аж подскочила на месте Хмарь.
— А ты не спрашивала, — парировал андроид. — Ты как услышала от Килика новость, сразу давай кричать: «Хватай мешки, вокзал отходит!»
Я заржал. Хмарь покосилась на меня, но не выдержала и тоже расхохоталась.
— Глупо получилось, извини, — посмотрела она на меня. — Опять я паникую не по делу.
— Это и впрямь здорово, — медленно проговорил я. — Еще бы хотелось знать, почему именно нас и почему сейчас. Есть идеи?
— Возможно это связано с тем, что происходило в последние дни в Министерстве образования, — сообщила нам Софья. — А также тем, что происходит на Востоке прямо сейчас.
— Что? — вскинулась Хмарь.
Я бы тоже хотел это знать.
Глава 3
— В Министерстве образования заменили министра. Вашего главного. Наверное, это плохо. Если бы у нас отняли нашего Гиги, я бы расстроилась и ушла в ребут до выяснения. Пусть бы они там поняли, что с нами так нельзя. Гиги нам дорог, и других кураторов мы не хотим.
— Хм. У людей нет такой опции, — задумался я. — Хотя… Хотя… возможно, Гелий ровно это и сделал. Такая форма ребута.
— И протеста! — добавила Хмарь.
— Ладно, с этим понятно. А на Востоке что?
— На Востоке заподозрили, что под новые элементы нужна усиленная конструкция библиотек и начали ее улучшать.
— Дай угадаю, что было дальше!
Софья замерла, уставившись на меня светящимися глазами.
— У них всё сломалось!
— Нет, не всё, — качнула головой Софья.
Круто у нее это получалось! Совсем по-человечески! В отличие от пожимания плечами, которое она едва обозначала.
— Сломалась загрузка нового. Старое они могут вынимать без ограничений. Но из-за новых систем безопасности, которые замедляют обмен элементами между территориями, они не могут оперативно получать нужное от нас. Да и свои им собирать негде, всё хранится распределённо в локальных университетских хранилищах. Доступно только по прямому запросу. То есть все должны знать, что у кого есть и запрашивать прицельно.
— Потрясающе, — выдохнула Хмарь. — Всегда знала, что поиск когда-нибудь умрет. А у нас как?
— А у нас все работает. У нас такие работы пока не проводились.
— Клааасс! — отреагировал я. — Ну и ладно. С другой-то стороны. Не наплевать ли нам? Поработаем, пока все расчесывают любимые болячки.
— Главное, чтоб мы свои не расчесали! — хмыкнула Хмарь.
— Мы, похоже, уже. С министром-то. Не то чтобы я что-то в этом понимал, на вид нормальный мужик был. Мы его видели на испытаниях, помнишь, он с Вальтоном приходил.
— Я и Вальтона не помню! — засмеялась Хмарь.
— Ты что, его нельзя забыть! Помнишь, рептилоида в жилетке?
— А, этого! Его помню! Нам Баклан рассказывал, что эта жилетка эмоции пишет. Правда, что ли?
— Правда. Сделано было для шоуменов и профессоров, но что-то я не видел ни одного препода в этой одежке. Зато Вальтон ее с удовольствием носит, я, когда был у него в лаборатории, сам видел. А, может, в ней теплее.
— Ахаха!
На этом мы закруглились с флудом и пошли заниматься делом.
В Трилобитскую лабораторию нас пускать не хотели, но мы все равно прорвались. Хмарь наорала на Ворона, который сидел там в гордом одиночестве и ковырял какую-то хрень, и заявила, что ей надо забрать из стола сменные туфли, и без них она не уйдет.
Так что мы зашли, Хмарь упаковала туфли (они и правда у нее там были!), а я, пока она изводила Ворона, почитал почту и нашел письмо от Гелия с указаниями, куда нам всем переместиться. Ворон изошел завистью и захотел с нами, но Софья включила особые механические интонации и сообщила ему, что насчет него указаний не было. И он не в приказе. Ворон надулся, но быстро сообразил, что на андроида обижаться глупо и перестал. Договорились с ним пересечься на ужине и поболтать.
Новое помещение, где нам предстояло трудиться, оказалось ответвлением от основной лаборатории инкубатора. Нора в конце норы, кроликам привет. Я и не подозревал о его существовании — раньше вход в него был перекрыт фальшстеной и полками. Неплохо расширился инкубатор за последнее время! Что, интересно, здесь еще есть?
Когда я понял, что дверь находится на том самом месте, где стоял шкаф, в который меня запихнула летом Влада, мне стало совсем весело. Так что вошел я в комнату, нервно хихикая.
— Чего? Чего смеешься? — напрыгнула на меня Хмарь.
Я рассказал. Как Влада решила, что меня оформили с нарушением регламента и при виде гостей из Министерства, убедила спрятаться в шкафу. Откуда я выпал под ноги Гелию. Ну и про Владин ремень с пряжкой, позволяющей манипулировать чужим сознанием, тоже рассказал.
— Ого! — удивилась Хмарь. — Даже не слышала про такое! И что, правда, действует?
— Ну да… Чуть-чуть. Наверное, все равно нельзя человека заставить делать что-то такое, чего он совсем не хочет, но подтолкнуть можно. Я тогда даже не колебался, сразу полез в шкаф. У меня было ощущение, что я все правильно делаю.
— Как странно, — мигнула обоими глазами Софья. — Зачем отдавать скрытые команды? Как их корректировать, если что-то пошло не так? Почему нельзя отдать ее в явном режиме?
— Понимаешь, — попытался объяснить я. — Это у вас явные режимы действия: вы либо делаете то, что от вас хотят, либо не делаете, потому что не можете или вам запрещено. А у нас большая серая зона, которая теоретически относится к свободной воле, а на самом деле по ней ходят волны разных желаний, которые толкают человека туда-сюда. И не все из них его собственные. Если предположить, что у нас вообще есть собственные желания, в чем я тоже не уверен. Я ведь когда в шкаф полез, понимал, что работники лабораторий так обычно не делают, но мне казалось, что именно сейчас это будет правильным действием. И хотел как можно скорее оказаться внутри.
— Очень странно. Я знаю, что люди сложно устроены, но каждый раз удивляюсь насколько.
Я засмеялся.
— И это говорит андроид, в которого чего только не вложили!
Софья прошлась по себе руками, имитируя ощупывание.
— Всё, что вложили, полезно! — заявила она и издала дробный писк, обозначая смех.
— И где этот ремень сейчас? — немедленно захотела знать Хмарь.
— Не знаю, Гелий потребовал убрать. Заявил, что устройства подобного типа на кампусе запрещены, да и за его пределами не приветствуются. Но не верю, что Влада его выбросила. Не похоже это на нее.
— Было бы круто проверить!
— На ком? На мне? Уже известно, что работает. И на всех сотрудниках, кто летом был, тоже. Гелий нам сам продемонстрировал: обмотал эту штуку вокруг головы и прошелся с песней вокруг корпуса. А мы строем за ним.
— Да ладно! А я пропустила!!! — расстроилась Хмарь.
— Это потому что тебя тогда не было. Ты же не пересдавала экзамены, тебя как человека взяли. По результатам выпускных. Но, если захочешь, мы попросим Гелия устроить нам этот перфоманс летом. Я и без ремня за ним прогуляюсь. Софья, будешь с нами петь?
