– Нет. У меня другая работа – там лопаты не требуется. След мне не нравится этот. Видела, за деревом павшим, тоже прошел кто-то, причем вряд ли в одиночку?
– Видела, но там в листве не понять, кто это был. Похоже на медведицу с медвежонком.
– Медведица? Зимой?! Не спит?
– Наши зимы обычно мягкие, здесь они в спячку не всегда ложатся.
– А возле рейдеров они всегда бродят? Ведь если это след свеженького, то логово не может быть далеко.
– И верно – не станет зверь серьезный при детеныше в такое место ходить. Думаешь, тоже рейдеров след был?
– Не знаю, но очень может быть.
– Ну если и так, то что? Здесь рейдеров всегда много было.
– Так много, что на каждом шагу попадаются следы свежие?
– Нет, конечно, – шаек не так уж много.
– Вот и я о том же. Похоже, крутятся они как раз там, где мы пройти должны. Не знаю, к чему это, но мысли нехорошие лезут. Демы ведь с поганью друзья великие?
– Ну…
– А если у них с рейдерами местными способы связаться есть?
– И?..
– Что «и»? Сэр страж вчера у них девять воинов упокоил. Будь я на месте демов, захотел бы с ним пообщаться о жизни. И не только о ней. Дело ведь нешуточное.
– А ведь верно, – согласился горбун. – Если они поняли, что мы идем на север, то между нами и озером могут все здешние шайки послать, чтобы перехватить. Сэр страж, а как вы думаете?
Чего тут думать! Как говорил Чапаев в анекдоте: «Прыгать надо». Но вслух, конечно, сказал не это:
– Думаю, как шли мы к озеру, так и надо идти. Обходить воду слишком долго – несколько дней потеряем. Да и двигаться придется вдоль южного берега, по тем же богатым на рейдеров местам. Берем ноги в руки – и как можно скорее прорываемся к лодке. Привалы сократим, скорость увеличим. Каждый след можно не рассматривать – и так понятно, что мы здесь не одни. Если что – нас пятеро, считая попугая: от мелкой шайки отобьемся.
– Девчонки, со мной не пропадете, – поддержал Зеленый.
Других предложений не было – нечего предлагать.
* * *
Не сказал бы, что скорость продвижения существенно увеличилась, но долгие разглядывания встреченных следов прекратились. Я только «за» – ведь сам не вижу ничего. Даже обидно: все уверенно рассуждают об оттисках медвежьих и прочих лап, а я смотрю на это как баран на новые ворота и не понимаю, о чем речь. Нет, если встречу оттиск подошвы кирзача, отпечатавшийся на мокрой земле или глине, то, конечно, мгновенно опознаю. Но хоть убейте, не понимаю: как можно определить что-то на этой толстой подушке из перепревшей листвы и древесной трухи?!
Обидно – даже малограмотная девчонка читает по земле, будто по книге, а я, диверсант-инопланетянин, ни бум-бум. Самолюбие тешит лишь то, что, попади она в мой родной город, умерла бы от голода перед кодовым замком на двери подъезда или на обочине трассы с оживленным движением: ей через такие преграды живой не перебраться.
Я в лесу почти слеп, но моих спутников это не касалось – на ходу подмечали подозрительные следы и, даже не замедлившись для изучения, начинали обсуждать увиденное. Обычно выносили нехороший вердикт: чем дальше мы двигаемся, тем более явственно проявляется нездоровая активность погани. Хотелось верить, что сегодня у них как раз день ударного труда и они все дружно отправились на раскопки, причем путь их пролегает в районе нашего предполагаемого маршрута.
Но верилось в подобные совпадения слабо…
Когда Зеленый наконец неуверенно шикнул, а затем, раздувшись вдвое, зашипел по-настоящему, никто не удивился – подсознательно все были готовы к неприятной встрече.
Горбун, оглянувшись на попугая, покачал головой:
– Не иначе как по нашу душу кто-то заявился.
– Думаешь, они про нас уже знают? – нервничая, уточнила Альра.
– Птица эта хоть и противная, но умная – зря так шипеть не станет. Погань совсем рядом. Если еще не почуяла, то почует.
– Если там три твари, то мы отобьемся.
