Кстати, о нём…
Нарычав на пару деятелей, бегающих по развалинам, я узнал у них, что человеческих жертв не обнаружено. Деятели, оказавшиеся представителями муниципалитета, очень настойчиво приглашали меня в гости, пришлось с матюгами отказаться, пригрозив, что зайду позже. Домой мне пока было нельзя, энтузиазм супруги к концу поездки стал слегка пугающим, поэтому я пошёл в гости к Азову.
Самого хозяина дома не обнаружилось, но мне вполне хватило и его служанок-эйн. Три веселые крохи не только постелили мне в гостевой, но и рассказали, что Константин свет Георгиевич отъехал. Не на тот свет, а в диспансер, на целебные воды, причем, вместе со своей теперь уже невестой. Отъехали также его три брата — один в Ратную Академию Санкт-Петербурга, а еще двое в московскую, так что в семье Азовых теперь будут аж четыре ревнителя. Заодно граф, то есть счастливый отец всей этой кучи глупых мужиков, выражает мне глубочайшую признательность за проявленную бдительность.
То есть, Костю, всё-таки, отравили. Почти.
Многие из старших братьев Кости использовали подаренный недавно тому дворец как место, где можно без особых проблем предаться половым утехам с избранницами, поэтому, когда граф Георгий Алексеевич решил отселить проблемного сына в этот самый дворец, затаили небольшую обиду, что выразилось в совершенно невинном совете младшему брату по поводу одного из органических и совершенно безопасных афродизиаков, производимых там же, на Ларинене. Только о дозировке ничего не сказали.
Что Костя, что его избранница жрали этот порошок чуть ли не ложками, подогревая свой юношеский экстаз, от чего и утрахались до волдырей и потери сообразительности. Плюс приобрели легкую форму эротомании. Слегка оценив масштабы… уже случившегося, граф Азов, как честный отец мужчины, обратился к родителям девушки с предложением заключить брак. Чему те были настолько рады, что не стали вдаваться в подробности, к своему вящему счастью. Теперь виновники-хулиганы будут тащить ту же лямку, что и Костя, а сам пострадавший на отходняках ходит с невестой по живописной Карелии, но держатся пока строго за ручку и не более.
Суровое наказание, счастливый конец истории. Нет, на самом деле счастливый. Всё могло быть гораздо хуже. Видя изменения, происходящие с Константином, я всерьез уже думал, что коротышку-однокурсницу ему подослали враги (возможно, даже мои) и она теперь на него влияет телом и химией. Как оказалось, никто ни на что не влиял.
— Приготовьте мне этого порошка, — зевнув, попросил я мелких девчонок, — Килограмм. И инструкцию с правильной дозировкой тоже приготовьте. Пожалуйста.
На всякий случай. Энтузиазм Кристины Игоревны — штука пугающая, полумер она не приемлет.
///
— Что? Да, да, всё в порядке. Врачи сказали, что Костя и его… невеста идут на поправку. Стремительно, даже слишком, гм, стремительно. Так что с ним всё хорошо. Нет, разговорник ему не выдают, я запретил. Тишина, покой, обильное питание. Сам понимаешь.
Выслушав ответ по разговорнику, данный сонным голосом ровесника и друга его младшего сына, граф Азов слегка улыбнулся. Ему определенно нравилось общение с этим новоявленным князем, который даже не думал как-то демонстрировать изменения в характере, связанные с головокружительным ростом статуса. Единственное, что изменилось после того, как Дайхарда Кейна начали называть «его сиятельство» — лишь количество и качество их личного общения, выросшее, как у хороших деловых партнеров. Если сам Дайхард стремительно становился курицей, что несет золотые яйца, то именно Азовы были теми, кто обслуживает эту полезную птицу. Получая с этого не просто серьезные прибыли, но и большую часть политического капитала.
В общих чертах, у графа Азова совершенно не было никаких предубеждений против владетельного князя Дайхарда Кейна… особенно после того, как дороги этого молодого человека слегка разошлись с путями его собственного сына, что уменьшило количество авантюр, в которые Дайхард мог ввергнуть Константина. Правда, это вовсе не значило, что князь не мог теперь ввергнуть самого графа!
— Сколько?!! — подавился словами Георгий Алексеевич, — Тридцать?!!
