Ткач иллюзий. Книга 2 (СИ) - Лопарев Игорь Викторович

Полтораки же удовлетворённо смотрел на мои неуклюжие телодвижения и улыбка его всё больше напоминала мне оскал голодного волка… Да и партнёр его посматривал на меня весьма плотоядно.

— Разговор, определённо, обещает быть не простым, — подумал я, — по крайней мере для меня…

— А что я говорил⁈ — ну, вы поняли, чья это была реплика…

1 В китайском языке слово, обозначающее число «четыре» звучит так же, как слово «смерть». Аналогично в Японии, да и в Корее тоже. В этих странах во многих домах нет этажа номер четыре, и за третьим в нумерации этажей сразу следует пятый.

Глава 12

Около невысокого круглого столика, притулившегося на краю веранды, сидели двое. На столешнице теснились чашки, кофейник и монументальная хрустальная пепельница, наполовину заполненная сигарными окурками.

Один из сидящих, тучный пожилой человек, задумчиво курил короткую толстую сигару, сегодня уже далеко не первую. Одет этот господин был в дорогой, хорошо пошитый, но безобразно измятый серый костюм-тройку.

Он лениво щурился, словно огромный, растолстевший сверх всякой меры кот, и периодически выдыхал в неподвижный, по летнему тёплый сентябрьский воздух затейливые дымные колечки, которые, непрерывно трансформируясь и меняя форму, медленно поднимались под крышу веранды.

Проводив взглядом очередное сизоватое кольцо он обратился к сидящему с другой стороны столика собеседнику:

— Иннокентий, вы всё-таки надеетесь на то, что нам удастся разыскать этого таинственного поставщика пилюль только с помощью нечёткой ментальной картинки, что нам удалось выцарапать из головы того тупого сторожа? Охранником назвать это ничтожество язык не поворачивается, право слово… — речь звучала медленно и тягуче, так что создавалось впечатление, что говорящий безуспешно борется со сном, — мы с вами тут уже почти неделю сидим с перерывами разве что только на сходить в туалет… ну и поспать немного… Кофе декалитрами поглощаем… А результат — ноль.

Его собеседник, был одет гораздо проще и практичнее. На улице мало кто обратил бы на него внимание. Людей в городе, подобных ему — многие сотни, если не тысячи. Стоптанные грязно-белые кроссовки, тёртые джинсы и длинное, до середины бёдер, чёрное худи с глубоким капюшоном.

И, что интересно, даже сейчас, когда он сидит, развалившись в дорогом ротанговом кресле, на лицо его всё-равно надвинут капюшон, оставляя доступным для посторонних глаз только острый подбородок, покрытый трёхдневной пегой щетиной.

— Ну так это же ваша инициатива, Семён Авдеевич, — любитель капюшонов оставался неподвижным и расслабленным, — да и нет у нас с вами другого выхода, так как единственное, что мы имеем для опознания представителя поставщика этих пилюль — это то самое изображение, о котором вы упомянули.

— Ну да, — вяло согласился его собеседник, — просто уже мочи нет сидеть и ждать, когда этот поставщик соизволит появиться.

— Да куда он денется-то? — тот, кого назвали Иннокентием потянулся за чашкой с подостывшим кофе, — появится… А если он появится, то от меня уже не уйдёт…

— А ваш питомец точно сделает всё правильно? — озабоченно поинтересовался мятый, — как-то неспокойно мне.

— Ой, Семён Авдеевич, ну не начинайте опять, — Иннокентий посмеиваясь обернулся в сторону собеседника, — Гамлет у меня умница. Он и не такие поручения выполнял. Его потенциал огромен. В том, что он узнает поставщика, если тот появится около «Маго-фармы» я уверен на все сто. Картинку он усвоил отлично.

— Свежо предание… — вздохнул недоверчивый толстяк.

— Да полно вам, — всё так же доброжелательно среагировал Иннокентий, — лучше угостите сигарой… У вас, как я посмотрю, Партагас, и родной при этом? — Иннокентий негромко хохотнул, — красиво жить не запретишь, ага?

— Родной, родной, этот табачок доставлен прямиком из самого что ни на есть вице-капитанства острова Куба, берите… не стесняйтесь, — флегматично буркнул Семён Авдеевич, — коробка на столе, гильотинка и зажигалка там же… Не маленький, разберётесь…

— Само собой, — донеслось из-под низко опущенного капюшона.

