— Ладно, если этот город рехнулся, свет клином на нем не сошелся. Через четверть часа мы будем в пути, через пол дня уже пересечем границу провинции…
Когда я был уже в дверях, нас остановила реплика клерка:
— Простите, но это невозможно.
Мы обернулись — клерк печально улыбался.
— Повтори, что ты сказал? — переспросил Ади.
— Боюсь, вы останетесь в нашем городе надолго. Не дожидаясь дальнейших вопросов, клерк стал пояснять. — Приказ деспота можно свести к формулировке: «Всех впускать, никого не выпускать». Но поскольку перспективы покинуть этот город пока в тумане, думаю въезжать в Тиир без крайней надобности никто не станет. Вы верно, знаете, что вчера у муниципалитета под землю ушел эшафот. Произошло это в тот миг, когда собирались вешать государственного преступника мага Зеппа Гамма. Есть основание считать его и его брата связанными с ограблением банка… А также с оппозицией…
— И на чем основаны эти предположения?
— Последнее — ни на чем. Просто наш деспот за всем видит политический подтекст. А первое — элементарная логика: под эшафотом была произведена выемка грунта. Иначе бы эшафоту некуда было падать. Стало быть, объем работ был проведен нешуточный.
— Ну и ловили бы эту банду.
Наш собеседник развел руками:
— Видите ли, ходят слухи, что никакой банды нет, а банк ограбил и срыл эшафот родной брат приговоренного, — клерк пощелкал пальцами, что-то вспоминая. — Гамм… Гамм… Да определенно — Анно Гамм. А двоих поймать трудней, чем банду. Тем паче, что никто не может сказать, как последний выглядит. Но не беспокойтесь. За месяц люди деспота прочешут под мелкую гребенку город, и выловят преступников…
— Месяц?.. — возмутился Ади, — Да у меня недели нету.
— Ничем не могу помочь, — ответил клерк.
Было похоже, что это действительно так.
-
Конечно же, Ади плевать хотел на приказы местного муниципалитета, и, выйдя из банка, попытался покинуть город. Если бы покинул — я бы так и сказал: «покинул». Но попытка не пытка, тем паче, что пытались многие и получилось совсем у всех. Мы к таковым, увы, не принадлежали.
Мы рванулись к ближайшему выезду из города, наткнулись на опущенный шлагбаум, часа два провели в спорах сперва с фельдфебелями, затем с офицерами — младшими, средними, старшими, по возрастающей, вплоть до какого-то заместителя деспота.
Он беседовал с нами вежливо, улыбаясь и часто кивая в знак согласия. Затем испросил наши документы, ознакомился с ними, добросовестно занес наши данные в свои бумаги и сообщил, что нам разрешат покинуть город после рассмотрения нашей жалобы. Если перевести с бюрократического на человеческий, это означало: «Отказать!».
Странно, но попытка дать взятку окончилась крахом.
Безусловно Ади был бы не Реннером, если бы эти его попытки и ограничились. Он попробовал прорваться в другом месте. Но вокруг города были стянуты войска, все было утыкано алармами. По скорости и качеству осуществления оцепления я сделал вывод, что подобный маневр проводился не впервые.
В городе появилась еще одна цепь — она пошла от северных окраин и двигалась на юг. Движенье было медленным, но верным, будто жерновов правосудия: от крыши до фундамента перетрушивали каждый дом.
Конечно же, приказ деспота о блокаде исполнялся не буквально — существовал небольшой поток как в одну, так и в другую сторону. В город тянулись телеги с провиантом, обратно — с тщательно досмотренной продукцией местных цехов. Но телеги проходили посты без возниц: волов и лошадей ставили на курс, а затем спрыгивали — с той стороны границы их уже принимали другие люди.
Порой кто-то входил в город, иногда кто-то выезжал — как правило, гонцы, люди, связанные с муниципалитетом.
По городу ввели чрезвычайное положение. Действовал запрет на магию.
Скажем, на моих глазах в таверне один посетитель зажег свечу от магического огонька, как тут же на пороге появился патруль, который забрал виновника возмущения Ауры.
