"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Бердникова Татьяна Андреевна

Где-то сбоку неожиданно взвизгнул лев и девушка, совсем перепугавшись, рывком повернулась к нему. В голове замелькали страшные мысли. Винсент уже некоторое время как неловко топтался на месте, внюхивался в траву, подпрыгивал, сам исполняя танец, только вот его танец был куда как опаснее плясок со шпагами. Если в поединке шанс выжить еще оставался, что, в общем-то, уже имело веское доказательство в виде поверженного, но живого виконта, то Винсент в прямом смысле слова танцевал со смертью. Не приходило им прежде в голову, не успели они подумать о том, что ворас действительно может оказаться противником куда как более опасным, нежели Людовик или даже Альберт. Все-таки одно дело — отражать атаки видимые, ясно чувствуемые и ощутимые, а совсем иное — пытаться угадать, с какой стороны подкрадется маленький, практически невидимый враг, чтобы в мгновение ока оборвать твою жизнь. Почему-то в том, что яд вораса опасен смертельно, у девушки сомнений не возникало.

И вот сейчас, услышав такой странный звук — не рык, не шипение, а именно визг, она в ужасе взглянула на льва. Неужели Анхель все-таки добился своего, неужели Винсент…

Все оказалось гораздо проще.

Кошка, изящная, грациозная, предоставив разбираться с Альбертом хозяину, предпочла оказать помощь большому, беспомощному и совершенно неповоротливому с ее точки зрения сородичу. Объяснять Тионе, кто такой ворас и почему он плохой, не потребовалось — заметив на спине льва белую точку, кошка быстрее молнии метнулась к нему и, одним прыжком оказавшись на огромном хищнике, легким и быстрым движением лапы сбросила с него смертельную опасность. Когти ее при этом, выпущенные для устрашения паука, царапнули львиную шкуру, рассекая ее до крови, отсюда и взялся звук, так испугавший девушку.

Убедившись, что лев спасен и за паука взялся противник, по крайней мере, в большей степени подходящий ему по росту, Татьяна медленно выдохнула.

Словно в ответ на это, с ее колен послышался тихий стон, вынуждая ее непроизвольно отвлечься от происходящего.

Ричард, кое-как нащупав землю по сторонам от колен девушки, уперся ладонями и, немного приподнявшись, медленно поднял взор на нее. Лицо его озарила слабая, но невероятно счастливая улыбка.

— Татьяна… — пробормотал он.

Татьяна медленно втянула воздух. В голове мелькнула мысль, что если оборотень сейчас вздумает снова поцеловать ее, а затем отключиться, она, наверное, его все-таки стукнет. Не сильно, конечно, но, во всяком случае, достаточно ощутимо, чтобы он наконец-то вернулся из небытия в настоящий мир.

— Ричард! — коснувшись ладонями щек улыбающегося мужчины, девушка требовательно взглянула ему в глаза, — Ричард, приди в себя!

— Я в себе, — оборотень слабо мотнул головой и, забыв, что держится на руках, сделал попытку отмахнуться, в результате едва вновь не упав на колени девушке. Та чуть слышно вздохнула, осторожно поддерживая его. Да, судя по всему, выкрутасы мага с сознанием оборотня причинили последнему гораздо больший вред, чем она думала. Если Ричард едва держится в таком положении, рассчитывать на то, что он устоит на ногах, а уж тем более, сумеет помочь, похоже, не стоит.

Тем временем, оборотень, не подозревая о мыслях своей спасительницы, уже готовой разочароваться в нем, уперся руками сильнее и, прилагая немалые усилия, попытался сесть. С губ его сорвалось чуть слышное болезненное шипение — где-то под правой лопаткой действия отозвались непонятной болью.

Татьяна, в общем и целом согласная, что в таком положении мужчине будет действительно удобнее, да и ей самой определенно будет полегче, уперлась ладонями ему в плечо, помогая обрести более или менее вертикальное положение.

— И, кажется, я очень много пропустил… — хрипловато констатировал оборотень, наконец-то обретая его и, с видимым трудом подняв правую руку, почесал ею в затылке, — А Дэйв где?

