Ультраскип (СИ) - Толстов Михаил Сергеевич

На втором этаже он увидел мольберты с картинами, они все были выставлены так, чтобы человек, зашедший в комнату, увидел их все сразу. В центре стояло полотно, изображающее в реалистичном стиле пруд в окружении Сакуры и красных клёнов, лепестки цветков падали на поверхность воды и «окрашивали» её в лёгкие оттенки фиолетового.

— Это оно? — спросил Брум у комнаты.

— Да, — раздалось из-за угла, где на столике с вазой сидел очередной медведь.

— И что это значит?

— Пруд. Неужели непонятно? Этот пруд находится на самом краю наших владений на юге, это самое красивое и спокойное место в округе. И как ты должен понимать, в этом мире спокойствие — самый опасный знак. Никто из зверей не живёт рядом с Сакурой, а когда ветер начинает дуть с юга, то животные уходят вглубь леса. Приглядись повнимательнее, я нарисовала очень важную деталь на картине: ядовитый плющ-мутант, который обвивает деревья. К счастью, наши предки вовремя его обнаружили и вырыли глубокие рвы, чтобы он не распространился по всему лесу.

— Понятно. Значит это начало истории?

— Да. Это одна из первопричин нашей проблемы… Как бы это сказать, в лесу свои законы, Артур. Когда к нам приходят новые люди, мы наблюдаем за ними со стороны. Если это дураки, решившие остаться, то это очень хорошо — они быстро умирают от радиации и оставляют своё снаряжение нам. Если же они ищут выход, то мы можем… — она запнулась, подбирая слова.

— Перевести их в первую категорию дураков? Устраиваете ловушки и засады?

— Ты я вижу не такой дурак каким кажешься, Артур. Есть ещё третий вид людей, которые хорошо экипированы и знают, куда направляются. Но, к своему удивлению, мы столкнулись с новой разновидностью, которой раньше не видели.

— Да? А какие тут варианты ещё возможны?

— Они пришли с северо-востока, спасаясь от пожаров и белых камуфляжей. Скорей всего они просто искали новое пристанище. Всего пять человек. Пять очень странных человек с тёмной кожей, как у зомби. Я наблюдала за ними из телескопа, их раны заживали прямо на глазах, они не боялись никаких болезней и ядов, они лихо сражались с любыми зверями, махали тяжёлыми дубинами и смогли отбиться даже от косолапых.

— Ого.

— Да, согласна, это заслуживает «ого». Они прошлись по лесу и остановились рядом с ядовитым плющом. У меня было плохое предчувствие, но я не догадывалась откуда ждать подвоха.

— Как действует этот ядовитый плющ?

— Он выделяет в воздух психотропный галлюциногенный яд. Высокие дозы вызывают паралич, глубокую кому и смерть головного мозга. В начале они даже ничего не заметили, а потом самые слабые из них стали меняться, точнее стало меняться их поведение. Как будто человек внутри угасал. Они убили одного из своих, как только заметили, что он стал есть зверей заживо. Оставшиеся ушли подальше от ядовитого плюща, но было уже слишком поздно — вскоре ещё один из них сошёл с ума. И знаешь, Артур, я всякое видела, но это была запредельно жестокая драка. Звери так не дрались, как они друг с другом. Мы приняли решение, что этих гостей нужно добить, иначе останется как минимум один суперсильный и умный зомби, бродящий по нашему лесу. Эх, мы переоценили свои силы, мы думали, что наши стрелы с ядами могут убить кого угодно.

— У вас не было более тяжёлого оружия?

— После встречи с Аластором осталось совсем немногое на чёрный день. И мы это использовали. Всё, что было. Кажется мы их всех поубивали, хотя может быть один раненый и контуженный всё-таки остался на свободе. Но это уже не имеет значения, в ходе этой битвы, они заразили двух моих братьев. Они постарались скрыть это, у них была надежда, что они вовремя обработали раны и приняли правильные лекарства. Если бы они сказали правду, то мы бы их поместили в карантин и ничего бы этого не произошло.

— Болезнь перекинулась на остальных членов семьи?

