"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Босин Владимир Георгиевич "VladimirB"

— Сто тридцать дирхем и участок твой, — дальше пошла торговля. Купец описывал свой участок и все его прелести. Свежий воздух, рядом река и лес, земля просто как пух и вообще, сам подумывает туда семью перевести и обживаться.

Я же призывал в свидетели всевышнего и описывал трудности проживания там. Практически у чёрта на куличках, добираться полдня. Даже поговорить не с кем, разве что с сохатым. И вообще где это видано за участок в деревне платить такие бабки.

Глава 5

В итоге нас обоих устроила сумма в половину озвученной. Я не знаю, но судя по всему Григорий в принципе рад сохранить часть прибыли, однако сделка ему не так и выгодна. Иначе я бы почувствовал его радостные эмоции. Строения на участке ничего не стоят. Срубить избу можно и за полтину, только знай лес вези. А вот землица всегда в цене. А участок там нехилый. Целых семь десятин. Вначале мне показалось, что я ослышался. Для меня десятина — это ничего, часть сотки. Оказывается, что десятина составляет больше гектара. Это цельных 109 соток. Но в грамотке на владение землей размер участка указан в четях. А четь — это четверть десятины. Если честно, я и не думал, что такой значительный кусок вдоль реки принадлежит купцу Дурдееву. Пусть и вдали от городских стен. Кстати, получается что его, а заодно и меня, теперь смело можно отнести к вышестоящему сословию — житьих людей. Это мелкие землевладельцы. Я-то наивный торговался за тот участок, где стоит старая изба плюс пара соток вокруг. А тут почти семь с половиной гектара землицы, включая луг, приличный участок пахотной земли и кусок леса. Но это выяснилось позже, когда я привёз землемера на участок.

Процесс оказался не такой быстрый. Сначала мне пришлось отвести специального служащего на место, где тот всё обмерил и в грамотке описал участок. Потом мы скрепили это печатями, засвидетельствовали как положено и я отдал плату за участок.

И когда я понял, что теперь у меня наконец-то в новой жизни появился свой угол, на душе прям захорошело. Свой и никто меня оттуда не прогонит. Я теперича новгородец, ну почти. Считаюсь жителем слободы. Хотя в реальности проживаю в небольшой деревеньке.

Сразу приобрели небольшую гребную лодку, но была и опция поставить на ней мачту с небольшим прямоугольным парусом. Чем мы сразу и воспользовались. Теперь в город добираться стало очень удобно. Оттолкнулся и запрыгнул в лодку, слегка подгребая веслом. Через пару часов уже видны стены города. Назад ещё проще, знай плыви по течению. Оно медленное, но всё в помощь. Лодка довольно лёгкая и втроём спокойно выгребаем даже против течения.Кстати, вопреки моим преставлениям, что у нас все реки текут сверху вниз, Волхов течёт наверх. Истоком является Ильмень-озеро, а устье — Ладога. А ещё рыбаки рассказывают, что случается по осени — река течёт вспять. Это когда уровень воды в Ильмень-озере понижается, а подпор поступающей из втекающих речушек постоянен, тогда течение и меняет направление. Правда я сам этого ещё не видал.

Обживали новый дом как положено. В нём два этажа, три комнатки наверху. И внизу ещё комната, зала и кухня. Как в настоящем городском доме. А пока Ерофей с помощниками сколачивает мебель в дом, мы со Скорятой поставляем белковую пищу. Дважды в неделю ходим на охоту. Мяса с избытком и мы наняли десяток человек помогать нам с глиной. В основном это местная молодёжь, подростки. Родители рады сдать пацанов нам в наём за свежую дичину.

Для производства огнеупорного кирпича есть несколько проверенных технологий. Но они требуют определённых компонентов. Кварцевый песок, высокие температуры и некоторые присадки. Всего этого у нас нет. Но известен ещё один метод, называется технологией пластичной формовки. Там требуется только подходящая глина и масса ручного труда. Ну и времени километр.

На первом этапе глину увлажняют. Если использовать пар, то можно даже пропустить этап вылёживания. В результате должна получиться пластичная масса без твёрдых каменистых включений.

Затем формируются кирпичики, мы будем с помощью керна делать пустоты, что уменьшает теплопроводность кирпича и лучше сохраняется температура в топке.

