Ознакомительная версия. Доступно 189 страниц из 942
В воздухе соткалось лицо Масы. Он был хмур, взъерошен и сердит:
— О. Вы у Рейко? Приеду сейчас?
Кимишима-младшая мгновенно напряглась: с одной стороны, она не могла приглашать никого в чужой дом. А с другой стороны…
— Ждём. — Коротко кивнула Рейко, успокаивая школьницу.
— Откуда звонишь? — не стала давиться невысказанным вопросом бывшая курсант Информационной Академии.
— Новый телефон купил, — угрюмо ответил блондин. — Ты была права. Когда не с чего позвонить, это просто недопустимо. В наше время.
Цубаса нечленораздельно хрюкнула в ответ.
* * *
За некоторое время до этого. Дом Асада.
— … ты сейчас серьёзно? — происходящее в моей голове чуть-чуть не укладывается. — Батя, а тебя по голове точно никто не бил?
— Я не буду контактивировать с этим судьёй, на то есть свои причины. — Отец редко бывает настолько безапелляционным, но сейчас именно тот случай. — Я не могу и не хочу о них говорить. Скажу больше: твой судья абсолютно прав. Выбывание Гэнки очень осложняет перспективы. И без поддержки в суде, на этапе предвыборной кампании и всех грязных игр, шансы действительно падают.
— Так давай…?
— НЕТ. Ты не в курсе раскладов внутри гуми! — он отводит взгляд. — Общение с судом может вести только Томиясу. Это прямо определено нашими договоренностями на этот год. Джи-ти-груп состоит из нескольких коллективов. — Родитель замолкает и нечитаемо смотрит на меня. — Мы далеко не однородны.
— Если кто-то, кроме оябуна, может договариваться с судом, это автоматически повышает его в иерархии? — доходит до меня.
— Да. Не до кумитё, но уже делает намного выше остальных, — из отца словно кто-то выпускает воздух в эту минуту. — Ты думаешь, я сам не понимаю необходимость и роль суда в нашем успехе?! Телефон Гэнки у меня, телефон судьи там есть… Если я не звонил — на то были какие-то причины помимо выпитого виски.
— А если ты всё-таки в интересах организации это сделаешь? Ну досадно же терять шансы там, где тебе начинает везти! — справиться с эмоциями у меня не получается.
Они так и льют через край.
— Если я это всё-таки сделаю, организация расколется на фрагменты в течение пары суток. Забудь о судье. Никто не потерпит смены власти с Гэнки на меня.
— И собраться договориться никак?
Родитель молча качает головой, не уходя в подробности.
— Получается, всё вовсе не так радужно с этими вашими выборами, — констатирую очевидное в полной прострации. — И главная проблема — не внешний враг. А ваши внутренние междоусобицы?
— Так всегда и было в нашем бизнесе, — бесстрастно говорит отец.
Он не произносит слово якудза, но это и так подразумевается автоматически.
Сказать ему сейчас, что у меня уже личные обязательства перед этим судьёй, после той-то беседы — явно лишнее.
Не говоря ни слова, выхожу на улицу и закрываю за собой дверь.
Глава 20
Конечно, неправ в первую очередь был я сам. Причём дважды.
Самая очевидная ошибка — это когда я, положившись на здравый смысл, нарушил самое первое собственное правило.
Нельзя никогда и ничего не решать за другого человека, как минимум, с ним не переговорив. Как бы ты ни был уверен в его позиции. Даже если этот человек тебе — самый близкий друг. Или отец, как в данном случае.
Надо было делать что угодно, но в разговоре в суде не позволять себе никаких авансов. И ведь мелькнула на заднем плане такая мысль…
Послушать — пообещать передать отцу. Подчеркнуть себя в роли почтового ящика, не более. Вот как было бы правильно.
Меня же чёрт понёс вещать от имени фамилии, то есть Асады.
И не то чтоб формально не было чего предъявить отцу — мы для начала родня. Без допусков.
Проблема в том, что позиции надо согласовывать. Если нет — это Тянитолкай, из детской сказки.
Сам дурак. Сейчас хочется укусить собственные локти.
