Бешеный прапорщик. Части 1-20 (СИ) - Зурков Дмитрий

Первая рюмка водки огненным шариком скатывается вниз по пищеводу, теперь немного подождать, и отправить по тому же маршруту кусочек благоухающей полупрозрачно-розовой осетринки… Теперь повторяем манипуляции и наслаждаемся тем, как мягкое тепло и легкость постепенно наполняют все тело…

Окружающая действительность ассоциативно заставляет всплыть в памяти культовую «Кафе Лира» Макаревича… «… Вот у стойки ребята, их лица помяты, в глазах глубина…» Ага, вот! Прямо напротив меня два гражданских шпака поят какого-то малиново-красного от водки и удовольствия интенданта, не забывая при этом причаститься и самим. Процесс идет уже давно и с приличной скоростью…

«… Вот за столиком дама, на даме — панама, под ней — томный взгляд…» Чуть левее и дальше обосновалась парочка. Какой-то обрюзгший, рыхловатый господин лет сорока с нехорошим взглядом и молодая, симпатичная, хорошо одетая дамочка с хитрой прической на голове. Стреляющая по сторонам пронзительно-томными быстрыми взглядами в надежде, что клиент клюнет. Скорее всего, вариант «дядюшка с племянницей». Найдется подходящая кандидатура, у родственничка возникнет неотложное дело и он якобы исчезнет, а время до утра оставшиеся проведут по обоюдному согласию и к обоюдному удовольствию…

А вот этого у «Машины времени» уже нет. За сдвинутыми столиками сидит человек семь солидных таких господ и о чем-то оживленно дискутируют. Потом один из них встает и чуть громче, чем надо, а может и специально, чтобы услышали все, начинает толкать речь о том, что, мол, Отечество в опасности, что страна на грани, и что только их самая лучшая в мире партия прогрессистов знает верный способ выйти из тупика и привести эту самую страну к процветанию, не уточняя, впрочем, к чьему…

Легкий шум в дальнем углу привлекает не только мое внимание, но, разглядев подробности, все равнодушно возвращаются к своим занятиям. Там, за столиком гуляют фронтовики. Штабс-капитан с Георгием на кителе и два прапора. Один, постарше, — тоже кавалер, а второй, видать, только недавно выпустился. Но, судя по всему, в окопах посидел и пороха понюхал. Все трое о чем-то оживленно спорят, немного превышая нормальный уровень шума. Им можно. Мужики, наверное, на пару деньков в цивилизацию вырвались, решили оторваться, чтобы потом, в сыром и темном блиндаже вспоминать эту попойку, как великое счастье… Подзываю пробегающего мимо официанта и через минуту он по моей просьбе подходит к их столику с большим графином беленькой и говорит что-то господам офицерам. Те крутят головами по сторонам, находят меня взглядами… Давайте, ребята, за вас, за всех нас, не кланяющихся пулям, сидящих в окопах, ведущих свои роты в атаку, в общем, воюющих! За фронтовое братство!..

Поднимаю рюмку и салютую коллегам. Те отвечают тем же, затем штабс направляется к выходу, скорее всего, по очень срочным делам, а оба прапора шагают в моем направлении. Точнее, в атаку рвется один, а второй, помладше пытается его остановить, но безуспешно…

— Прапорщик Савинов!.. С кем имею честь? — Гость представляется, пьяно растягивая гласные. Бедняга, он же скоро совсем в осадок выпадет. Прапор тем временем, не обращая внимания на погоны, пытается навести резкость, чтобы разглядеть «иконостас» на моем кителе.

— Прапорщик Зимин! Простите, господин штабс-капитан!.. Алексей, пойдем!.. — Второй прапор пытается утащить своего друга от греха подальше.

— Штабс-капитан Гуров. Пойдемте, господа, я провожу Вас до столика. — Затем добавляю громче, чтобы было хорошо слышно всем. — Приятно встретить в этом заведении хоть нескольких нормальных людей!

Что такое? Не нравится?.. А ты рискни здоровьем, подойди и потребуй объяснений, чмо тыловое!.. А если нет, то глазенки бесстыжие — в пол, и сидеть тихо, пока мы тут мимо гуляем!..

Потихоньку добираемся до офицерского столика, по пути выясняя, что ребята — с Северо-Западного, приехали за пополнением, которое только обещают, но не дают, и на все заявления, что фронту оно срочно и жизненно необходимо, открыто смеются в лицо.

Официант, оперативно предугадывая наши дальнейшие действия, ставит на стол чистый прибор и исчезает. Вскоре появляется третий и представляется штабс-капитаном Коноваловым. Называю себя, он морщит лоб, пытаясь что-то вспомнить, потом его осеняет:

— Помилуйте, не тот ли Гуров-Томский, который отличился в Нарочанской операции?

