— Может быть, но не сегодня.
Дальше мы летели молча. Всётаки странная эта штука жизнь. Когда она есть, то её не ценишь. А когда приближается смерть — боишься потерять. Может это всё в человеке? Какаято необъяснимая пластичность нашей психики. Сегодня ты живешь нормальной спокойной жизнью, а завтра всё в момент рушится, и ты уже начинаешь бороться за выживание. Ты уже начинаешь жалеть, что не дожил, не долюбил. А потом, когда смертельная опасность отступает, ты вдруг вновь становишься обычным человеком, а не борцом за жизнь. Ты опять перестаёшь замечать многие вещи, успокаиваешься и начинаешь просто жить.
Погружённый в свои мысли я вышел из туалета и столкнулся с Тимуром Сафиным.
— Я хочу с Вами поговорить.
— О чём?
— Идите за мной.
Он посадил меня в кресло в дальнем конце самолёта и сел рядом. Напротив нас сели Кортнев и Трошев.
— И о чём Вы со мной хотели поговорить?
— Знаете вся эта чрезвычайная ситуация требует от нас сверх усилий. Мы летим кудато на самолёте, вместо того, чтобы сидеть в офисе и проводить голосование. Это довольно неожиданно для всех нас. А самое главное — это вызывает определённые неудобства — сказал Сафин.
— Я не понимаю, причём здесь я?
— Вы можете разрешить эту ситуацию.
— Разрешить? Что вы имеете в виду?
— Вы начали не с того конца. Мы, в общемто, ничего здесь не решаем. Наши голоса — это один процент акций. Хоть мы и миллиардеры, но компания стоит дорого и это один из солидных наших доходов. Мы не хотим его терять, но и рисковать жизнью не очень хочется — сказал Кортнев.
— Так что Вы хотите?
— Провести голосование — сказал Трошев и внимательно уставился на меня.
— Голосование? Но у меня нет права голоса.
— Мы прекрасно знаем кто Вы. Вы друг Круглова и Карташова. Они основные акционеры. Вы можете на них повлиять, чтобы они провели голосование.
— Вы хотите провести голосование здесь, сейчас?
— Ну да. Все члены правления здесь, так что мы тянем? — спросил Кортнев.
— Вы члены правления. Это у Вас есть акции. Инициируйте процедуру прямо сейчас. Что Вам мешает?
— У нас всего по одному проценту акций. Этого мало, чтобы чегото инициировать. Нас просто проигнорируют. Именно поэтому мы и просим сделать это Вас — сказал Сафин.
— Один процент — это действительно очень мало. Но если Вы хотите получить больше голосов, то почему бы Вам просто не купить больше акций на рынке?
— Купить? Вы просто не владеете ситуацией! Десять лет назад, когда компания только была создана, то её уставный фонд составлял всего 120 миллионов кредитов. Сейчас только годовой оборот превышает 100 миллиардов кредитов. За десять лет цены на акции взлетели до небес! Даже если мы сложим все свои капиталы, всё равно не хватит денег чтобы выкупить один процент акций — сказал Трошев.
— Вы же слышали Круглова. Он не хочет проводить собрание здесь. Здесь не подходящее время и место. И я с ним соглашусь.
— Да как Вы не понимаете? Мы все здесь мишени! Они охотятся за всеми нами. А Круглов не придумал ничего лучше, как собрать всех нас вместе. Если мы проведём голосование сейчас, то в аэропорту мы сможем разойтись в разные стороны. Нас будет трудно выследить поодиночке. А когда мы все вместе нас пытаются расстрелять из пулемёта, или убить ракетой. Давайте проголосуем здесь, сейчас! — сказал Сафин и торжествующе посмотрел на меня.
— Слово «нет», Вы не понимаете? — спросил Круглов, подойдя к нам.
— Мы просто думали провести голосование сейчас — стал оправдываться Трошев.
— Я же объяснил, что здесь это невозможно. Прилетим в Мурманск. Там соберёмся и проголосуем.
— А что мешает провести собрание здесь? Вам же главное получить наши голоса. Посмотрите на Неклюдова — он готов отказаться от борьбы. Да и остальные скорей всего проголосуют за Вас.
