Полукровка (СИ) - Горъ Василий

Видеоотчет с новым временем создания был уже готов, поэтому я отправил письмо искину линкора Цесаревича, встал с кресла, подошел к терминалу ЦСД и заказал себе пищевой рацион. Поел, никуда не торопясь, потом решил две задачи по астронавигации, начал вникать в условия третьей, услышал мелодичный звон колокольчика и вывалился из программной оболочки. А через несколько секунд уставился на наследника престола, пребывавшего в гневе, и вслушался в его рык:

— Здравствуйте, Тор Ульфович. Благодарю за заботу как о павших, так и о выживших героях. Трус, симулировавший тяжелые травмы, чтобы сбежать со сражающегося корабля, будет допрошен и наказан в закрытом режиме, так что никаких пятен на памяти моих людей не появится. Далее, будет допрошен и врач, поддавшийся шантажу. После чего я решу, чего он заслуживает по совокупности заслуг — наказания или поощрения. А у выживших проблем не появится: даже если информация об этом ЧП как-то уйдет за пределы узкого круга посвященных, Меншиковым придется утереться. Ибо эти люди были, есть и будут под моей защитой…

После этих слов Цесаревич кинул взгляд за пределы экрана, на миг ушел в себя и снова обратился ко мне:

— Тор Ульфович, раз я вызвал вас в Белогорье, значит, просто обязан дать максимум объективной информации о происходящем на планете. Ибо ситуация там пока аховая. И еще одна новость из категории «Не для всех»: почти уверен, что в ближайшие дни ССНА объявят нам войну. А амеры в одиночку не воюют…

Глава 11

14 июня 2469 по ЕГК.

…В систему голубого гиганта вывалились в шестом часу «утра». Большая часть «пассажиров» в это время спала, тем не менее, я вывел на информационные табло уведомление о смене режима с желтого на оранжевый и занялся делом. В смысле, вывел «Морок» из зоны перехода на антигравах, затем врубил сканеры, «огляделся», убедился в отсутствии сигнатур других кораблей и переключился на маршевые движки. Пока Феникс набирал исходную информацию для расчетов в этой части системы и радовал красивыми картинками,

я ни с того ни с сего влез в архив ответчика системы «свой-чужой», изучил историю запросов, задумчиво потер подбородок и… получил ответ на незаданный вопрос. От искина, отслеживавшего мои манипуляции:

— Тор, этот корабль принадлежал старшему офицеру ССО, соответственно, до сих пор перемещается по Империи в режиме инкогнито. То есть, опознаваться — опознается. В каждой зоне перехода, засеянной масс-детекторами повышенной чувствительности. Но информация о его появлении никуда не передается. Ибо это ведомство очень не любит делиться своими секретами с кем-либо еще.

— Понял… — буркнул я, немного пострадал о том, что в ближайшем будущем потеряю возможность пользования столь эффективной программной «шапкой», полюбовался очередным «шедевром» виртуального помощника, понял, что тяну время, решительно отстыковал скаф от кресла, разделся догола, натянул шорты на голое тело и начал разминаться. Хотя от базовой техники и тренировок в рубке уже тошнило.

За то время, пока разогревался, успел загнать себя в рабочий режим, так что в первую тысячу ударов кулаком в средний уровень из хейко-дачи вкладывался без дураков. Не менее добросовестно «накидал» и двести семьдесят один удар в нижний. А на двести семьдесят втором перед моим лицом вдруг развернулась голограмма «Контакта» и тревожно замигала алым флагом. Само собой, я тут же переключился в боевой режим, приказал ИИ включить воспроизведение и на миг потерял дар речи — голограмма «сгустилась» не в наследника престола, а в его отца — Императора Олега Николаевича Ромодановского!

