Антона имел представление о красоте. Сформировалось оно под воздействием рисунков и фотографий в журналах - советских и иностранных. У каждого времени свой идеал. В 70-е в моду вошли вздернутые носы, маленькие рты с пухлыми губками и острые подбородки. Эдакая девочка-сорванец. И вот сейчас Антон такое лицо лепил. Он так увлекся, что забыл о времени. На его плечо легла рука Куворка.
- Достаточно, господин!
Антон распрямился и отступил на шаг. Мгновение любовался на творение своих рук. Ощутил, что адамант перестал щипать ладонь. Антон разжал кулак. Черный камень стал бледно-розовым.
- Ты великий маг, господин! - воскликнул Куворк. - Так точно распределить Силу.
У Антона было мнение на сей счет, но высказаться он не успел. Девушка шевельнулась и застонала. Они, не сговариваясь, повернулись к ней. Люсиль открыла глаза. Взгляд их был мутен.
- Все прошло хорошо! - поспешил управляющий. - Мой господин исполнил твое пожелание.
- Больно! - прошептала Люсиль.
- Возьми! - Куворк забрал у Антона ставший розовым адамант и вложил его в ладонь девушки. - Его Силы хватит, чтобы снять боль.
Люсиль благодарно улыбнулась и сжала камень в руке. Затем села и закрутила головой.
- Зеркало?
Куворк метнулся к стене и снял с крюка серебряный лист в раме. Поднес его Люсиль. Та некоторое время сосредоточенно рассматривала свое отражение.
- Я не похожа на себя, - сказала растерянно.
- Я предупреждал... - начал Антон, но Куворк дал знак ему молчать.
- Ты прекрасна, высокородная. Никто в Руме отныне не сравнится с тобой!
- Ты так считаешь? - недоверчиво спросила Люсиль и посмотрела на Антона. Тот молча кивнул.
- Хорошо! - сказала Люсиль. - Я выполню свое обещание. Приходите завтра. Вы уже наняли воинов?
- Нет, - ответил Куворк. - Только собирались.
- Вот и не делайте этого без меня.
- Как скажете, госпожа! - поклонился Куворк, отдал зеркало, после чего они вышли. Люсиль, оставшись одна, долго разглядывала свое отражение. Потревоженные Силой, ткани распухли и отекли, но Люсиль все люовалось. У нее теперь есть лицо! И, как она успела заметить, не хуже, чем у исцелившего ее хумми. Тот, пусть и не хотел, но выполнил обещание. Что ж, и она сдержит слово. Подготовить несколько десятков воинов - пустяк. Она это знает и умеет. Несколько месяцев придется прожить в дальнем замке - не беда. В походах бывало и хуже. Главное, чтобы странный хумми не решил, что она обязана ему больше договора. Еще вздумает приставать...
Люсиль вдруг с удивлением осознала, что она не против. Ну, чтобы приставал. Она затрясла головой, прогоняя эту мысль. Он ей не пара. Какой-то провинциальный лоф, да еще хумми! Однако мысль не отстала. Раздосадованная Люсиль разжала кулак и посмотрела на утративший цвет камень. Его следовало выбросить, но Люсиль, поколебавшись, спрятала в кошелек. Она не могла бы ответить, зачем. Затем встала и направилась к двери. Следовало ознакомить слуг с ее новым лицом. И объяснить им, что произошло.
9.
Вилорк шагнул за порог и замер. Внутри дома было сумрачно. Узкие окна с кусочками мутного стекла слабо рассеивали полумрак в комнате.
- Проходи ближе! - раздалось впереди. - Не задерживай!
Голос принадлежал женщине. В нем слышались повелительные нотки.
Вилорк подчинился. Сделав с десяток шагов, он оказался перед столом. За ним сидели двое мужчин и женщина. Последняя оказалась молодой и очень красивой - у Вилорка замерло сердце в груди. Из мужчин один оказался пожилым орком ("лет 35", - определил Вилорк), второй, явно хумми, был моложе. На груди у хумми висел медальон - высокородный. "Лоф Гонсея", - догадался Вилорк. Такой же медальон висел и на шее женщины. Вилорк знал, что она иль. В доме Люсиль и шел набор в воины. Но лицом женщина походила на хумми.
- Как звать? - спросил молодой.
- Вилорк, высокородный!
- Раздевайся! - хмуро бросила женщина. - Одежду клади на лавку.
