Витязь 2 (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич

— Вот и славно. Ей сейчас следует избегать любых волнений.

— Я помню матушка.

В итоге с трудом выставил её за дверь. Пусть лучше составит компанию тому, от кого, собственно говоря и сбежала ко мне. Ермолов ведёт осаду по всем правилам военной науки, но матушка стоит непреступной скалой. Не то, чтобы он ей не нравился, уж я-то вижу. Но она опасается преступить правила приличий, а потому не знает как себя повести. Вообще-то глупость. Ну, и первый признак того, что она уже готова к капитуляции. Впрочем, сам ухажёр тупит в не меньшей степени. Похоже романтические чувства заставляют глупеть всех без исключения, не считаясь ни с возрастом, ни с положением…

Банкет и бал прошли без эксцессов. Мы с Ольгой танцевали, и она, на удивление, сегодня обошлась без колкостей и холодности. Похоже, мой поступок в экипаже изрядно прибавил мне очков.

Глава 11

Брачная ночь

— Не думала, что это будет так утомительно, — едва мы вошли в нашу спальню, устало опустилась в кресло Ольга.

— Понимаю, — кивнув произнёс я и прошёл к столику с закусками.

— Ничего ты не понимаешь, Никита. Мне было бы не менее утомительно, будь даже на твоём месте Михаил. Это и впрямь тяжело. Все эти бесконечные поздравления, здравицы, танцы. Отчего-то каждый патриарх вассального рода считает своим непременным долгом танцевать с невестой.

— Это всего лишь дань уважения к роду Зарецких.

— Понимаю. И знаешь, меня где-то радует то, что я вышла не за Михаила. Иначе таких старичков было бы вдвое больше.

За каких-то пару минут она помянула покойного уже дважды. Б-бесит. Но с другой стороны, радует уже то, что эти воспоминания её не задевают и не вызывают грусть. Вспомнила и вспомнила, просто к месту. Всё же хорошо, что я дал ей выплакаться сразу после венчания. Недаром же говорят, что слёзы омывают душу и смывают горести.

— Однако, все девушки мечтают о пышной свадьбе, — заметил я.

— И я теперь знаю почему, — с торжественно-многозначительным видом изрекла она.

— Не поделишься своими умозаключениями, — колдуя над столиком с закусками, попросил я.

— Потому что ни одна невеста никогда не признается в том, что самый счастливый день в её жизни был невероятно утомительным. Хотя бы ради того, чтобы подтолкнуть к этому опрометчивому шагу своих подруг.

— Поведение присущее не подруге, а врагу. Съешь чего-нибудь?

— Налей мне морсу, пожалуйста.

— Сделаю.

— Я открою тебе тайну, Никита. Женской дружбы не существует, — между тем, продолжила она. — Одно сплошное соперничество. Ну и как же тут не подгадить своей сестре? Ага, спасибо тебе добрый человек, — принимая от меня бокал с морсом, поблагодарила она.

— Буду знать на будущее, — хмыкнул я, сбрасывая фрак, и расстёгивая жилетку.

Думал, это как-то заденет Ольгу, но она сделала вид, что ничего не заметила. Впрочем, за рамки приличий я пока не зашёл, так что возможно всё ещё впереди. Не хотелось бы. Но с другой стороны, нужно же нам как-то ложиться отдыхать. К слову, а кто поможет невесте избавиться от свадебного платья?

Прохаживаясь по комнате оказался у неё за спиной и невольно залюбовался её фигурой. Она сейчас только на четвёртом месяце, и живота не видно вовсе. И уж тем паче при использовании корсета. Хотя сильно его и не затягивали, тем не менее её ладная фигурка подчёркнута в лучшем виде. Не осиная талия, но оч-чень аппетитно.

И в этот момент я почувствовал, что со мной кто-то связывается через карту. Вот интересно, кто из моих знакомых не в курсе, что у меня сегодня свадьба и в столь поздний час жениха лучше бы не тревожить.

— Кто меня вызывает, — всё же откликнулся я, обернувшись так, чтобы смотреть в сторону Ольги.

При таком ракурсе вызывающему виден только я и то, что находится у меня за спиной. Вот незачем ему, кто бы там ни был, глазеть на мою жену. Брак по расчёту у нас, по необходимости или залёту, не суть важно. Главное, что она моя жена. М-да. Похоже я уже начинаю ревновать.

— Это Беляев.

— Слушаю вас… — мне едва удалось сдержать удивление.

