Небо в кармане 3 (СИ) - Малыгин Владимир

Стоят, руками машут, ждут, когда их муж и отец из самолёта изволят вылезти. Тянуть не стал, ещё не хватало на пустом месте неудовольствие князя вызвать. Выпрыгнул сам, оббежал вокруг самолёта и распахнул дверку. Тут уж и князь соизволил на землю сойти. Да, именно так! Соизволил, да ещё и с таким гордым видом, словно снизошёл до простых смертных, с небес спустился…

А я в сторону отступил, пропуская Николая Константиновича мимо себя, и оглянулся. Показалось мне, что вдалеке знакомую фигуру в синем мундире увидел. Оглянулся, осмотрелся, нет никого. Похоже, и впрямь показалось…

Пока Николай Константинович с восторгом рассказывал своей семье о только что совершённом полёте, я чертыхался, про себя, конечно, и разбирал груз в задней части кабины. Как? Да просто запихивал его ещё дальше в сторону хвоста. Прикинул, на отрицательную центровку моя перестановка несильно повлияет, к тому же новые пассажиры всё компенсируют. А после посадки я всё обратно верну.

Периодически поднимал голову и выглядывал в окошко, всё высматривал синий мундир вдалеке. Уверен был, что не ошибся и ничего мне не показалось. Выходит, как бы не отговаривался Изотов нежеланием находиться в обществе великого князя, а всё равно контролирует процесс, держит руку на пульсе. Непонятно только, почему передо мной таинственность разыгрывает? Всё ещё не доверяет? Или это профессиональная деформация, которую уже не переделаешь? Да и ладно, дело хозяйское. Приглядывает со стороны, ну и пусть приглядывает. Потом ещё, наверняка, отчёт потребует…

Теперь главный вопрос — парашютов у меня всего два… И как быть? Самому принимать решение или спихнуть этот вопрос на князя? Переложить на него ответственность за семью?

Нет, ни на какого князя я перекладывать решение не стану. Ничего с самолётом не произойдёт, орлы здесь не летают, а не дай Бог случиться что, так я и с неработающим мотором приземлюсь.

Удивился Николай Константинович, когда я пригласил пассажиров занимать места в кабине «согласно купленных билетов». Это я пошутил так, а князь шутку за чистую монету принял, портмоне достал, уже и внутрь полез. Хорошо, что вовремя увидел, остановил его. Пришлось объяснять сказанное.

— Значит, вы уверены, что воздушные перевозки в ближайшей перспективе будут весьма актуальными для Империи? — задумался князь после моих слов.

— Они и сейчас уже актуальны, — кивнул утвердительно. Посмотрел на прислушивающуюся к разговору княгиню и добавил. — Расстояния огромные, транспортная сеть в большей мере неразвита или вообще отсутствует. К примеру, сколько времени потребуется, чтобы добраться из Душанбе сюда, в Ташкент?

— Если спешить, то дня три точно, — великий князь внимательно слушает меня.

— Вот! А на самолёте я за несколько часов долетел. Если бы не промежуточная посадка, то долетел бы ещё быстрее.

— Я читал о вашем перелёте из Пскова в столицу, — кивнул головой с самым задумчивым видом Николай Константинович. — Признаться, думал, что многое из прочитанного вымысел газетчиков. Они же любят приукрашивать действительность, вы не хуже меня это знаете, не так ли?

— Согласен, — улыбнулся. — Прошу вас занимать места.

Вежливо приглашаю подняться в кабину княгиню, опускаю спинку переднего правого сиденья, чтобы ей было удобнее пробраться на своё место. Оглядываюсь на мальчишку, но князь опережает меня и сам занимает место в задней части кабины, садится за моим креслом.

— Александр, а ты сядешь на самое лучшее место, на переднее сиденье, — наклоняется вперёд и говорит князь сыну.

Мальчишка чуть ли не подпрыгивает от восторга, сдерживаясь с огромным трудом. Но по глазам-то всё видно, вон как они сияют от счастья.

