Пятый Посланник (СИ) - Пылаев Валерий

— Отстань. — Я выдернул из тощих грязных пальцев подол своего «платья» с капюшоном. — Я не богаче тебя.

— Добрый человек! — завопил еще один нищий. — Я не ел уже несколько дней!

Протянутая ко мне рука заканчивалась культей… Но вторая покоилась у калеки в перевязи на груди и явно присутствовала — хоть и в поврежденном виде. Я лишь на мгновение замедлил шаг перед тем, как двинуться дальше, но нищий уже успел истолковать мое движение по-своему.

— Боги услышали мои молитвы! — Он кое-как изловчился вцепиться в меня култышкой. — Агни не оставил меня!

Где-то глубоко внутри шевельнулся Амрит… или скорее Виглаф Рагнарсон. Ему категорически не нравилось, когда мое (или уже наше?) тело трогали без разрешения — и я не удержался и выпустил наружу его недовольство. Лишь самую малую часть — но и ее оказалось достаточно.

— С дороги! — произнес я.

Без угроз и вполголоса — но нищего будто отшвырнуло ветром фута на три. Вряд ли он успел полноценно почувствовать «выхлоп» моей Джаду — но желание хватать меня за одежду пропало и у него, и заодно у тех, кто сидел неподалеку. Грязное и цветастое человеческое море расступилось на моем пути — но только для того, чтобы через десяток шагов снова сомкнуться.

Впрочем, я уже почти перестал внимание и на попрошаек, и на их руки, елозившие по моей одежде. Местные законы наверняка нещадно карают тех, кто хоть раз соблазнился содержимым чужих карманов… да и красть у меня, в общем-то, нечего. Так что я просто неторопливо двигался к храму, переступая через нищих и заодно разглядывая их — не мелькнет ли среди толпы кто-нибудь лишенный или двух рук, или двух ног одновременно… Увы. Меня окружали калеки всех сортов и мастей: рябые от какой-то жуткой болезни, одноглазые, безухие, однорукие, хромые…Попался даже один без руки и ноги — но того, у кого не было бы обеих, я не видел.

Пока не встретился глазами со стариком, который сидел у основания статуи Агни. И смотрел прямо на меня — слишком пристально и внимательно для простого нищего. Мне вдруг показалось, что от его взгляда вся маскировка, скрывавшая мою Джаду от остальных, облетела, как старая шелуха. Руки у старика явно были на месте — а вот ноги я попросту не видел. Всю нижнюю половину его тела скрывала одежда. Уродливая, просторная и темная. Настолько, что даже днем старик почти сливался со стенами и тенью храма и казался чуть ли не его частью.

Я не придумал ничего умнее и направился прямо к нему. Но это оказалось не так уж просто — на подступах к храму нищие не только сидели гуще, но и, кажется, стали наглее. Парочке мне пришлось отвесить подзатыльники — высвобождать силу Джаду перед старцем с глазами, похожими на рентгеновский аппарат, почему-то не хотелось.

— Приветствую тебя, почтенный, — произнес я, наконец добравшись до старика.

— Мир тебе, добрый человек, — отозвался тот, опуская голову и соединяя на уровне груди кончики пальцев. — Ты пришел, чтобы подать бедному старику?

И этот туда же… Впрочем, на обычного попрошайку не похож — скорее зачем-то разыгрывает какую-то странную сцену. То ли для толпы оборванцев вокруг… то ли для меня.

— У меня не осталось и одного чжу. — Я покачал головой. — И мне впору будет сесть у храма Агни-защитника рядом с тобой… если я не отыщу человека по имени Дава. Мой друг сказал, что только он сможет мне помочь.

— Вот как? — усмехнулся старик. — И зачем же тебе понадобился Дава?

Неужели угадал?.. Или нет? Старик сидел лишь чуть выше меня, и я без труда мог рассмотреть его — но не выражение лица, которое настолько заросло густой грязно-серой бородой, что скрылось за ней чуть ли не до самых глаз.

— Мне нужно уйти из города, — ответил я.

— Северные ворота в той стороне. — Старик указал рукой куда-то за плечо каменному Агни. — Я буду молиться за тебя, и пусть боги хранят твой путь, добрый человек.

Издевается?! Я еле успокоил рвущегося наружу Виглафа. Нет, скорее проверяет… Но как много мне придется рассказать?