— Никаких имён, — перебил меня он.

— А если я один?

— Без разницы. Уши могут быть в самых непредсказуемых местах.

— Уже заинтриговали.

— Я нашёл её. Тарасова Марфа Николаевна…

Доклад Беляева был лаконичным и исчерпывающим. По мере того как слушал, я тихо худел с происходящего, и мозаика в моей голове постепенно складывалась в определённую картину. Правда, при этом появлялись новые вопросы без ответов, как и новые действующие лица, роль которых пока была совершенно непонятна.

— Спасибо, я вас услышал.

— Денег больше не нужно. Мы в расчёте. Карту вашу я сожгу немедленно. И помните, мы с вами никаких дел не имели, кроме общеизвестных.

— До свидания.

— Ну уж нет. Лучше прощайте. И не лезьте ко мне на Троекуровку. Мне моё болотце нравится.

Я почувствовал, как контакт оборвался. В том, что Беляев уничтожит карту, никаких сомнений. Он и раньше-то не хотел лезть в княжеские расклады, а теперь оно ему и подавно ни за какие деньги не нужно. Не его весовая категория. Понять это несложно даже при весьма скудной информации, которой он обладал.

— Что-то случилось? — поинтересовалась Ольга, отметив мой озадаченный вид.

— Получил давно ожидаемое послание и пока не знаю радоваться ли мне этому, — совершенно искренне ответил я.

В этот момент постучали в дверь, и когда супруга разрешила войти, в спальню заглянула её служанка.

— Ваша светлость, дозвольте помочь вам раздеться?

— Проходи, Аксинья, — разрешила тут же покрывшаяся румянцем Ольга.

— Вот и замечательно. А пока ты готовишься, я схожу в свою комнату.

Вышел в коридор, куда всё ещё доносились звуки музыки из бального зала, и цокот лошадиных подков по мощёному двору. С уходом молодых гости начали понемногу разъезжаться. Хотя по моим меркам пока не так уж и поздно, всего-то час пополуночи. Но тут это довольно поздно. Разумеется, если речь не о картах, бильярде или кутеже. Тогда уж и до утра времени мало будет.

В моей комнате темно, но я не стал зажигать свечи. В принципе не люблю ими пользоваться. Хотя в нашей спальне, да, выглядит вполне себе эстетично. Тем паче, что там несколько подсвечников, да ещё и стоят перед зеркалами, так что освещение сродни не сильно яркому электрическому. Здесь же предпочёл активировать руны. Черно-белая картинка только вначале была непривычной, теперь воспринимается обыденно.

Подойдя к платяному шкафу извлёк из него цивильный костюм и обрядившись в него, набросил сверху халат. Теперь и не разобрать, что я под ним полностью одет. Складной цилиндр шапокляк на грудь под его полами.

— Ты уже готова? — войдя в спальню, задал я риторический вопрос.

— Я вижу, ты тоже… — смутившись, заметила она.

— Да, я полностью готов. Времени совсем нет, поэтому не обессудь. — Ответил я, сбрасывая халат на спинку кресла, и представ перед ней в сюртуке.

— Ты куда собрался? — даже приподнялась она от удивления.

— Мне нужно бежать по срочным делам, — слегка развёл я руками в сожалеющем жесте.

— Н-но… Ты уйдёшь в первую брачную ночь? — с сомнением произнесла она.

— Хочешь сказать, что мне есть смысл остаться? — я даже бровь выгнул дугой, чтобы усилить вопрос.

— Я не об этом. Что скажут… — начала было смущённо бормотать Ольга.

— Если ты никому не расскажешь, то ничего не скажут. — Перебил её я, и продолжил, — прости, ночь коротка, а успеть нужно слишком много. Вернусь на рассвете. Не запирай окно.

Я открыл створку и осмотревшись, выбрался наружу. Разумеется княжеская усадьба хорошо охраняется, но когда тебе известна система охраны, то обойти её не составляет труда. Так что, я вполне удачно разминулся с охранниками и просочился через систему сигнализации. Оказавшись же на улице припустил со всех ног, спасибо усиливающим рунам.

Вложившись по максимуму в «Скорохода» и «Выносливость», я однозначно доберусь до места быстрее любого лихача. Непонятно только какого я обрядился в этот выходной костюм, если собирался бегать как тот самый конь. Впрочем, другой одежды в моей комнате всё равно нет. А эту и сменить недолго.