Подтверждаю, что именно тот, газеты тогда аж захлебывались заказным восторгом, типа, рота штабс-капитана Гурова, совершив смелый и отчаянный маневр, вышла во фланг укрепившемуся противнику и молниеносным ударом захватила окопы, ну и всё остальное бла-бла-бла в том же духе. У прапорщика Алеши возникает гениальная идея, что за это немедленно надо выпить, а потом дорогой гость расскажет подробности. Все остальные идею дружно поддерживают, ну и я кочевряжиться не буду. Накатываем по рюмашке и вкратце рассказываю, как тихонько прокрались по болоту, сняли часовых и поубивали всех германцев. После водки проскакивает на уровне чистой правды. Извиняюсь, что покидаю душевную компанию, мотивируя тем, что ожидаю гостей, беру вновь налитую рюмку и предлагаю тост «За Победу!». Господа офицеры подрываются со своих мест, звучит громкое «Ура!», и я возвращаюсь в кабинетик…

Та-ак, вечер перестает быть томным!.. Оказывается, меня действительно ждут гости. За столиком сидят два прилично одетых господина. Одного, слегка полноватого, с залихватски закрученными черными усами и небольшими залысинами, я никогда в жизни не видел, а вот другой — знакомое лицо, виски с проседью… Петр Всеславович Воронцов!..

— Здравствуйте, Денис Анатольевич! Очень рад Вас видеть! — Ротмистр поворачивается к своему спутнику. — Вот, Алексей Алексеевич, это и есть наш герой. Знакомьтесь, господа!

Знакомимся, незнакомец негромко представляется штаб-ротмистром Алексеем Алексеевичем Бессоновым, служащим в Петроградском жандармском отделении. Представляюсь ему, жму протянутую руку и подзываю слегка испуганного официанта, вьющегося на безопасном расстоянии в ожидании моей бурной реакции и дальнейших указаний:

— Любезный, прежний заказ — в трех экземплярах, и побыстрее!

Блюдоносец мгновенно испаряется, а у нас начинается серьезный разговор, замаскированный совместным распитием водочки под хорошую закусь…

— Петр Всеславович, я тоже рад Вас видеть. Какими судьбами в Петрограде? Что-то случилось?

— Ничего особенного, Денис Анатольевич. Но об этом — после. У нас для Вас… Ну, как Вы любите говорить, информация к размышлению. Да, забыл сказать, что Алексей Алексеевич является заместителем командира Петроградского отделения Дружины, и при нем можно говорить откровенно. Вот он сейчас и расскажет последние новости.

— … Десять дней назад нам сверху поступило указание, замечу, устное и неофициальное, собрать всю имеющуюся информацию о штабс-капитане Гурове-Томском. — Помолчав секунду и собравшись с мыслями, начинает Бессонов. — Причем, самую что ни на есть подробную, вплоть до мелочей. По нашим данным такие же запросы отправлены в Томск и Минск.

— И как Вы полагаете, Алексей Алексеевич, кому моя персона вдруг стала такой интересной?

— Не знаю, не знаю… Такого рода приказание мог отдать либо командующий корпусом генерал Татищев, либо сам министр внутренних дел Штюрмер.

— Им самим, полагаю, я без надобности. Значит, об этом попросили… Кто-то из Великих князей, или придворного окружения Императора?

— Нет, Денис Анатольевич, я так не думаю. — В разговор, неспешно рассуждая, вступает Воронцов. — В этом случае проще было бы получить информацию от генерала Келлера, или его штабных. Ваш батальон же прикомандирован к его Сводной группе.

— Нам кажется, что это — инициатива кого-то из Думы. — Продолжает Бессонов. — И, скорее всего, — представителей либеральной оппозиции. Вы знаете о существовании Военной ложи?

— Если только в общих чертах. Знаю, что там много генералов и генштабистов. И что это имеет прямое отношение к масонам.

— Ну, если в двух словах, началось все с приглашения думцами офицеров в качестве консультантов. Организовал это Александр Иванович Гучков, бывший до войны председателем Думской комиссии по обороне, а ныне — особоуполномоченный Красного Креста и председатель Военно-промышленного комитета. Со временем получилась нелегальная организация, в которую вошли как думские деятели, так и ряд высокопоставленных представителей армии и флота. Навскидку могу перечислить Вам военного министра Поливанова, начштаба Главковерха Алексеева, комфронта Рузского, начальника ГАУ Маниковского, генералов Гурко, Крылова, Теплова, адмирала Вердеревского, некоторых офицеров Генерального штаба…