– Поверь, сейчас не время и не место выяснять отношения, – то ли прошипела, то ли просвистела Аврора.
Сабрина скривилась в своей характерной усмешке:
– А кто тут говорит о выяснении отношений, Мэйсон? Я всего лишь хочу спросить: далеко ли вы направились, сладкая парочка?
– Куда бы мы не направлялись, тебя это никак не касается, – отрезала Аврора, раздосадованная тем, что Дарк даже и не пытался одёрнуть бывшую подружку.
– Правда? – нарочито округлила глаза Сабрина. – У тебя такая короткая память? А как же наш договор о сотрудничестве и союзе? Он перестал действовать, не начавшись?
С выводами о Дарке Аврора, как всегда, поторопилась, потому что он всё–таки заговорил, хотя голос его и звучал глухо, словно в нём образовалась невидимая глазу трещина:
– Зачем ты здесь, Сэб? Если хочешь помочь – отлично, помощь будет кстати. Или ты успела переметнуться к Ворону?
Сабрина сузила красивые, яркие глаза, глядя на Бэсета с горечью:
– А если бы и переметнулась, кто бы меня за это осудил? С чего мне оставаться на стороне неудачников?
–Так ты теперь с ним? – не меняя тона, словно бы небрежно, уронил Дарк, как бы невзначай опираясь на поручень над лестницей.
Аврора не смогла удержаться от встревоженного взгляда. Выглядел он плохо – бледный, точно восставшая нежить и какой–то безжизненный.
– Ну, ты–то теперь с ней? – пожала плечами первая красавица Магической Академии.
– Ты серьёзно?! – всплеснула руками Аврора. – Правда считаешь, что сейчас подходящее время для сведения личных счётов, выяснения симпатий или антипатий?
– Просто отойди, – тихо проговорил Дарк.
Сабрина скривилась, в её взгляде было столько ядовитой ненависти, что, если бы взгляды способны были убивать, то на лестнице сейчас оставалось бы два трупа.
– Вы просто герои! Правда, на свою беду, еле–еле живые герои. И, сдаётся мне, сами плохо представляющие, что делать дальше. Если вы планируете тупо сбежать, у меня для вас плохая новость – все защитные барьеры подняты. Из замка не выйти, и в него не войти.
– Он всё–так сделал это! Вот, мерзавец! – Аврору до последнего не оставляла надежда, что, может быть, Ворон окажется недостаточным сумасшедшим, чтобы применить подобные меры, предназначенные для самых крайних случаев, вроде всемирного Аппокалипса, например, чтобы сохранить вверенных ректорскому попечительству студентов. Или, если юные отроки нахимичат нечто настолько опасное, что выпускать это в мир станет слишком опасным.
С другой стороны, это было и хорошо. Подобный инцидент не сможет остаться незамеченным, в Департаменте наверняка станут искать возможность прийти им на помощь. И даже у круглого глупца не останется сомнений в том, что в замещении на должность Ворона что–то нечисто и нужно всё пересмотреть.
Плохо было то, что если человек начал жечь мосты, то это значит… это значит, он готов на всё и не перед чем не остановится в достижении своей цели.
– Я думала, что в нравственных и умственных способностях нашего нового ректора ни у кого не осталось сомнений. Но, кажется, ошиблась. Да не переведутся на свете оптимисты! В общем, я поджидала вас для того, чтобы сохранить вам время – вам не выйти. И не сбежать. Так что можете не тащить ваши задницы к барьеру, а постараться придумать нечто более жизнеспособное.
– Блеск, – выдохнул Дарк и, вновь потеряв сознание, осел на ступенях.
Девушки, синхронно подхватив его под руки, не дали ему рухнуть и раскроить себе череп.
– Вот чёрт! – выругалась Аврора.
– Бог мой! – всплеснула руками Сабрина, распахнув полы пальто и увидев, что парень весь в крови. – Да вы в своём уме?! Ты правда хочешь тащить его за собой на свершение новых подвигов?
– Я ничего не хочу! И не о чём его не просила, он сам…
– Ну, конечно, он сам! Подумать только! И это тот самый Дарк Бэсет, который всегда так кичился тем, что не одна девушка не заставит его плясать под свою дудку!
– Так я и не заставляю! – Аврора и сама бы затруднилась с ответом, чего в её репликах больше – возмущения или попытки оправдаться. – Говорю же – он сам так решил.