Далее заготовки должны просушиться. Это очень важный этап и сушка проходит медленно, чтобы скорость испарения влаги не превышала скорости миграции влаги из внутренних слоёв.

А в конце процесса отжиг в большой печи. Лучше её сделать кольцевой, для удобства укладывания заготовок.

Если мы всё правильно сделаем, то качество нашего кирпича будет завесить только от состава найденного месторождения глины. И естественных включений, которые могут улучшить или ухудшить свойства кирпича.

Но, в любом разе, процесс длительный и потребует возведения навесов для сушки и стеллажей для заготовок. Я даже не говорю про громадную печь.

В начале августа мы засобирались в дорогу. Уже пару седмиц искали нормальную лодку, которая брала бы десяток человек и груз.

Среди нас нет моряков, но Скорята немало походил на этих судах и знал все их преимущества и недостатки.

От «насадов» мы дружно открестились. Тяжёлые лодки, в основе конструкции которых использовались долблёные крупные стволы дуба или липы. А сверху нашивались толстые доски.

Нам также не нужны большие суда класса река-море. Эти монстры имели 25 метров длины и 8 ширины. Три мачты, осадка не менее 3 метров и грузоподъёмность 20 тонн.

Да там только экипажа надо человек 15–20, а ещё охрану везти нужно. Маленькие судёнышки тоже нас не устраивали.

— Так возьми мою лодку, всё одно простаивает, — Марфа случайно услышала о моих проблемах.

Судно стояло в лодочном сарае. Длина 7.5 метра, ширина три, осадка небольшая, всего 0.5 метра. Одна съёмная мачта с прямым парусом снята, да и корпус требует ремонта.

— Это от мужа осталось, он любил изобразить из себя опытного морехода. Даже в море на этом выходил.

Мы со Скорятой переглянулись. Сама лодка нас очень даже устраивала своими размерами. На реке самое то. Вот только нужен ремонт корпуса. Да и опытный экипаж не помешал бы. Мы то хотели нанять его вместе с лодкой.

— Я пошлю человека узнать, согласится ли бывший кормчий поработать на тебя, — Я готов расцеловать Марфу за эту помощь. Золотая женщина, ей цены нет. Была бы лет на двадцать помоложе, точно влюбился бы. А так остаётся отрабатывать своё в кроватке, чувствуя себя немного альфонсом.

Нужный мужик согласился встретиться с нами в корчме. Седой дядька с искалеченной кистью правой руки. Пальцы будто скрутила неведомая сила, так они застыли и высохли, образуя странную фигу.

Но левой собеседник орудовал довольно уверенно. Угощение разумеется за наш счёт.

Узнав причину встречи он улыбнулся, — хорошая лодка. Мы с барином Демьяном Вериславовичем добре походили на ней. Крепкая посудина, её только обновить малёхо треба. Швы заделать, подмазать и просмолить.

На нашу просьбу заняться он отрицательно замахал головой, — да куды мне топерича. Вот с одной рукой остался. Это ежели бы старшого моего уговорили, тогда у вас был бы и кормчий свой.

Марфа согласилась продать нам лодку за весьма небольшие деньги, хотела так отдать, но я воспротивился. Просто мне показалось глупым вкладываться в небольшую ладью, которую местные называют «шняка», если она тебе даже не принадлежит. Там кроме частичной замены бортов и обработки корпуса требуются на обе мачты шить новые паруса. А стоят они немало, как мы убедились.

Наш кормчий и главный мореход, исполняющий роль капитана сам набрал экипаж из пяти человек. Это команда, которая будет управлять судном. Глеб невысокий, сухощавый и в этом плане похож в отца. Только борода чёрная как смоль и обе руки на месте. Парню лет тридцать, двигается стремительно. Будто торопится жить. А ежели он в лодке, то он чувствует на ней себя как дома. Ну это и понятно, продолжает дело отцово, водит суда по местным рекам. Знает их характер и на него вроде стоит положиться.

Но пока шли ремонтные работы я искал наёмников для охраны. Нас пока трое, Семён хочет пойти с нами. И это замечательно. Немногословный и опытный вояка очень пригодится. Тем более он уже доказал свою верность. Нам бы ещё десяток бравых ребят. Пока же мы встречались с варягами, свободными для найма. Но устроившего нас варианта пока не было. Или это были большие ватаги, не соглашавшиеся разбивать свою команду. Или небольшие группки по 2–3 человека.