Полусонное бубнение Дайхарда в трубку стало более размеренным и твердым. Через несколько минут ошарашенный граф оказался в курсе, зачем молодому человеку понадобился заем в тридцать миллионов рублей, куда и как эти деньги пойдут, и каким образом вернутся в владельцу. Последний этап допускал несколько интересных оговорок, за которые и зацепился заинтригованный граф, развивая беседу.
— Так, значит, двадцать императору, да? А еще… как ты сказал? Корпорация? Какое необычное слово. Нет. Не приживется. А, это между нами, понял. Ну ты, конечно, хваток. Опять через Терновых пустишь? А они согласятся? Хотя, что это я, старший руками и ногами ухватится. Он, небось, поправился там, на свежем воздухе? Ну хоть слегка? Поправился… это хорошо. В общем, нет, наверное, Кейн. Денег я дам, но в это дело лезть не буду даже долей, пусть Тернов там один лицом торгует. Нам хватит и дополнительных линий… ну и медицину мы, как и договаривались, всю берем на себя. Строится уже пара фабрик. Не жалеешь, что отдал? Хах, ну тут ты прав, мы с немцами сейчас на рынке насмерть сцепились…
Слегка обрисовав партнеру ситуацию на мировых рынках и последствия русского пинка по этим рынкам вводом силовых доспехов, Георгий Алексеевич выключил разговорник, а затем глубоко задумался. Дайхард Кейн… был человеком-загадкой. Казалось бы, баловень судьбы, взлетел не раз и не два, но ведь в процессе его и сбить пытались? Выжил. А здесь и сейчас? Не почивает на лаврах, а придумывает новые способы заработка!
Правда этот вот… попахивает. Чересчур попахивает. Политикой. Азовы не полезут, у них Терновых с кристально чистой репутацией нет. Да и на самого Дайхарда будут коситься с трона… ну с очень большим подозрением!
Парень довёл до логического конца свою задумку с протезами и увечными егерями. Первые протезы, пока что не особо удобные, зато очень дорогие, потому как из легких сплавов Ларинена, уже продавались самим Азовым разным богатым калекам и под обещания бесплатных усовершенствований, но хитрый князь решил пойти дальше — подгрести под себя калек-ветеранов, создать войско. И оно, это войско, будет само себя кормить, если Дайхард скупит и объединит все охранные агентства Санкт-Петербурга. Для начала.
Малодоходные предприятия издавна считались вотчиной тех ветеранов, которые сумели дожить до старости в полном комплекте, без солдатской выучки туда не брали, разве что по большому блату. Были несколько наемничьих контор, но тоже богатствами похвастать не могли, уж больно ловко из их рядов себе в личную охрану людей выдергивали. А вот если наш хваткий партнер объединит всю эту вольницу, да вольет в неё крепких молодых калек, готовых всё отдать, чтобы оказаться вновь на плаву…
Тут даже если сам император вмешается, открыв калекам с протезами новый призыв и предложение вернуться на службу, так далеко не все пойдут. Без людей Дайхарды с Терновыми не останутся!
— Хитро… — пробормотал в задумчивости граф, — Хитро и ловко. Но ты же понимаешь, что присяга — не уд собачий, а? У тебя там каждый первый шпионить будет и докладывать кому надо и куда надо. Да и с Синдикатом шашни тебе придётся накрепко закрывать, парень. Тут или воры или охранники, никто не стерпит, если ты посередке попробуешь пристроиться. Хотя, думается мне, ты это учел. Хочешь прикрыться от своих друзяк… уж больно много трупов за вами тремя… Хитро…
Интересно. И очень похоже на то, что собиралась сделать Её Величество, только… поблагороднее. Ага, поблагороднее. Нет-нет, господа мои хорошие, не обманывайте себя, хотя нет! Обманывайте! Георгий Алексеевич полюбуется вашими лицами, когда поймете, что очень молодой князь Дайхард Кейн на самом деле является не только хладнокровным убийцей (и хорошим, надо сказать, другом его, графа, сына), но еще и расчетливой продувной бестией, хорошо видящей перспективу. И он, Азов, вполне опасается, что знает не обо всех перспективах, что видны его хорошему партнеру. Ведь не просто так наш молодой человек приветил у себя дома иностранных барона и баронессу? Да еще и с такой историей?
