Кеймейкер благодарил все сверхъестественное в галактике, что им противостояли только киллики. Тупые инсектоиды лезли и лезли вверх по скалам, погибая сотнями под перекрестным огнем тяжелых стационарных и ручных повторителей, гибли от взрывов гранат и в струях огнеметов. Их обстреливали заходящие на посадку «Часовые» и выкашивали огнем лазерных пушек «крестокрылы» и «глазастики». Но жуки все лезли и лезли, как будто им здесь синим молоком намазано.
Клон, его подопечная и Темный Советник вернулись в штаб. Связь барахлила из-за начинающейся грозы — молнии то и дело прорезали темнеющее небо. С одной стороны — это хорошо: скользкие от дождя скалы станут опасными для жуков. А с другой стороны — это плохо. Потому что те же скалы станут непроходимыми и смертельными ловушками для штурмовиков, что не позволит сбросить противника в пропасть.
Ублюдки очень вовремя подгадали с нанесением воздушного удара. Хорошо, что он оказался малорезультативен.
С высоты второго этажа центрального корпуса Храма, где разместился штаб вверенного Кеймейкеру корпуса, отчетливо прослеживалось положение дел с фронта и обоих флангов. Тыл контролировали бойцы одного из легионов, имеющие опыт войны в условиях высокогорья. У них все куда как получше — то и дело с тыла позиций корпуса клонов заходили «Часовые» и размазывали жуков по скалам, позволяя делать небольшие передышки — доставить на передовую боеприпасы, оттащить в импровизированный медпункт раненых.
Ситуация откровенно мало радовала — намечался прорыв. По фронту. В месте, где меньше всего укрытий и откуда до штаба — три сотни метров открытого пространства. Если киллики захватят эту площадку — можно забыть об удобной посадке для челноков с подкреплением и припасами.
Ее необходимо отстоять любой ценой.
И похоже не он один так думал.
Мейс Винду непринужденно выпрыгнул из окна, не обращая внимания ни на кого.
В руке коруна ожил световой меч, и он бросился вперед, присоединившись к ближайшему отряду клонов, спешащему к центральным воротам Храма, перед которыми завязалась перестрелка — противник приблизился на столь короткую дистанцию.
— Шесть свободных отделений штурмовиков к воротам, — рявкнул на общем канале маршал. Услышав подтверждение со стороны командиров подразделений, он посмотрел на малышку Бене, которая, поджав губы, наблюдала за Темным Советником.
Подобно вихрю смерти и фиолетового огня, корун сметал на своем пути противника, исторгая Молнии и потоки энергии, расшвыривающие во все стороны настырных инсектоидов. Штурмовики, воспряв духом, отбросили противника от ворот. Прибывшее подкрепление закрепило успех, удержав позицию и переходя в контратаку.
— Кажется обошлось, — произнесла Бене.
— На этот раз, — огрызнулся Кеймейкер. Нет, девочка не при чем. Но эти хаттовы жуки своей упоротой манией ближнего боя напоминали ему айлонцев. А уж последних он ненавидел всей своей клонской душой.
Повернувшись к офицерам штаба, он взглянул на лейтенанта с образцово-уставной прической.
— Откуда эти говноеды хитиновые прислали к нам две «гиены»? — потребовал он ответа.
— Не с земли, сэр, — ответил тот. — Похоже, эти как-то избежали уничтожения на орбите.
— Или скрылись в грозовых помехах, — предположила Бене.
— Тогда внимание вопрос, — Кеймейкер указал на свинцового цвета тучу. — Какого хрена эти жестянки летают, а наши «курносики» и «бобры» что, перекусить заскочили?
Авиаподдержку вызвали около часа назад. Но явиться та до сих пор не пожелала. И выяснить в чем проблема тоже не удавалось — хаттовы молнии превращали сеанс связи в убогое подобие доисторических телефонных разговоров.
— Не знаю, сэр, — честно ответил тот.
— Значит первому же пилоту «Часового», который сядет на эту площадку, — комкор недвусмысленно указал на импровизированную посадочную поверхность, — задай этот вопрос… Отставить!
Словно награда за длительное ожидание, облака прорезали Т-101, именуемые в армии и на флоте «курносиками».
Три эскадрильи штурмовиков, охраняемые шестью истребителями — полуэскадрильей «крестокрылов» резво снижались, недвусмысленно намекая, что сейчас кому-то будет очень и очень больно.
