«Друг, что случилось?» — поинтересовался питомец, продолжая отрывать от змея небольшие куски, и заглатывать их.
— Случилось то, что мы с тобой находимся в зоне жёлтого ранга. А нам надо в элитную. Может пробежимся по поверхности? Хотя нет, батареи бронескафа быстро сдохнут, а без него здесь совсем не безопасно. Вот если бы я знал заранее, что нас ждёт, и приготовил несколько солнечных батарей. Ладно, чего уж. Ты пообедал? Ну, тогда продолжаем движение. Должно же нам сегодня хоть раз повезти.
Сказал, и меня, похоже, услышали где-то наверху незримые боги. Мы успели продвинуться вперёд ещё на полкилометра, когда растительность на приличном участке расщелины изменилась. Нет, не виды флоры. Просто большинство лиан здесь были какие-то тонкие, едва достигающие двух третей высоты склонов. В голове тут же мелькнула мысль — молодые побеги.
Дальше стало еще интереснее. Когда мы приблизились вплотную к странному участку, я заметил, что молодняк вырастает из толстых, старых побегов, торцы которых словно спилены. Этакие пеньки. Но тогда где те стволы, что спилил неведомый дровосек? И где сам этот милый абориген, с которым я хотел бы переговорить?
Местного обнаружил Дракот. А точнее — останки лесоруба. Бедолаге не повезло, похоже он так увлекся своей работой, что оступился и сорвался. Однако страховочная верёвка не дала аборигену упасть в воду, остановив полет вниз. Но крайне неудачно — дровосек треснулся головой о камень, выпирающий из склона, что скорее всего и стало причиной смерти.
Сколько он провисел в такой позе, я не смог определить, но то, что не один месяц — точно. Твари, живущие в воде, не знали о существовании трупа, слишком высоко от поверхности ручья висело тело, а других хищников не нашлось. Вот и превратился неизвестный дровосек в наполовину сгнившую, наполовину засохшую мумию.
Приблизившись к несчастному, я захлопнул забрало гермошлема, и активировал систему очистки воздуха. Так, на всякий случай. И только после решился осмотреть труп. И сразу же обнаружил неплохие ножны, в которых, о чудо, большой охотничий нож. Явно кустарного производства, но весьма искусно сделанный, с изяществом, и даже с гравировкой. На мою радость, надпись оказалась на знакомом мне языке, и гласила: «На удачу».
— Дракот, что думаешь? — спросил я у питомца, внимательно изучая клинок. Элитный мутант вцепился своими когтистыми лапами в каменный выступ, и с любопытством рассматривал находку.
«Несъедобно» — авторитетно заявил питомец, имея ввиду труп. И добавил: — «Странный способ покончить с собой»
— Много ты понимаешь. — усмехнулся я, и потянулся, чтобы срезать трофейным ножом пояс и снять ножны. При этом прикоснулся к кожаной одежде погибшего, и тут же перед моими глазами вспыхнуло сообщение от Империума:
'Миротворец Андрей Базилевский, ты обнаружил труп лодочника Бакула. Получена награда:
Ликоны: 30 голубых, 67 зелёных, 42 жёлтых, 14 оранжевых, 2 красных.
Червоны: 27 единиц'
— Ух ты, а наш бедолага был далеко не бедным! — присвистнул я. — Прям кладезь местных сокровищ. Да еще и лодочник… Стоп! Дружище, а ну-ка поднимись наверх, посмотри, не лежит ли возле разлома что-нибудь интересное.
Как я и ожидал, все лианы, исчезнувшие со склонов, обнаружились на плато. Причём были они очень лёгкими, и при этом приобрели поистине дубовую прочность. Более того, местный стройматериал не просто валялся под солнцем. Лодочник Бакул вовсю строил из лиан некое подобие катамарана, и почти закончил свою работу.
— Ну что, Драк, готов строить нелетучий корабль? — спросил я у питомца, разглядывая недостроенное судно. — Нет? Я тоже. А придётся.
Глава 18
Аборигены
Миротворец Андрей Базилевский, ты освоил профессию: кораблестроитель, зеленый ранг. Получена награда:
Ликоны: 100 зелёных.