— А потом полетят повестки в суд, что нас заставили, что мы отзываем свой голос, и что собрание было вовсе не собрание, а междусобойчик, и его решение никакой юридической силы не имеет. Прилетим в Мурманск — там и проголосуем.
— Тогда без нас. В Мурманске может произойти всё что угодно. Способов нас убить — там будет предостаточно.
— Не хотите голосовать? Тогда Ваш голос не будет учитываться. Хотя если голоса разделятся, то Ваш голос будет решающим — после этих слов Круглов внимательно посмотрел на всех троих.
Они молчали. Я видел, как внутри них идёт внутренняя борьба между страхом и жадностью. Жадность победила.
— Хорошо, но Вы должны гарантировать нам безопасность — сказал Трошев.
— Постараюсь сделать всё возможное.
— Этого недостаточно. Мы требуем гарантий безопасности! — сказал Сафин.
— Благодаря мне Вы ещё живы. Разве этого недостаточно?
Они промолчали.
— Вот и договорились. Рад буду получить Ваши голоса.
Я взял Круглова за локоть и отвёл его в сторону.
— Вам не кажется, что мы перегнули палку? — спросил я.
— Почему? — удивился Круглов.
— Они сильно напуганы. Если проголосуем в Мурманске, то перевес на нашей стороне. Они отдадут свои голоса из чистой благодарности. Неклюдов уже сломался и не хочет бороться. Мы всё это начали, чтобы получить голоса. Они уже наши! Может, прекратим весь этот спектакль?
— Остановится на полпути? Да ни за что. Без технологии телепортации компания пойдёт ко дну. Они должны это одобрить сейчас. Другого шанса просто не будет.
— Думаете, они выдержат?
— Должны выдержать.
Глава 4
Маленький частный самолёт приземлился в аэропорту Мурманска. Мы вышли из самолета и сразу сели в подогнанный микроавтобус. Микроавтобус немного покружил по территории аэропорта и вырвался на шоссе.
— Куда едем? — спросил Круглов у водителя.
— Алексей Максимович ждёт Вас в ресторане. Он извиняется, что не встретил Вас лично — сказал водитель.
— А почему в ресторане? Я думал мы едем в офис?
— Он узнал, что вы сильно голодны, поэтому арендовал ресторан. Все бумаги он привезёт туда.
— Хорошо едем в ресторан.
— А почему в ресторан, а не в офис? — спросил Карташов.
— Офис довольно маленький. Там нам будет тесновато, а в ресторане поместятся все.
— Тогда едем в ресторан.
Машина немного поколесила по города и въехала в какойто двор. Двор был огорожен высоким забором. Мы все вышли из автобуса и сразу последовали в красное кирпичное здание. Это здание оказалось небольшим уютным рестораном рассчитанным максимум на 40 посетителей. Столы были выстроены по центру. На столах уже была расставлена еда. За столами стояли стулья с высокими деревянными спинками. Перед стульями были расставлены таблички с именами. Все стали рассаживаться по своим местам.
— Господа! Мы собрались здесь вовсе не по нашей воле, а под давлением обстоятельств. Но, так или иначе, всё худшее уже позади и мы можем, спокойно предастся трапезе. Приятного аппетита! — сказал Круглов.
Нас не нужно было приглашать дважды и все дружно принялись за еду. Минут через пятнадцать, когда все уже немного насытились, заговорил Неклюдов.
— Господа. Обед — это конечно хорошо, но давайте не будем забывать, почему мы здесь собрались? Нам необходимо провести голосование по кандидатуре генерального директора.
— Опять Вы за своё Артём? Неужели даже поесть спокойно не дадите? — спросил Карташов.
— Ну, мы и так потеряли слишком много времени. Пора уже определятся.
— А я согласен с Вами. Действительно мы потеряли слишком много времени. На пост генерального директора претендуют два человека Я — Александр Круглов и Артём Неклюдов. Ещё есть кандидатуры? — спросил Круглов.
Степан Прохоров протянул руку.
— Вы хотите выставить свою кандидатуру? — спросил Круглов.
— Нет. Давайте просто проголосуем. Не будем ничего обсуждать.
— Не согласен. Речь идёт о будущем компании. Я хочу, и буду обсуждать её будущее — запротестовал Неклюдов.
— Ну что тут обсуждать. Вы проиграли. Он победил! — сказал Прохоров, указывая на Круглова.
