"Фантастика 2025-68". Компиляция. Книги 1-27 (СИ) - Калинин Алексей

Тут он ухмыльнулся. Вот оно! Вот оно решение! Он поступит с негодяем так, как тот пытался поступить с ним. Он вернет себе свое изобретение. И сам войдет с ним в Совет директоров.

Фред решительно начал пихать в мешок все бумаги, найденные в лаборатории. Затем вынес мешок на улицу, положил в ожидающую его пролетку и вернулся. Выпрямитель, пусть и компактный, весил прилично. И выносить его пришлось отдельно. Затем Фред снова вернулся в лабораторию. Да, верно. Надо лишить этого негодяя возможности клеветать на него. Нужно стереть все следы его работы. А что стирает следы лучше, чем огонь?

Взяв бутыль с керосином, Фред решительно залил всю лабораторию, а затем чиркнул спичкой…

Неподалеку от Балтимора, 20 марта 1896 года, пятница, обеденное время

Выйдя из больницы, я сразу направился в особняк Мэйсонов. Удивительное дело, но со мной на улице никто не здоровался. Будто пожар — заразная болезнь, и его можно подхватить. Нет, я понимаю, что следы ожогов и через две недели не очень привлекают, но чтобы настолько?

Дверь мне открыл суровый слуга, окатил презрительным взглядом, сказал: «Принимать не велено!» — и попытался закрыть дверь.

Не тут-то было! Взбешенный, я буквально распахнул дверь и ворвался в дом.

— Что вы себе позволяете?! — раздался сбоку возмущенный голос Сары Редсквиррел. — Вам, с вашей репутацией, врываться в порядочный дом? Захотели в участок, да?

Я, ошеломленный ее словами, замер, а она, воспользовавшись паузой, рассмотрела меня вблизи.

— Да уж, красавчик! Нечего сказать! — с сарказмом выговорила она. — Кого-то шрамы, может, и красят, но у вас, Воронцов, они только выявили внутреннее уродство! Как я в вас ошибалась! Слава богу, что все вовремя выявилось!

Тут в прихожую из глубины особняка вышел мистер Спаркс.

— Мистер Спаркс! — обратилась к нему Сара, — сопроводите, пожалуйста, отсюда это недоразумение и объясните ему, как будет лучше всего поступить. А то он, видимо, не в курсе, что его плутни вскрылись.

— Пойдемте! — сказал Спаркс, тут же взяв меня под локоть и настойчиво продвигая к выходу. На выходе из особняка он подозвал коляску и повез меня к вокзалу. Оглушенный, я ничего не понимал. Но на вокзале мистер Спаркс дал себе труд изложить суть дела.

По словам Спаркса, выходило, что я — подлец и мерзавец, каких свет редко видывал. Я, оказывается, пытался присвоить себе изобретение Фреда Моргана, воспользовавшись тем, что Фред, едва рассказав мне о нем, уехал на Средний Запад.

Также по его словам получалось, что пожар, несомненно, — орудие Провидения, которое не дало обокрасть одного честного американца и обмануть членов Совета директоров, выдавая чужое за свое. К счастью, повторил Спаркс, огонь остановил меня. А там и Фред вернулся и смог всем открыть на меня глаза. Предъявив уже СВОЮ заявку на патент, поданную в Филадельфии.

— Так что Мэри, несомненно, правильно поступила, что отказала вам от дома и обручилась с Фредом, с этим достойным молодым человеком. А вы, мерзавец, проваливайте отсюда! И скажите спасибо, что мы не подаем в суд. Тут вам повезло, доказательства сгорели… — закончил он.

— Подождите! — взмолился я. — Все не так!

— Если вы, молодой человек, не покинете город до заката, то мы либо сдадим вас полиции как вора, либо толпа сама линчует[78] вас! — сказал мне Спаркс, презрительно оглядев меня с ног до головы. Для Спаркса я был изобличен.

— Ладно, — перешел я от объяснений к мольбам. — Пусть я даже такой мерзавец, как вы мне рассказали… Но Господь велел давать шанс на исправление и негодяям. Об одном прошу — передайте Мэри…

— Мисс Мэйсон! — свистящим шепотом поправил он меня.

— Да, передайте мисс Мэйсон мое письмо с покаянием. Умоляю вас!

Спаркс неохотно кивнул. Я приобрел в вокзальном киоске конверт, бумагу и карандаш, и торопливо написал: «Мэри, если вы хоть немного любили меня, пожалуйста, не верьте той лжи, что возвели на меня. Я люблю вас и не могу исчезнуть, не повидавшись с вами. И не попытавшись обелить свое имя. Жду вас за трансформаторной будкой, что прямо напротив выхода из вокзала на перрон, по другую сторону путей. Пожалуйста, молю вас, заклинаю, дайте мне объясниться!»

Положив записку в конверт, я заклеил его и передал Спарксу.

— Только, пожалуйста, мистер Спаркс, — попросил я как можно жалобнее, — передайте ей сейчас, а то потом затеряется…

— Ладно, — проворчал Спаркс, пряча конверт в карман.

Неподалеку от Балтимора, 20 марта 1896 года, пятница, три часа пополудни

Спарксу было неприятно исполнять просьбу этого русского негодяя, оказавшегося таким пройдохой и обманувшего в том числе и его, Спаркса, доверие. Особенно неприятно было, что стройка лишилась из-за него и Ганса Манхарта. Немец сказал, что он неплохо знает людей и не верит не единому слову Фреда. Когда же Элайя Мэйсон устроил ему скандал, требуя признать правду, немец просто попросил отставки. Не-мед-лен-но!

И напоследок сказал, что мошенник тут — Фред Морган. И что ему, видевшему «способности» данного молодого человека, это более чем очевидно. И ясно, кто тут и кого обокрал. «Дядя Билл» при этих словах взъярился, полез в драку с криком: «Вы всегда придирались к моему внуку! И теперь пороху не хватает признать, что ошибались!»

В общем, сцена вышла безобразная.

И, как отдал себе отчет Спаркс, именно мнение немца, а вовсе не плаксивость русского заставили Спаркса пообещать Воронцову передать письмо. Какой-то червячок точил его. И, передав письмо, он получал возможность этого червячка «придавить».