— Если бы я мог выйти из Моту-Саэры через те ворота, — проворчал я. — Я бы не стал искать помощи… Ты — Дава?

— Я могу назваться любым именем. — Старик пожал плечами. — Все зависит от того, кто спрашивает.

— Торил из сонаров, мастер-ювелир велел назвать Даве его имя. — Я шагнул вперед. — И я снова спрашиваю: ты — Дава?

— Мальчишка-Торил слишком много болтает, — усмехнулся старик. — Если бы он был моим сыном, я бы как следует отлупил его.

Еще одна проверка? Окей, никаких проблем.

— Может, ты и знал Торила мальчишкой, — сказал я. — Но сейчас он немногим моложе тебя.

— Это… верно. — Старик закивал и изобразил что-то вроде улыбки. — Торил-сонар никогда не стал бы просить без повода. И никогда не стал бы просить за дурного человека. Подойди ближе. Наш разговор — не для чужих ушей.

С этими словами старик указал на место рядом с собой и коротко кивнул. Карабкаясь на каменные плиты, я краем глаза заметил, как несколько нищих, которые выглядели ощутимо крепче и здоровее других, прятали что-то в складках одежды…

Ножи?! Я все больше убеждался, что не ошибся. Похоже, Торил отправил меня к какому-то местному криминальному боссу. Этот Дава сомнительный друг — но лучшего помощника в побеге от Владыки Алуру не найти.

— Назови свое имя, — негромко произнес Дава.

— Рик. — Я устроился поудобнее и поправил капюшон, закрывая лицо. — Ты поможешь мне?

— Тебе нужно бежать из города. — Дава не спрашивал — скорее размышлял вслух. — И пусть Индра поразит меня, если ты не тот самый северянин, которого разыскивает клан Ледяного Копья.

Проклятье… Дава без труда сопоставил очевидные факты. И что теперь мешает ему продать меня Владыке Алуру вместо того, чтобы помогать?!

— Торил сказал, что в четырех днях пути на север есть место, где клан не сможет меня отыскать. — Я заговорил чуть тише. — И я хочу попасть туда.

— Это возможно, — кивнул старик. — Но всему есть своя цена, Рик. Какую заплатишь ты?

— Денег у меня нет. — Я пожал плечами. — Все мое богатство — эта одежда и башмаки, которые никому не придутся впору.

— Но ты молод и силен, — ответил Дава. — И сможешь унести втрое больше обычного мужчины. Этой ночью из Моту-Саэры в убежище выйдет караван. Ты отправишься с ним — если пообещаешь работать наравне со всеми.

Потаскать тяжести? И всего-то?

— Обещаю.

— Хорошо. Тогда ступай, Рик — и возвращайся, когда зайдет солнце. — Дава коснулся моей руки. — И будь осторожен. Никому из караванщиков не стоит знать, кто ты такой… Владыка.

Что?! Да как он?..

— Когда то давно я был могучим воином. Но Владыка Алуру искалечил не только мое тело. — Вада сдвинул набок полу одежды, демонстрируя оставшиеся от ног обрубки. — Мой дух так же сломлен. Я никогда больше не смогу призвать Джаду, чтобы исцелять людей… но я все еще слышу, как она течет в других. В тебе, Рик.

В темных глазах Давы на мгновение мелькнул синеватый отблеск. Лишь эхо той силы, которой он владел, когда был Владыкой клана Ледяного Копья… до того, как чем-то вызывал гнев Великого Мастера.

— Я думал, те, кого изгоняют из клана, лишаются пряжек. — Я указал на блеснувшую на поясе Давы бронзу. — И становятся Безымянными.

— Разве Безымянный не может взять ту пряжку, которую пожелает? — Дава скрипуче рассмеялся. — Высокородным и Служителям нет дела до нищего старика… Я не знаю, чем ты разозлил Великого Мастера, но ты мне нравишься, Рик. Пусть твой путь будет легким.

* * *

— Иди за мной, — негромко произнес провожатый. — Здесь лестница — не сверни шею.

Я бы не отказался от фонарика, факела или хоть какого-нибудь источника света, но тот, кого Дава отправил со мной, похоже, прошел бы здесь даже с завязанными глазами. Вздохнув, я последовал за ним, прощупывая каждую ступеньку носком ботинка перед тем, как наступить. Даже с моей черепашьей скоростью спуск занял не больше минуты, и уже скоро под ногами захлюпала вода.