Дожидаться, пока вся пещера заполнится водой, я не стал. Какой смысл тратить время и силы на бесполезную борьбу с течением и попытки удержаться на плаву? Меня в очередной раз что-то ударило в ногу, но на этот раз мне стало жутковато. Это что-то не только коснулось меня — оно еще и сжало мою щиколотку, но затем, не удержавшись, было унесено течением прочь. Дожидаться нападения очередного непонятного зверя я не хотел, мало ли кто водился по ту сторону люка, а потому постарался отдышаться и в тот момент, когда меня поднесло к самому началу пещеры, набрал в легкие побольше воздуха и нырнул. Под водой было уже не так хорошо видно пещеру — сильный поток взбаламутил осадок, и видимость резко упала. Я на ощупь добрался до границы пещеры, отделявшей ее от соседней с выходом к озеру. Поднапрягся и проплыл под самым ее краем. Мощный поток воды толкал меня вперед, но стоячая вода озера, встречаясь с этим потоком, начинала закручиваться в водовороты. Этого мне еще не хватало, подумал я. Каждый такой водоворот путал мне ноги и не давал как следует загребать. Я плыл изо всех сил и уже увидел проблески на поверхности озера. Воодушевившись, я сделал еще несколько мощных гребков, как вдруг что-то схватило меня за ногу и потащило обратно на дно. Я бился изо всех сил, но чьи-то цепкие лапы никак не отпускали мою ногу, мешая плыть. Мне было и страшно, и любопытно одновременно. Лапы не причиняли мне боли, просто держали. Я блокировал панику, иначе воздуха точно до поверхности не хватило бы, и вместо того, чтобы отчаянно отбиваться от неведомого существа, расслабился и поддался. Ощутив мою слабость, существо начало карабкаться по мне вверх. Я же, подавив в себе омерзение, готовился встретить его лицом к лицу и дать необходимый отпор, как вдруг дикий страх обуял меня. По мне полз ребенок. Голый человеческий ребенок. Я увидел маленькие ручки, ножки и даже разглядел лицо, искаженное страхом и паникой. Существо, похожее на человека, смотрело на меня с секунду, хватая ртом воду, а потом закатило глаза и захлебнулось, забившись в предсмертной конвульсии перед тем, как разжать свои маленькие пальчики.
Я забыл, что и сам нуждался в кислороде, настолько страшным было это зрелище. Еще секунду я наблюдал, как, отделившись от меня, камнем пошло на дно тело ребенка, и только потом сообразил, что вот-вот и сам захлебнусь.
Первые же судорожные глотки воздуха обожгли легкие. Я закашлялся, цепляясь за тонкую кромку льда, и никак не мог надышаться. Каждый новый вдох морозного воздуха схлопывал мои бронхи, и я вновь заходился в судорожном кашле. Как долго длилась моя агония, я не помнил. Сознание я потерял, так и не получив в кровь достаточного количества кислорода. А проснулся уже в «Ермаке», укрытый теплым одеялом и с капельницей в руке.
Глава 23
Последствия
— Как долго я без сознания? — хриплым, совершенно не своим голосом спросил я, как только окончательно пришел в себя.
— Четвертый день пошел, — ответил Ковалев. — Ну и напугал же ты нас всех.
— Да я и сам струхнул, — честно признался я. — Филипп погиб…
— Мы знаем. Нашли его останки на озере. Уже похоронили. Ты лежи, не вставай, — запротестовал Ковалев, когда увидел, что я пытаюсь подняться. — Капсула Марии диагностировала у тебя двустороннюю пневмонию, и у тебя лишь вчера спал жар.
Я укоризненно посмотрел на Егора, напоминая, что из нас двоих врач все же я, а не он, и опустил ноги на холодный пол. Ковалев понял мой немой укор и не стал больше ничего говорить.
— Что я пропустил?
— Приходил этот страшный туземец — Грижа. Передал послание от кнеса.
— Какое послание?
— Торопит нас. Мол, уговор дороже рубалей.
— Некоторые вещи не меняются, — покачал я головой. — Как вы меня нашли?
— Засекли последние переданные координаты с твоего скафандра. Когда Чак прилетел, мы увидели полынью и решили, что ты утонул…
— А если и не утонул, — вмешалась в разговор Мария, — то разбился насмерть при падении. Когда Чак вытаскивал вас из полыньи манипулятором, мы были уверены, что вы мертвы.