Вернулся он только часа через три, с серьезно потрепанными нервами и с солидной брешью в финансах.
Я удивлялся смене настроений Ади — вчера он собирался задерживаться в городе надолго, а на следующий день искал пути скорей покинуть город.
Он не спал сам, и не давал спать мне, жег свечи до полуночи, предлагая то один способ, то другой способ выбраться из города.
— Слушай, а ты бывал в подобном положении?..
Я кивнул.
— А как выбрался?
— Превратился в птицу и улетел.
— Это, конечно, выход… Но не для всех, — ответил Ади имея в виду в первую очередь себя.
В его мыслях стоял полный сумбур: он воздвигал замки из песка и на песке, ветер сносил их, нагонял дождь, с небес лилась вода. Там, где только возвышались шпили, начинали бушевать волны. Всходило солнце и все начиналось снова.
— Нет, а ты меня можешь превратить в птицу?
— Нет.
— Напрасно, напрасно… А почему?
— Потому что не могу — и весь разговор. Не умею. Всегда превращался сам.
— Обидно, досадно… Ну да ладно.
Он вдруг просветлел лицом, будто его посетило озаренье:
— А чего мы парим головы. Давай попробуем тупо прорваться. Меч в руки и вперед. Как тебе такая идея?
— Никак, — честно признался я. — Ты отлично знаешь, что мы не прорвемся.
Это было действительно так.
— …А собрать телепорт?
Я одними глазами показал «нет». Ади спокойно кивнул, соглашаясь со мной.
Знаний, для открытия телепортационного канала, у меня бы, пожалуй, и хватило. Но вот пользоваться бы я им не решился. Все же я не был магом — а у таких любителей телепорты действовали порой странно — скажем, на документах, переброшенных через канал, буквы заменялись зеркальным отображением, пища становилась несъедобной — с непонятным вкусом, а то и просто ядовитой.
Заклинание телепорта было сложным, и даже каналами, созданными опытными магами, пользовались с оглядкой. Контрзаклинания же были простыми и порой штурмовая группа, брошенная через боевой портал, оказывалась в морской пучине или заживо погребенной под землей.
Единственное, для чего годился мой телепорт, так это для приватной беседы — материя телепортационного канала была сложна, и подключиться к ней было невозможно. Но с иной стороны, заклинание вызвало бы такое возмущение ауры, что люди Деспота бы накрыли нас быстрей, чем Ади рассказал бы суть нашей проблемы.
Наконец Ади стал уставать:
— Ну, ты хоть что-то предложи… — попросил он у меня.
Я пожал плечами:
— Похоже, наш единственный выход, это найти этих братьев Гамм и выдать их тиирскому правосудию
— Ты забыл о золоте… — окончательно сдался Ади.
Ади только вздохнул ответ. Мы не знали, что существует третий вариант — то, что братья Гамм найдут нас.
А именно так и произошло.
Но это было после…
-
А после нашего разговора была ночь, мы потушили свечи, но зажгли лучину вместо ночника. Светила она слабенько, иной раз кусок щепы отваливался и искрой падал в чан с водой, шипел, трещал, вырывалось небольшое облачко пара.
Наша квартира помещалась на втором этаже трехэтажного пансиона. Состояла она из двух комнатушек, из которых камин был только в одной. За дверью был маленький темный коридор в четыре двери, заканчивающийся лестницей. Если спуститься по ней, то этажом ниже можно было попасть в зал пансиона, а через него на улицу. Если же продолжить спуск еще на полвитка, то открывался иной выход. Дверка, через которую можно было пройти, лишь согнувшись, выводила на задний двор, с которого проходными дворами можно было уйти на другую улицу.
Еще выйти можно было в окно — он выходило на оживленную улицу и возвышалось над поверхностью сажени на две. При должной сноровке можно было выставить стекло и удалиться, не расплатившись за квартиру. Я знал: у Ади и у меня опыты подобных эскапад были.
Может, необходимости в стольких путях отхода и не было. Но, с иной стороны, было бы глупо выбирать квартиру лишь с одной дверью в надежде, что неожиданность не постучится в эту дверь тяжелым кованым сапогом.
