Эволюционируй или сдохни! (СИ) - Птицын А. А.

Я ожидал чего угодно — обстрела, эвакуации, — но вертолёт просто завис в воздухе. И тогда раздался пронзительный, леденящий душу писк.

Все инстинктивно схватились за уши, пытаясь заглушить жуткий звук, будто ввинчивающийся прямо в мозг. Однако странности на этом не закончились: дно вертолёта вдруг вспыхнуло ослепительной звездой. Даже при ярком солнечном свете эта точка горела так, словно это было самое тёмное время ночи.

Я почти ничего не слышал, когда вдруг почувствовал резкий толчок в плечо. Развернулся — передо мной стоял Коля, стиснувший зубы до хруста. Он указывал в сторону холма, с которого мы спустились в пробку всего пару часов назад. Вдалеке мелькали чёрные силуэты — они набрасывались на машины и выбегавших из них людей.

И тут до меня наконец дошло. Кровь буквально застыла в жилах.

Собрав волю в кулак, я попытался крикнуть Коле, чтобы мы убирались отсюда, но товарищ лишь мотал головой, не разбирая слов. Пришлось снять руки с ушей, стиснув зубы от боли, и отчаянно замахать руками. Коля, наконец, понял. Он схватил меня за плечи, тряхнул и резко указал в сторону леса, беззвучно выкрикнув: «Валим!»

Парень рванул к своей семье, схватил сумки и, подталкивая всех перед собой, направился к деревьям. Я обернулся к бабе Нине — та, кажется, меньше всех пострадала от звуковой атаки. Я стал указывать рукой в сторону убегающей семьи, и активно жестикулировать. Старуха посмотрела на меня, поджала губы, кивнула и, ухватив Иру за руку, заковыляла вслед за остальными.

Я уже собрался бежать за ними, как вдруг осознал — отряд не в полном составе. Огляделся и увидел Вику: она лежала без сознания, бледная, будто неживая. Видимо, не выдержала этого адского писка. Был соблазн оставить эту заносу на земле, но мозг тут же прописал мне мысленного леща. Она либо умрёт под колёсами, либо от зубов зомби, а это слишком жестоко для меня. Сквозь стиснутые зубы вырвалось проклятие. Я подошёл к её миниатюрной фигуре, перекинул через плечо и, превозмогая звон в ушах, рванул догонять своих.

Глава 15

— Сэр, фиксирую активность заражённых в этом секторе, — отчеканил первый пилот, поправляя наушники. — Аппаратура работает без сбоев.

— Отлично, — кивнул Кобра, поднимаясь с кресла.

Он прильнул к иллюминатору, наблюдая, как из города к пробке тянется живая волна — сотни заражённых, медленные, но неотвратимые. Его пальцы привычным движением переключили частоту.

— Говорит «Гнездо», вызываю «Трутня». Приём.

В динамиках захрипело, затем пробился чёткий мужской голос:

— «Трутень» на связи. Слышу вас.

— Докладывай. Диверсия на дороге прошла по плану?

— Так точно, — в эфире слышалось тяжёлое дыхание бойца. — Отряд заминировал и подорвал семнадцать грузовиков. Шоссе полностью заблокировано.

— Вас понял. Двигайтесь к точке эвакуации — вас подберут. Конец связи.

Не дожидаясь ответа, Кобра снова переключил частоту. Его холодный взгляд скользил по земле с высоты птичьего полёта. Задние ряды пробки уже исчезали под накатывающейся массой тел. Заражённые методично добивали оглушённых гражданских, и среди этой кровавой каши иногда мелькали более крупные, искажённые силуэты — мутанты.

Уголки губ Кобры дрогнули в подобии улыбки.

— Доктор, взгляните - наш эксперимент проходит успешно — произнёс Кобра, обращаясь к Юкову, сидевшему рядом в вибрирующем от работы винтов салоне — Как мы и предполагали, массовое заражение подарило нам богатейший материал для изучения. Мои люди уже отбирают наиболее интересные экземпляры для вашей лаборатории.

Глаза Валерия, покрасневшие от бессонницы, медленно поднялись на собеседника.

— Зачем? — только и смог выдавить он, сжимая дрожащие пальцы — Зачем вы это делаете? — Голос его сорвался на хрип — Я мог принять эпидемию в городе - всё ради науки, ради проекта... Но это? Намеренно отрезать пути к спасению? Обрекать тысячи на мучительную смерть?

Внезапным движением Юков вскочил, сбивая кресло. За долю секунды он оказался перед Коброй, вцепившись в его грудки дрожащими руками. Лицо учёного, обычно бледное и аскетичное, теперь пылало яростью.

