На прорыв! - Мазур Степан Александрович

Вики молчала, насупившись. Гости из анклава ей не очень нравились. Разве что Ленка. Та стала своей в доску и даже походила на подругу. Разве что стала слишком близкой самому Зиновию, отодвинув её. Но это их общий выбор. Чего мешать то? Что она сама себе парня не найдет что ли?

– В конце концов, от Клавы зависело, взорвётся город её прошлого или будет жить. Мы все ещё живы. Значит, город она простила. Вот и мы должны её простить. Потерять руки не так страшно, как разочароваться в нужном человеке. – Добавил Зиновий.

Вики скривилась:

– Я даже не знаю, что меня больше поражает. Что ты доверился иноземцам или что такой дурак сейчас держит в руках всю власть?

– Ну, хочешь, сама поруководи. Я подниму вопрос на повестке.

– Нет, я просто хочу найти Даню.

– Я попробую тебе помочь.

Зиновий, тем временем, нашёл серверную. Питание у неё не прекращалось даже в критичные периоды энергообеспечения для города. Здание было помечено Сотней как приоритетное. Потому молодой адмирал спокойно погрузился в изучение панели управления, вводя данные. ИИ был мёртв и даже не пытался запрашивать пароль и узнавать об уровнях доступа. Система стояла открытая всем желающим.

Только желающих было немного.

– А ты думаешь, мне нужна эта власть? Сотня просто жила в своё удовольствие в тех условиях, которые получились. Карлов всё взял в свои руки, чтобы люди, с которыми он жил, не умерли. А я просто хочу, чтобы человечество вернуло себе потенциал. Роберт Алексеевич был прав – надо покидать эту планету. Будь у нас колонии в иных мирах, мы бы не закопали себя под землю, чтобы уцелеть от собственных ошибок.

– Колонии? – Вики фыркнула. – Люди наверху о банке сгущёнки мечтают! Даже не представляю себе, что глупее – твой романтизм или идеализм? Где тот реалист-прагматик, который вёл нас в Хабаровск, считая каждый патрон?

Зиновий не ответил. Последние несколько предложений подруги он прослушал, вчитываясь в информацию по запросу. Как интуитивный специалист, он предпочитал решать проблемы по мере их поступления. Конечно, если не удавалось предотвратить заранее.

– Вики, ты помнишь своё детство? – Неожиданно услышала подруга.

– О чём ты? Типа как я сидела на горшке? Или вроде того?

Друг молча показал на стационарный дисплей.

– ЛУК это не только дата центр, но ещё и центр эмбриональной инженерии!

– Чего???

– Это здесь под стеклянной крышей наши учёные работали с эмбрионами. Вот только мы думали, что генную инженерию практикует Сотня всего несколько лет. А нет… смотри что написано. Правовые нормы Европы активно запрещали вмешательство в тело человека на стадии эмбриона. В Северной Америке эмбриональная инженерия была объявлена вне закона ещё с 2015 года, когда Конгресс запретил Федеральному Департаменту Здравоохранения рассматривать любые предложения, использующие такие модификации. Китай, с другой стороны, не собирался упускать этот козырь и без колебаний развивал технологию с тех пор.

– И что? Причем тут Китай? Да и где сейчас Китай?

– А вот где. – Зиновий развёл руками в разные стороны. – Семьи наших правителей наняли несколько китайских специалистов. Только вместо секретных научных центров своей страны ребята из Поднебесной трудились в этом подземном городе. Причем, ещё до Катастрофы. – Зёма повернулся к подруге, сделав серьезное лицо. – И первыми проектами были… мы.

Вики, округлив глаза, впилась в важные строчки, больше не собираясь упускать ни крупицы знаний. По данным выходило, что две сотни детей было рождено под землей ещё до закрытия города. Учёные корпели над ДНК, отсекая болезни и слабости человеческих геномов.

– Так вот почему нас с 5 лет пичкают знаниями по самые уши. Мы – ходячие энциклопедии на генном уровне. Мы сами себе инфосети. Мы, выходит, гении?

Зиновий откинулся на кресле, переваривая полученную информацию.

– Мы, те, кто выжили. Из тысяч попыток. Евгеника оказалась пустотелой. Генная инженерия тоже не слишком подняла уровень «готового человеческого продукта». Но если отстраниться от результатов, то выходит, что твой брат – не такой уж и твой брат. Я про Даню. Вас, вероятно, сблизили в детском доме. Подобная структура существует несколько месяцев в Москва-Сити после катастроф, пока детей не раздают по семьям. Потом детский дом закрывают. У нас нет сирот, как ты знаешь.