– Может, и так, но они других позовут. Сама же говорила, что рейдеров здесь хватает.
– Значит, надо сделать так, чтобы не позвали, – вмешался я.
– Хорошо бы, но как? – уточнил горбун.
Хеск вытащил из ножен длинный узкий кинжал, провел ногтем по лезвию, подбросил в воздух, поймал, молниеносным движением послал вперед. Клинок со стуком вонзился в дерево шагов за двадцать от Амеда, и тот, не глядя на Тука, произнес:
– Сам догадаешься или как?
Горбун, может, и не мудрец, но понял правильно: опустил забрало шлема, широко расставил ноги, взял секиру на изготовку, прогудел:
– Хорошо, что здесь кустов нет: удобно размахиваться.
Альра, оценив приготовления Тука, уперлась луком в землю, навалилась на него, сгибая всем телом, накинула тетиву, отпустила, оглянулась по сторонам, прикидывая сектора обстрела.
Я остановил военные приготовления:
– Стоп! Вы чего?! Собрались драться на первом попавшемся месте? Это не наш метод. Давайте вон туда махнем, к дереву упавшему. Если что, к нему можно будет спиной прижаться, и вообще с одной стороны к нам не подойти – преграда слишком высокая. А лучше наверх забраться – и пусть попробуют достать.
– Дело говорите, – кивнул горбун и засеменил к новой позиции.
* * *
Будь у меня время, я бы в этом лесу крепость возвел, встретив тварей такими инженерными заграждениями, что они бы на них сами сдохли, без посторонней помощи. Или хотя бы выбрал место поинтереснее – похожее на тот милый каньон, выручивший в заварушке с демами. Но сомнительно, что нам позволят тянуть резину: по прошлым побоищам помню, что погань передвигается очень быстро – легко догонит. Раз уж попугай начал шипеть, то в нашем распоряжении считаные минуты. Вот и пришлось пользоваться тем, что подвернулось.
Мелкие деревья в этом лесу были великой редкостью. Это не являлось исключением: стандартный гигант, ростом при жизни метров под сто, диаметр понизу позволял спрятать за ним микроавтобус или даже более серьезную технику. Ветвей почти нет – крона развита лишь у самой вершины, где мы и забрались на ствол (причем с трудом). Дальше рванули в сторону комля – здесь высота максимальная. Погани придется карабкаться, цепляясь когтями за кору, причем под нашим обстрелом. Выберет тот же путь, что и мы, – придется мчаться на нас по открытому пространству, причем выстроившись гуськом: широкий строй на цилиндрической поверхности – не слишком удачное тактическое решение. В любом случае обороняющаяся сторона остается в плюсе.
Лишь бы твари не сумели запрыгнуть наверх прямиком к нам…
Обернувшись вправо, изучил корневую систему упавшего великана. Отдельные отростки, еще не успевшие лишиться приставшей земли, вздымались на высоту трехэтажного дома, а то и выше. Если посмотреть на дерево с торца, то, наверное, в темноте можно подумать, что нарвался на гигантского спрута, каким-то образом попавшего в лес.
– Альра. Заберись повыше, на вон те корни.
– Сэр страж, но там неудобно стоять.
– Зато тебя достать труднее будет. Лезь давай, не спорь. Без хороших доспехов ты здесь просто сладкое мясо.
– Амед, и вы тоже без доспехов.
– У него куртка толстая, да и у меня. И вообще сказал же: не спорь!
Тук одобрительно кивнул, глухо пробубнил из ведра шлема:
– Сэр страж дело говорит. Если у рейдеров будет серьезный копач, то чем выше стрелки, тем лучше. У него макушка – слабое место, а попасть по ней, стоя вровень, не получится. Эх… булавой бы ее приголубить с разбега…
Зеленый, шипевший, будто простреленный паровой котел, вдруг раздулся еще сильнее, расправил крылья в стороны, заклекотал, затем взлетел, начав описывать над нами круги. Похоже, он решил, что в данный момент для здоровья будет гораздо полезнее держаться как можно дальше от поверхности планеты. Подтверждая это предположение, издали донесся пронзительный визг, быстро поднявшийся до частот, не доступных человеческому слуху, – лишь неприятное ощущение в ушах осталось.