Татьяна, по сию пору как-то не задававшаяся подобным вопросом, оказалась застигнута им врасплох и растерянно завертела головой. А в самом деле, где пантера? Куда, и главное, когда она ухитрилась исчезнуть? Ведь вряд ли бы бросила хозяина одного на произвол злобного мага, но…

Взгляд ее наткнулся на другую, гораздо менее приятную, нежели лицезрение большой кошки, картину и девушка замерла.

Владислав, находящийся теперь уже куда как ближе к своему противнику, чем это было в начале, поднимающийся с земли уже во второй, или в третий раз, с теперь уже полностью залитым кровью лицом, с очень четко выделяющейся на резко побледневшей коже лба раной, наполовину скрывающейся под волосами, тяжело дышал, напряженно сжимая ткань одежды на поврежденном в самом начале плече. Впрочем, нельзя не отметить, что противник его также уже не казался абсолютно здоровым. Не взирая на то, что помощи со стороны Романа последовать более не могло, Цепеш каким-то чудом умудрился оставить еще несколько ссадин на шее и щеке Людовика, а кроме того, на ключице его, обрамленная разодранной тканью футболки, виднелась кровоточащая рана, что, несомненно, представляло предмет особой гордости мотоциклиста.

И все же, силы противников были слишком различны, все же не мог человек, пусть даже и бессмертный, соперничать с магом, и Людовик не преминул это подтвердить.

Влад не успел еще до конца подняться, как парень, не позволяя ему сделать этого, резко ударил его коленом в живот. Затем, завершая начатое, нанес удар кулаком по ребрам и, удовлетворенный видом снова упавшего врага, пинком перевернул его на спину.

Цепеш задергался, попытался встать, но на грудь ему тотчас же наступил элегантный ботинок с весьма крепким и прочным каблуком.

— Кажется, твой мотоцикл все-таки остается в одиночестве, — прошипел Луи, склоняясь к противнику и, зло сплюнув в сторону, с ненавистью продолжил, — Надеюсь, на свалке ему придется весело.

— Пошел ты… — прохрипел Влад, изо всех сил пытаясь скинуть с себя молодого мага, или, по крайней мере, сдвинуть его ногу, чтобы каблук не давил так сильно на ребра. Результат его ждал, увы, решительно противоположный.

Людовик сильнее вдавил ботинок в его грудную клетку и, немного склонив голову набок, с интересом оглядел залитое кровью лицо.

— Я уже говорил, что мне нравится запах твоей крови? — он широко ухмыльнулся и демонстративно потянул носом воздух, — А еще вид ее на твоем лице… Клянусь, утопил бы тебя в ней с превеликим удовольствием, да возни многовато.

Цепеш скрипнул зубами. Давление на грудь все усиливалось, казалось, маг хочет вбить, втоптать, вдавить его в землю, похоронив заживо, дабы не возиться с утоплением. Дыхание путалось и сбивалось, перед глазами все плыло. Владу показалось, что до его слуха донесся хруст сминаемых под безжалостным натиском костей. Говорить он уже не мог, единственным звуком, вырывавшимся из горла, был не более, чем жалкий сип; движения стали слабыми и хаотичными, более напоминающими конвульсивные подергивания умирающего.

Где-то в сознании еще мелькали мысли о том, что, в общем и целом, жизни его ничего не грозит, что бессмертие никуда не делось, не исчезло, что он восстановиться, рано или поздно, даже после такого, но… Бессмертие Влада не давало ему неуязвимости, не способствовало более быстрой регенерации тканей, как, скажем, у Ричарда. Он болел и выздоравливал как самый обычный человек и, признаться, валяться несколько недель, если не месяцев, на больничной койке со сломанными ребрами желания у него, понятное дело, не возникало. Это не говоря уже о том, что боль, причиняемая ему действиями молодого изувера, была совершенно невыносимой.

— Вот ты где, — все еще слабый и немного хрипловатый голос Ричарда, раздавшийся за спиной Татьяны, заставил ее, отвлекшись от просмотра фильма ужасов в живом времени, непонимающе и взволнованно оглянуться.

Рядом с мужчиной, сидящим уже несколько более прямо, стояла пантера и, выражая всем своим видом невероятное счастье от возвращения хозяина в сознание, тыкалась носом ему в щеку, периодически потираясь о нее большим лбом.

Оборотень улыбнулся и, приобняв своего хищного друга за шею, немного оперся о него.