Вилорк молча подчинился. О том, с себя нужно снять все, говорили выходившие из комнаты претенденты. Еще поведали, что голых мужчин разглядывает женщина. При этом она щупает их и крутит. Об этом орки говорили смущенно, но некоторые - с восторгом. Не каждый может похвастаться, что тебя трогала высокородная иль.
Скинув одежду, Вилорк встал перед столом.
- Слишком тощ, - хмыкнула женщина на иль, - какой из него воин?
- Я жилист и вынослив, - возразил Вилорк на том же языке.
- Знаешь иль? - удивилась высокородная.
- А также читаю и пишу, - сообщил Вилорк. - По-оркски тоже. Хорошо считаю.
- Вот как? - заинтересовался лоф. - Сколько будет от сорока семи отнять девять?
- Тридцать восемь, высокородный.
- А к пятнадцати прибавить двадцать три?
- Тоже тридцать восемь.
- Подойди!
Вилорк подчинился. Молодой маг придвинул к нему лежавшую на столе в стопку листков (Вилок рассмотрел, что это не кожа) и протянул странную цветную палочку. Перед этим он нажал на нее с торца и палочка чуть слышно щелкнула.
- Пиши! На иль, - маг на мгновение задумался. - "В лесу родилась елочка".
Вилорк взял палочку и быстро набросал продиктованный текст. К его удивлению острый кончик странного писала мягко скользил по плотному материалу, оставляя заметный след. Даже остро отточенное гусиное перо так не может.
- А теперь по-оркски: "В лесу она росла. Зимой и летом стройная, зеленая была..."
- Готово, высокородный!
Вилорк положил писало на стол и придвинул лофу листки. Тот взял и протянул их пожилому орку.
- Ни единой ошибки! - заключил тот.
- Кто учил тебя? - спросил лоф.
- Мой бывший господин, высокородный Итиль. Он был добр ко мне.
Вилорк не стал уточнять, что Итиль приходился ему отцом. Бастардов у лофа много. Но мать Вилорка была его любимой наложницей. Эту любовь лоф перенес на сына. Он выделял его среди прочих, учил читать и писать. Что, впрочем, не сказалось на положении мальчика. Слуга есть слуга, пусть даже он сын лофа.
- Почему ты оставил господина? - спросил немолодой орк.
- Он умер, и мне пришлось искать место.
Говорить, за что наследник выгнал его, Вилорк не стал. Высокородный предложил юноше делить с ним ложе - такие у него оказались склонности. Вилорк с возмущением отказался. Тогда лоф приказал воинам выбросить его за ворота - в том, в чем стоял. Вилорк до темна прятался в кустах, замерз. Вечером мать вынесла ему одежду и котомку с едой. Поведала, что молодой лоф очень зол, и посоветовала искать счастья в другом месте. Вилорк отправился в Оули. С работой не повезло. Неурожай на севере нагнал в город сотни ртов. Всем занятия не хватало. Пять серебряных чешуек - подарок матери - кончились быстро. Со вчерашнего дня Вилорк ничего не ел. Услыхав, что Гонсей набирает воинов, прибежал к дому высокородной. Ждать пришлось долго. Сильные орки отпихнули его в конец очереди. Еще и смеялись: задохлик решил стать воином! Да его женщина повалит...
- Беру! - сказал молодой маг.
- Зачем? - сморщилась женщина.
- Поставлю старшиной роты.
- Старшим над воинами?
- Не совсем, - пояснил маг. - Посажу в каптерку. Будет хранить и выдавать воинам оружие и другое имущество. Вести учет. Следить за порядком.
- Этим занимается сотник.
- Хочешь взять эти обязанности на себя?
Женщина покрутила головой.
- Но я его все равно посмотрю.
Она встала и подошла к Вилорку. Ощупала мускулы на руках, шею, плечи. Легко двинула кулаком в живот. Вилорк успел напрячь мышцы живота, так что вышло не больно. Ему приказали наклониться и достать кончиками пальцев пол, присесть. Все это молодой орк проделал легко.
- И вправду жилистый, - подтвердила высокородная. - Хотя все равно дохлый. Одевайся!
Вилорк не заставил себя упрашивать. В комнате было прохладно, а он сутки не ел. Кожа на теле посинела и подернулась пупырышками. После того, как он набросил шубейку, молодой маг поманил его пальцем. Вилорк подошел.