Иннокентий ловко обрезал кончик сигары и быстро её раскурил. Теперь из густой тени под низко опушенным капюшоном периодически вырывались плотные клубы табачного дыма. Зрелище жутковатое и даже немного потустороннее.

— И кофе у вас, господин Колыванов, тоже выше всяких похвал, — заметил Иннокентий, с наслаждением выдыхая ароматный дым, — к нему бы ещё хорошего коньячку, да под этот ваш ядрёный Партагас… Эх…

— Вот сделаем работу, тогда я вас, Иннокентий, и приличным коньячком угощу на радостях, — по голосу толстяка можно было понять, что он, в общем то и не против, но сейчас оба они на работе, и необходимо сохранять ясность мысли.

Иннокентий вдруг встрепенулся, словно его пронзил заряд электричества:

— Готовьте коньяк! — сонная одурь слетела с него, как будто её и не было её вовсе.

— А? — Колыванов чуть не подпрыгнул в своём кресле от неожиданности — настолько внезапно изменился тон их беседы.

— Сейчас… — напряжённо прошипел Иннокентий, сжав пальцами виски через ткань капюшона, — Гамлету трудно… Расстояние…

Минуло минут пять, на протяжении которых Иннокентий, скрючившись в кресле держался за голову и скрипел от напряжения зубами. Его собеседник тем временем, не имея возможности хоть чем-то помочь, обеспокоенно смотрел на него, машинально гоняя во рту окурок сигары.

Наконец Иннокентий расправил плечи, убрал руки от висков и сделал жадный глоток холодного кофе:

— И где мой коньяк? — шутливо спросил он повернувшись к собеседнику.

— Так что там? — Колыванова явно интересовал не коньяк, а что-то другое.

— А там… — Иннокентий прикрыл глаза и начал монотонно излагать:

— Гамлет опознал пацана. Судя по всему, наш поставщик движется, как мы с вами и предполагали, к гнезду ваших конкурентов. И идти ему остаётся не так уж и далеко…

— Так что, активируем закладку и выпускаем нашу живую торпеду? — скороговорка Колыванова свидетельствовала о том, что он готов принимать самое деятельное участие в дальнейших событиях.

— Да, — согласился Иннокентий, — этого вашего Сашу можно выпускать… Во внедрённой в его мозг программе вы уверены? Он точно будет ей скрупулёзно следовать?

— Вы меня обижаете, — ухмыльнулся Семён Авдеевич, — мои люди всегда делают свою работу на «отлично», и я в них безусловно уверен, — говоря это, он набрал на коммуникаторе длинную последовательность символов и нажал сенсор отправки сообщения.

— Ну, вы же позволяете себе сомневаться в моём питомце, — ехидно парировал Иннокентий, после чего спросил уже вполне по деловому:

— Ну что, команду вы дали?

— Ну да, вы же сейчас всё прекрасно видели… — Колыванов кровожадно ухмыльнулся, — Наш Санёк уже навьючил на себя рюкзак с гостинцами, и, образно выражаясь, лёг на курс к месту совершения своего последнего подвига во имя процветания торгового дома Ахрамеевых.

— Просто замечательно! — лица говорившего под глухим капюшоном видно не было, но, судя по тому, как прозвучали его слова, его физиономию сейчас украшала улыбка, не менее кровожадная, чем у собеседника, — тогда мне тоже пора выдвигаться…

— Ну так двигай уже! — немного нервно произнёс Колыванов, обрезая кончик очередной сигары, — порви там их всех и приволоки мне этого пацана…

Сидя в крайне неудобном кресле, я продолжал ощущать мощное моральное давление со стороны Полтораки и его приятеля.

Ну что же, давайте поиграем в гляделки, посмотрим, кто первый моргнёт. Ведь так или иначе, но пора бы уже перейти к делу и расставить все точки над «i»…

Я не испытывал ровно никакого желания проявлять инициативу и начинать разговор — пусть высокая принимающая сторона первой обозначит свою заинтересованность. Для них, судя по тому, как они до сих пор хороводились вокруг моей технологии, сотрудничество со мной гораздо важнее, нежели для меня — сотрудничество с ними.