— Внимание всем, — тут же перешел на частоту командиров батальонов Кеймейкер. — Обозначьте для наших штурмовиков свои позиции зелеными дымами. Используйте лазерные целеуказатели, чтобы навести их на скопления противника. Хоть и взрывающегося дерьма у них больше, чем у гунгана фантиков, я не хочу, чтобы парочка их бомб упала на наши головы, или хуже того — мимо противника.
Раздались щелчки подтверждений.
Не прошло и нескольких секунд, как территория Вур Тепе окрасилась соответственного цвета дымами сигнальных шашек. На общей частоте раздавались какие-то помехи, но разобрать что говорили пилоты МЛА никто не мог.
А спустя еще минуту, когда эскадрильи разделились, обходя скалу, на которой выстроили Храм, с разных сторон, у основания массивной горы расцвели реки огня. Бене ощутимо поморщилась. Наверняка столь массовая смерть разумных (разумные жуки… Каламбур, не иначе) больно ударила по ней.
— Говорит командир… «Титан», — раздался голос в шлеме Кеймейкера. — Вызываю командира…
— Слышу командир «Титана», — обрадовался клон, видя, как «крестокрыл» с многочисленными отметками о сбитых МЛА противника (очень немалом количестве поверженных врагов, надо признать) нарезает круги вокруг Вур Тепе. — Явились, летуны!
— На орбите… Жарко… Пришли… Смогли, — нет, погода на этой планете решительно дрянь. — Грозовой фронт… Не придем. …держитесь?
— В душе не е…, — скосив глаза на подопечную, клон одернул себя, — не подозреваю, что ты там хочешь мне сказать!
— … теряется…, — ответил пилот. — … торить?
Кеймейкер в ярости посмотрел на техника-связиста, но тот лишь развел руками, мол, я ничего с погодой не сделаю.
— Садится, — неожиданно произнесла Бене. Кеймейкер посмотрел на площадку. А ведь точно — «инком», покачиваясь на антигравитационной подушке, плавно скользил вниз. Поистине ювелирно примечая себе крохотный свободный участок посреди полезных грузов.
— Дерьмо банты, — прошипел Кеймейер, следуя примеру Темного Советника. Ноги отозвались болью, несмотря на пружинящий способ приземления. Негромко матерясь, маршал захромал к месту посадки.
Меж тем фонарь кабины уже открылся и из него показалась голова в шлемофоне, озирающаяся по сторонам. «Крестокрыл» продолжал парить на антигравитационной подушке, едва не касаясь плоскостями транспортных контейнеров.
— Летун, тебя что, сбивали недавно? — рыкнул на него Кеймейкер, оказавшись рядом. Взобраться по кучке контейнеров с гранатами — то еще удовольствие. Особенно, когда колени побаливают. — Ты на всю башку отбитый? Или отмороженный?
— Ты командир корпуса? — вместо ответа поинтересовался пилот. — Я Оско Джлок, командир эскадрильи «Титан».
— Да хоть Повелитель ситов, — огрызнулся клон. — У нас даже с «Часовых» грузы сбрасывают на гравиплатформах! Ты прямиком на боеприпасы садишься! А их у нас и без того маловато…
— У меня дефлекторы, — рассмеялся тот, да вот в голосе чувствовалась нервозность. — Не взорвусь.
— А у меня половина корпуса в зоне поражения, — проорал, перекрывая шум фузионных двигателей комкор. — Какого хатта ты тут забыл?
— Авиаподдержки не будет, — мигом посерьезнел пилот. Кажется он забрак. И если память не изменяет — он Имперский рыцарь. «Титан» — эскадрилья одаренных. Вот хатт, за час двум любителей световых мечей нахамил! — Килликов у основания скалы — просто море, даже наша бомбежка их не особо проредила. Вам придется отбиваться самим — нам не пробиться сквозь непогоду. На вас грозовой фронт идет — мы потеряли две эскадрильи «курносиков», прежде чем нашли окно, чтобы вас поддержать…
— Да в жопу засуньте себе свою авиацию, — окрысился Кеймейкер. Сука! Мало того что ждали их столько времени. Так еще и этот налет — единственный?! Да ураган может сутками тут держаться! — Эти сраные жуки и так прут изо всех щелей! Мне нужно больше «небовиков», боеприпасов, медикаментов! У меня три сотни раненных в лазарете! Последний «Часововой» отбыл полтора часа назад! Где десантные челноки?!
