Как бы то ни было, менять что-либо уже было поздно. И понадеявшись на «авось пронесет», Андрей Витальевич отправился домой трястись от ужаса дальше в ожидании неотвратимой расплаты и бестолково ворочаться с боку на бок до утра от бессонницы…
Когда во время обеденного перерыва в офис фирмы, где работал Андрей Витальевич, нагрянул полицейский наряд, мужчина все понял без слов, и снова малодушно сбежал в туалет, от отчаянья едва не наделав вонючих делов в модные офисные брюки.
Вот там-то самозабвенно пыхтящего на унитазе проказника я и «осчастливил» своим спасительным предложением:
— Привет, Андрейка. Видишь, как вышло-то. Не послушал ты меня, однако, а я ведь предупреждал, — от раздавшегося прямо в башке чужого голоса впечатлительный говнюк обгадился повторно.
— К-кто в-вы? — проблеял он, заикаясь.
— Забыл что ль? Вчера, в баре, мы столкнулись плечами случайно у вешалки, и я порекомендовал тебе не пить.
— Н-не по-помню.
— Так-то, я чутка по-другому выразился. Типа: хорош бухать, чудило, руля уже не видишь! — сказал тебя я. А ты завопил в ответ, что только-только пришел, и ни капли еще даже не пригубил. Что сам я, дескать, алкаш и за самим собой следить должен. Дальше, как водится, друзья твои разбираться набежали. Ну я, понятно, не стал настаивать, извинился и свалил по-тихому. Ты ж, увы, не послушался моего совета, залился пивом, и сам знаешь, что в итоге из всего этого вышло.
— К-кто в-вы? — заблеял трясущийся от ужаса засранец повторно.
— Это теперь не важно, — хмыкнул я. — Главное, что я здесь для того, чтобы твою жопу из дерьма вытащить. И речь идет, как ты надеюсь понимаешь, вовсе не об подтирании твой задристанной пятой точки туалетной бумагой.
— Я вообще ничего не понимаю.
— Сейчас постараюсь внести полную ясность. Смотри, если мы с тобой сейчас договоримся, я могу мгновенно отмотать случившееся по твоей вине трагическое происшествие назад. Мы снова окажемся в баре, вчерашнем вечером, ты не станешь там пить, поведешь машину домой аккуратно, девочку по дороге не собьешь, доберешься до дома без происшествий, и никаких разборок с полицией на следующей день у тебя, соответственно, не будет.
— Но как такое, вообще, возможно?
— А как я сейчас разговариваю с тобой?.. Короче, хорош пререкаться. Полицейским уже сказали, что ты скрываешься в туалете. Они направляются сюда. И, чтоб изменить твое незавидное положение, у нас осталось совсем мало времени… Или мое предложение тебе безынтересно, и ты по полной готов ответить за вчерашнее?
— Интересно. Очень интересно!
— Андрей, ты деловой человек, и понимаешь, что решение такого рода судьбоносных проблем удовольствие не дешевое. Потому ценой вызволения из нынешней кране неприятной ситуации станет твоя потерянная душа. Которую на остаток цикла ты добровольно пожертвуешь Хозяину… Вот такое вот оригинальное у меня тебе условие…
— Гармозин, вы здесь?.. — раздался незнакомый голос из коридора, сопровождающийся требовательным стуком в дверь.
— Не отвечай! — шикнул я на собеседника. — Пусть ломают дверь. Если мы договоримся, они тебя все одно уже здесь не застанут… Итак. Ежели согласен принять озвученное ранее условие, то, как только я замолчу, четко произнеси всего одно слово: «Жертвую!»
— Андрей Витальевич, лучше по-хорошему сами дверь откройте! — требовательный стук в туалетную дверь сопровождался уже бесцеремонным бряцаньем дверной ручки. До взлома не самой крепкой фанерной преграды оставались считанные секунды.
— Тогда от неприятностей с полицией я спасу тебя железно, — скороговоркой зачастил я. — Ну все, мое предложение сделано. Решение, как поступать дальше, теперь за тобой.
— Жертвую! — не обманул моих ожиданий Андрей Витальевич, затравленно косящийся на трещащую под тяжелыми ударами дверь.