Будь бы я действительно пацаном шестнадцати лет, такой залёт был бы простительным: в подростковом возрасте искренне считаешь, что рулит здравый смысл.
Только с возрастом, по мере накопления жизненного опыта, понимаешь: здравый смысл — далеко не панацея. Более чем в половине случаев он вообще не работает, например, как сейчас.
Но и это не всё. Вторая моя ошибка гораздо менее очевидна, но является прямой причиной первой.
Раздвоение сознания.
Не шизофрения слава богу, но вот экспресс-анализ по эмоциональной зрелости: большую часть времени я чувствую себя тем самым подростком, каковым физиологически и являюсь.
Однако очень регулярно, когда подросткового вычислительного ресурса не хватает, я на каком-то автомате «проваливаюсь в прошлое»: ощущаю, думаю, чувствую и веду себя как сорокалетний доктор наук (спортивное прошлое и олимпийская медаль — так, по разряду боевой молодости, типа хобби. Скорее приятное дополнение, чем точка опоры).
Парадокс: большинство ошибок я делаю именно во второй, взрослой своей ипостаси. Не в роли пацана.
До меня это всё комплексно доходит вот прямо здесь и сейчас, хоть топай обратно в дом и извиняйся перед отцом (на самом деле, мои ноги уже унесли меня достаточно далеко, и вернуться просто не вариант. Слишком многое предстоит сделать).
С другой стороны, по-хорошему, бате можно просто позвонить, чтобы обсудить взаимные индульгенции по последнему поводу. Спасибо цивилизации.
Чёрт. Телефон.
Хлопаю себя по лбу и направляюсь в ближайший салон связи.
* * *
Видимо, к новой жизни надо привыкать побыстрее: без телефона в кармане не могу даже набрать отца или свою половину. Перед первым — извиниться, попробовать что-то придумать на ходу. Ну мало ли? Вдруг есть варианты?
Перед второй — выяснить, как там наша менеджер по пиару. И сама Цубаса.
Хотя, когда я уезжал вместе с полицейскими мордоворотами, уже вовсю работала скорая помощь.
Поколебавшись на тему непредвиденного расхода, волевым решением уже в салоне отвешиваю себе виртуальный подзатыльник и покупаю на остатки заработанных денег достаточно недешёвый (для меня сегодня) аппарат. Спасибо банковским картам.
Подключают мне его тут же, за пару минут и пару сотен иен.
Ещё минут пять мне остаётся только материться, уже на улице: таблетка в животе, обнаружив каким-то ведомым только ей способом у меня в руках новый гаджет, буквально взрывается потоком сообщений, интегрируясь со смартфоном, потому что…
А вот дальше я просто физически не понимаю. Соображаю только, что в телефоне есть какие-то безусловные приложения, числом на десятки или сотни.
Каждое из них таблетка активирует по очереди, с чем-то там сопрягается и докладывает, что всё в порядке.
Происходит всё это, естественно, в голографическом режиме — а как это свернуть либо прекратить, я не знаю. Так и стою, как идиот, пялюсь на мелькающие перед носом картинки и диаграммы.
Раздражение внутри только нарастает. Понимаю, что не конструктивно, потому не трогаюсь с места, пока пульс и дыхание не успокаиваются.
Ненавижу, когда обстановка накаляется исключительно из-за моего верхоглядства или тупости.
Попутно, в голову приходит ещё одна депрессивная мысль: если бы я слушал Цубасу и не ходил в этом веке без смартфона, отца я мог бы набрать вообще из суда. Перед тем, как обсуждать деликатные моменты с судьёй.
Как говорится, масса спорных вопросов исчезла бы, не родившись… Связь — наше всё. Долой старпёровские рефлексы.
Видимо, нужно откровенно признаться самому себе: я просто порой слишком медлителен мозгами, как стал тогда, для бокса. Пенсионер, если говорить о современности моего нынешнего мышления.
Это не всегда плохо, но гораздо чаще снижает шансы на успех в конкретных ситуациях.
Нужно просто перестраиваться.
Слава богу, физиологические ресурсы подросткового организма полностью на моей стороне. Тормозом является исключительно моя собственная инерция мышления.
* * *
Ознакомительная версия. Доступно 189 страниц из 942