— Естественно, это было лишь вопросом времени. У нас тут с гигиеной туговато, все друг с другом контактировали, чуть ли не из одной миски ели. Считали, что иммунитет должен быть общим. Одна я выступала против и держалась подальше от остальных. Я читала книги наших предков, я знала, что так делать нельзя. Братья начали превращаться в умных кровожадных зомби, и пока они не стали слишком сильными, мы их убили. Это была игра на выбывание, временно здоровые ждали, кто будет следующим. Я не стала ждать финала и отравила всех разом.

— Эм, даже не знаю, что тут сказать. Охренеть, наверное.

— В лесу свои законы — зубы мне нужны для самообороны.

— Но как я понимаю, это всё-таки не финал?

— Я использовала ботулинический токсин, самый сильный яд в мире, убивающий нервные клетки. Я надеялась, что они упадут замертво, но кое-кто успел убежать и восстановиться. В начале у меня была надежда, что всё разрешится самим собой, они ушли из леса и, видимо, жили словно дикие хищники. Но прошло время и мои родственники вернулись в родные края. Они приближались к особняку, прятались среди деревьев и просто смотрели. Страшно представить, какие мысли были у них в тот момент. Месяц за месяцем, меня сверлили эти глаза. Потом это стало происходить каждую неделю, потом они решились зайти внутрь и начался кошмар. Они подкрадываются ко мне всё ближе и ближе, чтобы отомстить. Эти картины и фотографии пробуждают в них человечность, поэтому они не приходят при свете дня. А вот ночью происходит борьба за выживание. Я пытаюсь спрятаться в надёжном месте, забаррикадироваться, использую фонарики и свечи, чтобы осветить картины, но они учатся обходить преграды. Они загоняют меня всё дальше и дальше, я уже на последнем этаже, Артур.

— При всём моём уважении, Сью, вы это заслужили.

— Что?!

— Вы изначально относились к другим людям как к врагам, если бы вы встретили этих странников, если бы попытались бы их узнать и рассказать им про опасности леса, то никто бы не пострадал.

Установилось молчание. Через пять секунд она вздохнула и продолжила спокойным голосом:

— Знаешь, Артур, твои слова напомнили мне про самые старые дневники наших предков. Они тоже так начинали. Старались найти в людях что-то хорошее, дать им шанс. Но зачастую это приводило только к лишним хлопотам, они становились обузой или того хуже. Вот как оно выходит, Артур, и так плохо, и этак ничуть не лучше. Наверное, поэтому каждое племя ищет себе жреца, человека, который будет видеть других насквозь. Я, к сожалению, со своей ролью не справилась… Да, наверное, ты прав, я это заслужила. Но теперь я хочу, чтобы мои родственники ушли с миром. Поднимайся наверх, нам пора переходить к делу.

Артур Брум вернулся к лестнице, стал подниматься наверх, но уткнулся в дубовую дверь с цепями. Услышав жестяной скрежет, Сью закричала с четвёртого этажа:

— Поаккуратнее там! Ничего не ломай, распутай и открой.

— Да блин!

— Зомби с этим справляются, и ты должен.

— А почему они просто не могут выломать её?

— Человечность не позволяет, если они видят узел, то попытаются его распутать. А вот если я повешу замок, то они сразу поймут, что его не открыть и вышибут дверь с петель.

— Занятно.

Через пару стыдливых минут, Брум открыл дверь и вышел в лабиринт из мебели, колючей проволоки и шкафов без задних стенок, каждая дверь в шкафу была завязана цепью или верёвкой на крепкие узлы, к тому же кое-где виднелись медвежьи капканы. Почти везде висели вездесущие фотографии и картины. К счастью, Бруму не нужно было проходить весь этот кавардак, так как на потолке в центре комнаты была небольшая дыра, откуда он мог слышать голос Сью:

— Вот мой последний рубеж обороны. Слушай расклад, Артур. Осталось три супер зомби: глава семьи Элиас и мои племянники Джус и Памела. Элиас любит порядок и очень не хочет его нарушать, поэтому он задерживается на первом этаже. Я даже слышала, как он там переставляет столовые приборы, чтобы они лежали как надо. А Джус и Памела любили мои картины, поэтому им тяжело проходить через второй этаж. Всё это задерживает их часа на три. Там есть ещё одна лестница, нужно закрыть проходы так, чтобы им обязательно нужно было пройти через второй этаж. Понятно?