Червоны: 5
Доступно:
Ликоны: 30 голубых, 167 зелёных, 52 жёлтых, 14 оранжевых, 2 красных.
Червоны: 32 единицы'
— Ну наконец-то. — пробормотал я, и повернулся к расщелине: — Дружище, мы закончили, поднимайся. Будем спускать плоды нашего труда в воду. Или на воду, так вроде правильно говорить.
На завершение катамарана — так я решил называть лодку, у нас с Дракотом ушло пятнадцать часов. И это при том, что большая часть судёнышка была изготовлена погибшим мастером. Причиной задержки было отсутствие так сказать послушного материала.
Всё дело в том, что уже заготовленные, ошкуренные лианы, как и смотанная в клубки кора, в буквальном смысле задубели до такого состояния, что не гнулись даже самую малость. Вязальный материал так и вовсе превратился по гибкости в сталистую проволоку.
Так что нам пришлось частично заняться заготовкой и обработкой лиан, благо — был обнаружен мешок с инструментом, и на плечах имелась голова. В итоге для поднятия лиан и снятия шкуры мы использовали ноу-хау — нашу силу, и бритвенно острые когти элитного мутанта. Поэтому заготовка заняла не дни, а всего лишь часы.
А вот на полную усушку уже установленных деталей, согнутых так, чтобы катамаран был практичным, и выглядел эстетично, потребовалось около десяти часов. Было забавно наблюдать, как напитанная влагой лиана постепенно твердеет, приобретая прочность дуба, и при этом становится в пять-шесть раз легче.
И вот, после пятнадцати часов почти непрерывного труда, большую часть которого я вынуждено находился под палящими солнцами, мы наконец завершили строительство. Изнемогая от жары, мысленно восхищался мужеством и стойкостью погибшего кораблестроителя, который находился наверху без бронескафа со встроенной системой охлаждения, а в обычной одежде. Похоже местные адаптировались к обжигающему зною.
«Друг, как мы будем спускать это?» — в мыслеречи питомца слышалось недоумение.
— С помощью твоих крыльев, моей силы, и такой-то матери. — ответил я, но тут же добавил, успокаивая питомца: — Видишь эти две толстые веревки, которые я только что достал из тени? Хватай вот эту таким образом, чтобы можно было отпустить в любой момент. Затем взлетаешь, и медленно тянешь катамаран в расщелину. Он легко пойдёт по брёвнышкам. Ну а я буду поддерживать, чтобы спуск проходил осторожно.
Ожидал, что будет сложнее. Однако наше судёнышко едва ли весило больше пятисот килограммов, скорее гораздо меньше. С усилителями бронескафа всё прошло без каких-либо проблем, и наш «флагман» очутился на воде спустя несколько минут. Следом, уже без помощи Дракота, я спустил несколько вязанок уже сухих дров — вдруг пригодятся. Затем и сам слез по склону, волоча на спине переполненный рюкзак. Бросать здесь инструмент погибшего было глупо — лучше обменять его на что-то полезное. Например на информацию.
Пока спустился, загрузил все пожитки в большой ящик на корме, питомец удерживал катамаран. Можно было и якорь бросить — крупный камень, оплетённый со всех сторон, но я решил опробовать его позже. Так что приказ отпускать дал, когда сам забрался на помост. Судно тут же просело в воду на добрые тридцать сантиметров, а то и больше. Что ж, вполне приемлемо. Можно посадить рядом Дракота, и ещё трёх-четырёх человек, разумеется без бронескафандра. Мой вес в обмундировании сейчас превышал два центнера.
— Ну что, отдыхаем, или в путь? — поинтересовался у мутанта.
— Хыр-р! — рыкнул в ответ Дракот.
— Да ладно тебе, ругается он. Сам знаю, что времени мало. Просто у меня есть идея, но так и быть, позже опробуем.
* * *
Плыть по ручью, лишь изредка работая рулевым веслом, это тебе не по косогору ползти, цепляясь за лианы — разница огромнейшая. Я даже системы бронескафа ввёл в спящий режим, ради экономии, и наконец-то смог спокойно поесть. Правда, в относительном комфорте плыть удалось лишь два километра — такое расстояние успел разведать Дракот, пока я занимался строительством. Дальше шли неизведанные места, и следовало быть настороже.