– А ты рада принять его помощь! Нравится видеть, как парни рискуют ради тебя жизнью, да? Льстит самолюбию?
– Если на то пошло, то спасает он не меня, – постаралась взять себя в руки Аврора. – Это касается всех!
– Я знаю Дарка. Он не из тех, кто спасает мир, но вполне способен подставиться из–за хорошенького личика. Но ты не обольщайся, это ненадолго. Не ты первая – не ты последняя.
У Авроры так и чесались руки отвесить мерзавке полновесную пощёчину или бросить какое–нибудь лёгкое заклятие.
– Хочешь, можешь помочь – помоги! А нет – просто уйди с дороги.
Аврора чувствовала, что имеет полное право гордиться собой: несмотря на то, что что внутри в неё всё кипело, голос её звучал холодно–сдержанно.
– Если бы речь шла только о тебе, я бы Ворону не только помогла тебя прикончить, но и сама бы прикопала твой хладный труп.
– Не сомневаюсь в этом.
– Но боюсь, что такими темпами хоронить придётся не тебя, – с искренним волнением в голосе и тревогой во взгляде, которой Сабрина не отрывала от побледневшего лица Дарка, проговорила она.
Слова Сабрины не то, чтобы ранили – ждать от неё симпатии и не приходилось, но то, что чувства к Дарку у неё определённо были и они, судя по всему были глубже и серьёзнее, чем подозревала не только Аврора – сама Сабрина.
– Это твоя вина! – чуть не плача, прошептала Сабрина. – Это из–за тебя он так рисковал.
– Послушай, суть твоих претензий я поняла в первые десять раз. Необязательно как старинная заезженная пластинка всё время повторять одно и тоже.
Вспышка света, яркая, словно бы рядом ударила молния, была ослепительна настолько, что глазам стало нестерпимо больно и, против воли, их пришлось прикрыть ладонью.
– Ну, и?.. – раздался всё ещё насмешливый и холодный голос Ворона. – Что вы выиграли, детки?
Сабрина застонала, прикрывая свои телом Дарка, который, несмотря на все совместные усилия девушек, по–прежнему не приходил в себя.
– События, повторяясь за разом, теряют остроту и больше не способны притянуть интерес толпы. Не знаю, как тебе, малышка Мэйсон, но мне становится скучно гоняться за вами, изображая из себя большого серого волка. Похоже, придётся и впрямь показать клыки.
Прежде, чем обе девушки сообразили не то, чтобы выставить щиты, но даже ответить, потерявший сознание Дарк переместился из обнимающих его рук Сабрины к ногам Ворона.
Девушки в растерянности переглянулись, не зная, что делать.
– Как интересно всё-таки получается, – елейный тоном произнёс Ворон, переводя взгляд лихорадочно блестящих глаз с Сабрины на Аврору. – Любопытная картинка вырисовывается: дамы две, а кавалер-то один?
– Себя ты совершенно правильно не посчитал, – ухмыльнулась характерной высокомерной улыбкой, холодной, как айсберг, высокой и надменной, как королевский трон, Сабрина.
Но её выступление не оценили. Ворон словно бы даже не услышал её, взглянув вниз, на Дарка, как на пустое место:
– Давно замечал, что женщины совершенно не умеют разбираться в мужчинах. Почему вы всегда так любите носиться со слабаками?
– Хочешь поговорить об этом? – с сарказмом обратилась к нему Аврора.
– На самом деле – да, но… жаль, не смогу. Ну, может быть, в другой раз? Я бы, на самом деле, с удовольствием. Ты мне нравишься, малышка Мэйсон.
– А ты мне – нет.
– Это я заметил, – невозмутимо пожал плечами Ворон. – Ничего страшного. Переживу как-нибудь. Утешусь тем, что ты меня мало знаешь. Ну, что, милые дамы? Поиграем? – улыбка у Ворона стала совсем маниакальной.
Не известно, как у Сабрины, но у Авроры от неё мурашки по спине побежали.
– Вот он, ваш ценный приз, у моих ног. Еле дышит, кстати, – чтобы подчеркнуть, как мало его волнует сей факт, Ворон вновь показушно пожал плечами. – Да и на моих часах стрелки «тик-так». В общем, условия простые. Дамы хотят любви, злодеям положено жаждать власти и знаний. Или знаний и власти? Последнее, наверное, будет правильнее?