– Тогда получается, что и у Демона нет отца. – Прикинула Вики. – Значит, тётка Ольхи тоже не родная. У нас ни у кого нет родителей?

– Всё верно. Мы из пробирки. Лучший материал. Просто с некоторыми людьми нас сблизили по приказу Сотни. – Подтвердил Зёма. Хотелось покопаться в себе, чтобы понять, что он при этом чувствует, но внутри была лишь пустота. Ни мысли, ни эмоции.

Вики несколько мгновений молчала. Наконец, выдавила из себя:

– А другие… такие как мы? Где они?

– Очевидно, лежат в мешках с поджаренными мозгами. Разве что… – Зиновий ввёл новую строчку. – Так я и думал. Кроме Тимофея.

На дисплее поплыли строки из досье хакера.

– Похоже, он оказался умнее нас. Дело даже не в тестах. Просто он сразу пошёл в культисты, чтобы лишиться чипа, а не примкнул к ним потому, что восставал против правительства. Чтобы сбить внимание к себе, он нарочно провалил вступительные экзамены. Занизил себе баллы. Чем он занимался у культистов, можно только гадать. Но если сблизился с Карловым, парень не промах. Чует ситуацию.

– Это лишь твоя очередная теория. – Для порядку поспорила Вики. – Надо просто взять и поговорить с ним. Введи лучше данные про Клавдию.

Зиновий ввёл пару строк.

– Информация отсутствует.

– Как такое может быть? Каждый человек под Куполом оцифрован. Даже культисты не сразу стали изгоями. О них должна быть информация по запросу.

– Ну, либо удалили после изгнания, что маловероятно. Либо… кто-то уже побывал здесь до нас. – Зёма даже оглянулся, словно надеялся найти улики и к этой догадке.

Вики посмотрела на друга как в первый раз.

– Похоже, нам пора собраться вместе. Твоя паранойя со шпионами начинает мне надоедать. Ты же псих!

– Ты совершенно права, но только начёт встречи. С кем хочешь посоветоваться? Тимофей проспит до вечера, а Ольха ещё не завершила анализы. Вот и выходит, что советоваться можем только между собой. Так что до встречи у нас есть дело. Пройдемся по следу Демона. – Зиновий достал из отсека в ноге костюма газоанализатор. – Если его навязанный родственник связан со шпионами, то он опережает нас везде на один шаг.

На дороге Зиновий без раздумий перехватил один из планеров и выгнал из него культистов. Тела пришлось выгрузить прямо на дорогу. Но с новым Поверенным не спорили.

– Ребята, дальше несёте сами. Мы едем спасать город. Нам нужна скорость. – Только и сказал Зиновий, залезая в новое транспортное средство.

– То один планер отберет, то другой, – пробурчал самый молодой из культистов с фингалом под глазом. – Вы, краснокостюмные, лучше смотрелись на дисплеях, путешествуя по поверхности.

– Ты видел другого человека в Алой Саламандре? – Только и спросила Вики.

– Дементия то? Ещё как видел. Он забрал наш планер на Гидропонической улице. Бегал со своим чемоданчиком как безумный. Даже под глаз мне зарядил им, когда я попытался поговорить с ним. Дикий какой-то ваш друг. Говорю ему «Ты держись, Демон. Ты сильный. Вики тебя любит», а он хрясь по лицу.

У Вики челюсть отвисла.

– Я? Его? С какой стати?! Он же рыжий!

Зёма поспешно прикрыл подругу.

– Не обижайтесь на конопатого. Он болен. И для более точного диагноза надо понять, нёс ли он с собой какое-либо тело?

– Тело? Нет. Только чемоданчик. – Припомнил парень.

– Спасибо, друг. А по какому адресу это было?

– Гидропоническая, дом… где-то 7.

– Спасибо. – Посветлел Зиновий и дал газу, отгоняя планер прочь от носильщиков.

Найти искомый дом было не сложно. Та же улица Гидропоническая, где жил Дементий. Соседний дом. Так же повезло и с квартирой. Найти единственную открытую дверь в доме не составило большого труда. Но всё, что обнаружили в квартире – это желудь, лежащий перед порогом.