Подгоняю ремни под худенькое тельце младшего сына Николая Константиновича, при этом отлично понимаю, что разницы в годах между нами всего ничего, но всё равно он для меня совсем ещё мальчишка, тщательно застёгиваю и проверяю замки. Ну и что, что у меня два пассажира без парашютов и остальным можно и даже нужно их тоже не надевать? Именно так я и поступлю сам. Но у пацана, случись что, шанс на спасение должен оставаться…

По уже проверенной методике запускаю мотор и карабкаюсь на свою сидушку. В этот раз не бегу очертя голову на рабочее место, а проделываю это без излишней торопливости. Но и не торможу, пневматики-то у самолёта прогрелись. Шествую быстро, но важно, с чувством, с толком.

Гонять мотор на различных режимах не требуется, он и остыть не успел, поэтому сразу выруливаю на взлётку. Ну, на лётное поле, можно сказать. Оно тут просторное, но взлетаю, в основном, по вектору ветра. В смысле, против ветра, конечно же. Тьфу, сам запутался. Просто направление взлёта и посадки выбираю в зависимости от направления ветра, чтобы в лоб дул…

Тронулись, за спиной голос княгини раздался. Молитву напутственную еле слышно в рёве мотора бормочет, потом за «Отче наш» принялась. Ну и ладно, ну и хорошо. Князь что-то бормотать принялся, вроде бы как успокаивает жёнушку.

На рулении краем глаза слежу за поведением мальчишки, мало ли, паниковать начнёт или ручонками своими куда не надо сунется. А ему всё интересно, то к боковому окну прилипнет, то назад на родителей оглядывается, то в лобовик выглядывает. Ну и на меня то и дело быстрые взгляды бросает, наблюдает внимательно, что я делаю и как самолётом управляю. Хорошо, что вопросами не донимает. Выдержанный…

Выруливаю на взлётку, выравниваю самолёт по направлению, толкаю вперёд РУД. Самолёт начинает разгоняться, перегрузка на разбеге слабая, но для непривычного к подобному организму и этого оказывается достаточно. Через рокот мотора отчётливо слышу позади себя женское оханье: «Господи, помоги и спаси!»

Тут же раздаётся успокаивающий голос князя, и княгиня умолкает. Ну и славно, а то, мало ли, истерить начнёт? И заходи тогда в срочном порядке на посадку. А мальчишка-то молчит, во все глаза в лобовое смотрит, как земля на нас несётся. Да, это тебе не на коляске с родителями кататься. Это скорость!

И сам хмыкаю про себя — скорость, как же…

Разбегаемся. Отрываемся мягко и плавно, выдерживаю самолёт в горизонтальном полёте, чтобы раскрутившиеся колёса перестали вибрировать, чтобы пол под ногами перестал мелко дрожать. Понимаю же, женщине боязно. Это князь у нас мужчина, пообвыкшийся в кабине, к полётам почти что привыкший. Мальчишка же… У мальчишки глазёнки от счастья светятся, на лице великая радость нарисована.

Потихонечку набираю высоту, но опять же выше полсотни метров не лезу. Ни к чему женскую психику на прочность проверять.

Стараюсь не болтать машину в воздухе, прилагаю всё своё мастерство, чтобы вести аппарат «по ниточке». Так и для пассажиров будет хорошо, и мне проблем меньше. А то кто их знает, что вестибулярный аппарат выкинет? Отмывать после полёта кабину нет никакого желания…

Затягиваю первый разворот, «размазываю» его, выполняю практически без крена. На выходе оказываемся над городскими окраинными кварталами и направляемся в сторону центра. Не нарочно, оно само как-то получилось.

Специально не прислушиваюсь, но (а как тут не услышать, если до пассажиров за спиной всего-то метр расстояния) слышу, как князь увещевает княгиню:

— Душа моя, да ты только глянь, какая красота по сторонам! Облака словно клоки ваты. Отсюда они совсем другие, не такие, как с земли смотришь А внизу-то как интересно!

И мальчишка тоже всё отлично слышит. Потому что тут же подхватывает:

— А город, город сверху какой игрушечный! Домики словно коробочки. И лошадки такие маленькие. А человечки какие смешные! Смотрите, смотрите, головы вверх задирают, нам руками машут.

— Николай Дмитриевич, вы же можете их в ответ как-то поприветствовать? Прошу вас…

Киваю, почему бы и не исполнить просьбу столь важной персоны? Тем более, княгиня вроде бы как успокоилась, пришла в себя. По крайней мере, больше я за спиной никаких молитв не слышу. Нет, между собой они продолжают общаться, но там больше восторга и удивления, чем опаски и страха.