Выглядел он… неважно: лицо заметно похудело и осунулось, под нижними веками возникли тяжелые мешки, а во взгляде появилась боль, что ли? Не лезло ни в какие ворота и все остальное — самодержец сидел в расстегнутом пиджаке, на рукаве темнело небольшое пятно, а рубашка выглядела несвежей. Впрочем, поставленный голос главы государства все равно заставил вытянуться в струнку:

— Здравствуйте, Тор Ульфович. Я вот уже четыре с половиной часа не могу связаться с личным искином сына: не проходит даже тестовый сигнал. Скажите, пожалуйста, вы с ним, случайно, не списывались? И, если вас не затруднит, то попробуйте, пожалуйста, отправить тестовый сигнал с вашего искина и сообщите мне результат. Заранее большое спасибо за понимание…

— Тестовый сигнал не проходит! — доложил Феникс буквально через минуту и угрюмо добавил: — Искины военных кораблей и блоков МС-связи выключаются по одному-единственному протоколу — перед уходом на струну — а включаются автоматически при деактивации гиперпривода. И даже если линкор наследника престола сунулся в «пятерку» — во что я, откровенно говоря, не верю — то «молчание» продлилось бы всего час с небольшим. Выводы напрашиваются сами собой — личный искин Цесаревича либо взломан и перепрошит, либо взорван вместе с кораблем. Ибо находится в несъемной и невскрываемой бронекапсуле с интегрированной системой самоуничтожения.

Я основательно расстроился, попросил ИИ сделать еще один цикл попыток достучаться до «коллеги», дождался результатов, наговорил ответ на сообщение государя и… спросил у искина, сможет ли он отправить мое послание искину первого лица государства.

Феникс обошелся без ерничанья:

— Конечно: ты получил само письмо, а я — одноразовый алгоритм установки связи.

— Понял… — буркнул я, свернул уже ненужную программную оболочку и дал волю паранойе: — Если линкор наследника престола действительно взорвали, то не в Белогорье, а в одной из «смежных» систем. Знать, куда именно вывалится корабль Александра Олеговича перед последним прямым прыжком, мятежники не могли…

— Могли. Но были обязаны перестраховаться. То есть, учесть, что их агента раскроют и сломают… — уточнил ИИ.

— Ну да, ты прав. А значит, и мы находимся в зоне риска. Короче говоря, уходи во внутрисистемные прыжки, не снимая «шапки» и «раздувая» сигнатуру по самому минимуму…

…Озвученный мною приказ существенно замедлил процесс сбора данных, требующихся для расчета координат зон переходов второй категории, поэтому к полудню мы набрали всего порядка восьмидесяти процентов от нужного объема. К этому времени я успел умотать себя до дрожи в конечностях, поэтому сходил ополоснуться, вернулся обратно и решил пообедать раньше, чем обычно. Забрав контейнер с пищевым рационом из приемного лотка ВСД, плюхнулся в кресло, вскрыл упаковку и собрался, было, попросить ИИ врубить какую-нибудь музыку, но, увидев алую вспышку по периметру тактического экрана МДР, мгновенно оказался на ногах и метнулся к скафу. Так что в монолог Феникса вслушался уже после того, как вдел ногу в правую штанину:

— Тор, я засек шестнадцать «сдутых» сигнатур. Возле «единички», ведущей в Белогорье. Восемь штук соответствуют сигнатурам «Алабам», а оставшиеся — линкорам проекта «Джордж Вашингтон»!

— Линкоры — и под «шапками»⁈ — изумленно переспросил я, дотянул скаф до плеч и засунул руку в правый рукав.

— Сам в шоке. Но факты — упрямая вещь…

— Что ж, тогда ускоряемся. Иначе рискуем проспать начало полноценного вторжения.

— Менять режим на красный будем? — деловито поинтересовался искин.

Я отрицательно помотал головой:

— Нет — не вижу смысла.

— Как скажешь… — покладисто согласился он и продолжил сканировать систему. Недостающие данные собрал к тринадцати двадцати, в четырнадцать сорок семь вывел «Морок» из сверхкороткого прыжка в двух световых минутах от зоны перехода второй категории, активировал антигравы и начал составлять точную карту распределения пиков полей Канта-Андерсона в этой области, а в пятнадцать пятьдесят две предоставил мне готовую траекторию разгона и слегка напряг: — Как видишь, он в два с четвертью раза длиннее обычного: если амеры висят тут достаточно долго, то могли и найти эту ЗП-шку, и вывесить возле нее несколько мелких кораблей. В общем, уходи из системы на минималках и будь готов к сбросу «обманок»!