* * *
Карманное зеркальце в моем руке осыпалось на пол стеклянным крошевом мельчайших осколков, и я заговорщицки подмигнул ошарашенно озирающемуся по сторонам Андрею Витальевичу, сознание которого, как было обещано, развеянной временной петлей мгновенно переместилось из псевдонастоящего туалетного тупика в реальность вчерашнего бара.
— Че, Андрюх, проблемы?..
— Э-э, пацан, ты че до него докопался… — ожидаемо с двух сторон на меня наскочили плечистые кореша свежесотворенной «потеряшки».
— Спокойно, дяденьки. Мне не нужно проблем, — подняв руки, я попятился к выходу.
— Макс, Гаврила, отвалите от парня, — вступился за меня очухавшийся наконец от шока Андрей Витальевич. — Это мой хороший знакомый.
— Боже упаси от таких знакомств, — не удержался я от очередной подколки.
— Да ты глянь, он же над нами издевается, — насупился один из подскочивших громил.
— Говорю же: все норм, — взлез между раззадоренным алкогольными парами типом и мной Андрей Витальевич и, обернувшись ко мне, проникновенно добавил: — Спасибо вам, молодой человек. И я обязательно, на сей раз, воспользуюсь вашим ценным советом!
— Угу. Кушайте, не обляпайтесь, — усмехнулся я напоследок и сбежал из бара на улицу.
Интерлюдия 5
— Привет, Борисыч, — шумно выдохнул плюхнувшийся на переднее сиденье «гелика» здоровяк и обменялся с хозяином авто крепким рукопожатием. — Ну рассказывай: нафига ты ни свет ни заря меня сюда дернул?
— Да вот, восход решил встретить со старым боевым товарищем, — хмыкнул сидящий за рулем седоусый франт в элегантном костюме и при бабочке.
— Издеваешься? По-твоему, мне заняться больше нечем?
— Митюнь, не кипятись. Глянь лучше: какой замечательный вид открывается из нашего окна? — седоусый указал на затянутое белесым маревом лобовое стекло.
— Да какой тут, в жопу, вид! Смог один! Пока до тачки твоей из своей несколько шагов бежал чуть не задохнулся! — возмутился здоровяк. — Борисыч, хорош хохмить. Колись уже: тут пожар что-ль случился где-то неподалеку?
— В том-то и фокус, дорогой мой друг Митюня, что никакого пожара поблизости и в помине не было, — осклабился Артем Борисович. — Вызванные по тревоге огнеборцы всю округу исколесили, но не выявили ни единого очага возгорания. Вот и выходит, что с добрый десяток городских кварталов плотной дымовой завесой заволокло безо всякой на то причины. Пресловутый дым без огня, мать его, в чистом виде. Ребус, однако. Задачка как раз по нашей части. Не находишь?
— Млять! Тоже мне ребус, — поморщился здоровяк. — Снова, поди, практикант фортель очередной, с временной петлей своей, выкинул, а нам теперь разгребай.
— Обоснуй.
— Да запросто… Серега наш, благодаря своим недавно открывшимся возможностям «предвидения», — Митюня пальцами обозначил кавычки вокруг последнего слова, — узнал, предположим, о готовящемся в городской черте поджоге некоего здания…
— Ну, предположим, — кивнул собеседник.
— Далее вычислить готовящегося к акции пироманта — или пиромантов — ему, сам понимаешь, труда не составило. По отработанной схеме, он пересекся с ним — или с ними — заранее, и закольцевал талантом через расходник. Потом дождался когда говнюк — или говнюки — сотворят свое фаер-шоу. А как только на хвост поджигателю — лям — плотно присела полиция, практикант через расходник связался со злодеями и, как водится, предложил амнистию за жертвенное отречение от души. Поскольку пожар по факту отменился, выходит, условия практиканта были приняты, и породивший дым огонь сгинул в развеянной, после ликвидации расходника, временной петле. Дымовая завеса же в воздухе осталась, поскольку у таланта Настройщика ограничен радиус воздействия, а задымленный воздух, стремительно распространившись по округе, попросту вылетел из этой подконтрольной временной петле зоны.
— Звучит логично, — после непродолжительного раздумья одобрительно кивнул Артем Борисович. — Вот только предыдущие вмешательства Сергея талантом Настройщика в реальность происходили практически незаметно. Тут же, вдруг, такая очевидная промашка с дымом. Это непохоже на нашего осторожного практиканта.