— Вы превращаете науку в бойню!— выкрикнул он, чувствуя, как слезы бессилия жгут глаза. Сумасшедшие сутки без сна, бесконечные доклады о смертях, крики по радио - всё это переполнило чашу. Где-то на заднем плане щёлкнули предохранители автоматов, но Валерию было всё равно. Пусть стреляют.

— Вы же умный человек, доктор, а задаёте такие наивные вопросы — Кобра покачал головой с холодным спокойствием удава перед атакой — Разве вы не понимаете? Массовая эпидемия даже в этом захолустье - катастрофа государственного масштаба. Головы полетят с плеч. Вы действительно думаете, что наверху допустят, чтобы народ узнал о биологических испытаниях на своём населении?

— Но... — вдруг растерялся от прозрения Юков.

Молниеносным движением Александр вырвался из захвата, его кулаки со свистом рассекли воздух. Первый удар пришёлся по рукам, ломая хватку, второй - точный апперкот в челюсть - отправил учёного на металлический пол вертолёта. Всё заняло меньше трёх секунд - возраст не лишил командира навыков рукопашного боя.

Наклонившись к распростёртому Юкову, Кобра продолжал ровным голосом, будто просто поправлял галстук:

— Мы заметём все следы. Отключили электричество, связь на сотню километров вокруг. Ни письма, ни крика, ни живой души за периметром. Зато ваш отдел получит материал на годы исследований.

Юков, с трудом поднимаясь на локтях, хрипел:

— Как... вы скроете целый город? Пятьдесят тысяч человек...

Впервые за весь разговор на лице Кобры появилась улыбка - узкая, как лезвие:

— Ох, доктор... Мы - военные. Маскируем катастрофы лучше, чем устраиваем их. Взрыв на химическом заводе. Выброс нервно-паралитического газа. Смертельные мутации у выживших — Он поправил перчатку — Не беспокойтесь - у нас довольно большой опыт в таких спектаклях. И не менее большой в убирании болтливых ртов.

***

Мы углублялись в лес, оставляя за спиной адское шоссе. Пронзительный писк постепенно стихал, превращаясь в назойливый звон в ушах. Столбы чёрного дыма на горизонте становились всё меньше, пока не превратились в тонкие ниточки на фоне вечернего неба. Через полчаса от звуковой атаки остались лишь фантомные воспоминания и тупая боль в висках.

Наша группа двигалась на пределе возможностей. Коля, нагруженный сумками, тяжело дышал. Баба Нина ковыляла, опираясь на палку, но не отставала. Ира первой не выдержала - её ноги подкосились, и она рухнула на землю, запачкав светлое платье в лесной грязи.

— Всё... Больше не могу... - простонала она, раскинув руки.

— Давайте передохнём минут пять — поддержал её Коля, с облегчением сбрасывая рюкзаки. — Переведём дух и двинем дальше. Бабуле тоже нужно отдышаться.

— Ой, да брось ты! - фыркнула Нина, вытирая пот со лба. — В твои-то годы, Коленька, я могла всю Москву пешком обойти - и даже не вспотеть! Ноги, конечно, уже не те, но меня ещё хватит на троих таких, как ты!

Я плелся последним, чувствуя, как Викино тело давит на плечи. Усталость валила с ног, но останавливаться было нельзя. Катя устроилась на валуне, дрожащими руками роясь в сумках. Спортивная подготовка помогала ей держаться, но бег по лесу с ребёнком на руках давался нелегко. Пока она раздавала воду и последнее печенье - даже уставшей Алёне, - я осторожно уложил Вику под разлапистой елью.

— Как она? - подошла бабуля, прищуриваясь.

— Без сознания, - коротко ответил я, проверяя пульс — Жива. Но когда очнётся - или очнётся ли вообще - не знаю.

— Молодец ты, Олежка — вдруг сказала Нина, нежно проведя морщинистой рукой по моим взмокшим волосам. — Хороший парень... Хоть и стал другим. Дайка я дальше сама.

Бабка Нина склонилась над безвольным телом Вики, осторожно приподнимая её голову, чтобы дать глоток воды. Её морщинистые пальцы бережно обмахивали лицо девушки, пытаясь вернуть сознание. Я отошёл в сторону, переваривая её слова. "Хоть и поменялся"... Значит, и она заметила? Неудивительно — был когда-то добродушным болваном, а теперь превратился в циничного ублюдка, которому плевать на всех, кроме горстки "своих".