— Да, — подтвердил Ковалев, — ты рухнул в пропасть с тридцати метров. Как тебе удалось выжить?
— Это Филипп, перед тем, как… — я запнулся. Вспоминать момент смерти парня было нелегко. — Перед тем, как мы разделились, Филипп отдал мне свой генератор поля, — я схватился за голову руками. — Если бы я не взял у него генератор, то…
— То вы погибли бы оба, — твердо сказал Ковалев. — Он — от лап медведя, а ты — после падения в расщелину. Все, что произошло — роковая случайность, и никто не виноват в этом.
Мария подошла ближе и положила свою руку мне на плечо:
— Не корите себя, Герман. Вам повезло. Давайте исходить из этого.
— А должно было повезти Филиппу, — холодно отозвался я, но все же решил не загонять себя в депрессию. — Что еще я пропустил?
— Мне удалось усилить нашу принимающую антенну, и я смогла-таки засечь тот странный сигнал.
— Засечь? — я не верил своим ушам. — У нас есть координаты?
— Да! — взволнованно продолжила Мария. — Только мы не сможем туда добраться без топлива. Это без малого в четырех тысячах километрах отсюда. В Заполярье.
— Где?
— Ну, там, где раньше было Заполярье, — поправилась девушка.
— И что там? Я имею в виду сигнал.
— Повторяющийся сигнал. На первый взгляд — бессмысленный набор чисел. Возможно, координаты. Никакой конкретики. Послание зашифровано, без ключа мы не поймем, что там. Мы даже не знаем, корабль ли это, звездолет или наземный объект.
— В каком смысле — корабль? Судно?
— Точное местоположение неизвестно, но сигнал исходит из точки прямо на берегу континента. Не исключено, что это корабль на приколе, — уточнил Ковалев.
Мария добавила:
— Думаю, нам в любом случае нужно туда наведаться. В нашем положении важна любая информация об этом мире. Но топливо мы сможем достать лишь у кнеса, а значит, задачей номер один является добыть головы шести чертовых медведей и одного живого детеныша.
— Да, такую задачку провернуть только при помощи авиеток не получится, — предположил я.
— Авиетки, — сконфуженно поправил меня Егор.
— Что?
— У нас осталась всего одна авиетка. После того как медведице не удалось поквитаться с тобой, она разнесла твою авиетку на мелкие кусочки.
— Да… — угрюмо протянул я. — Ищи теперь этих зверушек по тайге.
— А тут у нас как раз хорошие позиции, — улыбнулась Мария и сразу уточила. — Чак, пока тебя искал, не поленился и поставил на медведицу с медвежонком несколько маячков.
— И пока ты был в отключке, — добавил Егор, — мы успели выследить всю стаю.
— Какую стаю? — я чувствовал себя ребенком. Хотя столько вопросов я даже в детском саду не задавал. — Полярные медведи — одиночки. Они не сбиваются в стаи.
— Это не совсем те хищники, о которых вы думаете, Герман, — возразила Мария. — Судя по всему, их эволюционный путь был иным. То, что мы знаем об этих животных сейчас, сильно отличается от того, что мы знали о белых медведях нашей эпохи. Пойдемте, раз уж встали, покажу вам.
Мы прошли в кабину пилотов. Я, укутанный в одеяло и в тапочках на босу ногу, был усажен в кресло. Включились экраны мониторов, и я увидел кадры, на которых красовалась стая огромных хищников. Видео, очевидно, было снято со второй авиетки. Я сразу же узнал в рыскающих по тайге животных медведицу и ее отпрыска. Мария же начала рассказывать:
— И самцы, и самки данного вида отличаются от привычных нам белых мишек большими размерами. Если точнее, они в полтора-два раза больше наших полярных медведей. Видимо, сыграли роль и миграция этих существ из заполярья, ведь с изменением климата пропитания там было не достать, и их рацион питания.
— Рацион? — переспросил я.
— Да. Знакомые нам мишки питались по большей части морскими млекопитающими и рыбой, а эти освоили все виды мяса. Включая и человечину.
Я вздрогнул, вспоминая смерть Филиппа. Девушка увидела это и сконфуженно извинилась.
